Илья Старинов - Мины замедленного действия: размышления партизана-диверсанта
Если бы…
Зимой 1941–42 года воздушно-десантные части Казанкина и партизаны кавкорпуса Белова, действуя небольшими группами пытались отсечь войска врага центральной группы врага от источников снабжения и тем оставить их без горючего и боеприпасов, что привело бы к катастрофе фашистской Германии еще в 1942 году, но части Казанкина и Белова не подготовленные к партизанским действиям сами в тылу врага оказались «окруженцами».
Если бы не было бы трагедии 1937 в войсках сохранились тысячи хорошо подготовленных к партизанской войне командиров и войска, оказавшиеся в тылу врага в начале войны, не попали бы в плен, а перешли организованно к партизанским действиям и немцы сами бы оказались в ловушке, отрезанные от источников их снабжения.
Ставка главковерха и стратегия партизанской войныБывший член Ставки ВГК и 1-й заместитель Народного комиссара обороны маршал Г. К. Жуков[116] в своей книге «Воспоминания и размышления» пишет, что «Ставка руководила всеми военными действиями вооруженных сил на суше, на море и в воздухе, производила наращивание стратегических усилий в ходе борьбы за счет резервов и использования сил партизанского движения. Рабочим органом… являлся Генеральный штаб». И далее он утверждает, что «Если в первый год войны в руководстве партизанским движением еще не было должной организованности и централизации, то в последующем Ставка управляла военными действиями в тылу врага уверенно и твердо. Это делалось через созданный при ней 30 мая 1942 года Центральный штаб партизанского движения… Появилась реальная возможность направлять действия всех сил партизанского движения в интересах армии, координировать взаимодействие партизанских отрядов с операциями фронтов.
Общие задачи партизанским силам ставились ЦК ВКП(б) и Ставкой Верховного Главнокомандования. В соответствии с обстановкой они конкретизировались на местах парторганизациями и органами партизанского движения».
Между тем, как я знаю по работе в качестве помощника начальника Центрального и заместителя начальника Украинского штабов партизанского движения, в действительности на протяжении всей войны Ставка Верховного Главнокомандования фактически не управляла военными действиями в тылу врага. Генеральный штаб как рабочий орган Ставки не оказывал должного влияния на использование партизанских сил в интересах фронтов. При наличии Центрального, республиканских и областных штабов партизанского движения общие задачи партизанам ставились ЦК ВКП(б), Сталиным как наркомом обороны и Верховным Главнокомандующим, центральными и областными комитетами компартии, на территорию которых вторгся противник.
Однако при наличии Центрального и подчиненных ему партизанских штабов военные действия в тылу врага вели специальные партизанские формирования, руководимые органами разведки Красной Армии, а также народного комиссариата внутренних дел и минеры инженерных войск.
Боевые действия в тылу врага велись советскими партизанами в Великой Отечественной войне 46 месяцев. Центральный штаб существовал всего 18 месяцев, при этом последние 7 месяцев Украинский штаб партизанского движения ему не подчинялся. Ставка безучастно относилась к зигзагам в руководстве партизанскими силами.
При наличии штабов партизанского движения они разрабатывали оперативные планы боевых действий на определенные периоды времени, а также отдельные операции только подчиненных им партизанских сил. Эти планы утверждали руководящие партийные органы республик и областей, а затем представлялись в ЦК ВКП(б) и в Ставку. Там, как правило, без каких-либо изменений они утверждались, но, за редким исключением, планы не были материально обеспечены и в большинстве случаев не выполнялись, но никто за это никогда ответственности не нес. Так, 7 апреля 1943 года «нелегальный» ЦК Коммунистической партии (большевиков) Украины, который заседал в Москве и фактически бывший вполне легальным, утвердил представленный Украинским штабом партизанского движения оперативный план боевых действий в весенне-летний период 1943 года, который затем был направлен в ЦК ВКП(б), а не в Ставку, и лишь 26 апреля план был утвержден ЦК ВКП(б). Одновременно Государственный комитет обороны (ГКО) принял постановление о материальном обеспечении партизан Украины. Пока планировали, утверждали план и материально обеспечивали его выполнение, крупные партизанские соединения бездействовали. Прошла весна, и летом этот план был выполнен в незначительной части.
Еще хуже обстояло дело с операциями по массовому подрыву рельсов, которые планировали ЦШПД.
Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин в июле 1943 года одобрил операции «рельсовой войны» по одновременному массовому подрыву рельсов, но не обеспечил ее материально, и в результате вместо «срыва операций врага на фронтах», как это предполагалось планом, в ходе операции «рельсовой войны» в августе 1943 года противнику удалось доставить на фронт больше поездов, чем в июне, тогда, как усилия партизан были направлены на крушение поездов. Операция «Рельсовая война», утвержденная Ставкой, оказалась вредной не для противника, а для наших железнодорожных войск, которые на освобожденной Советской Армией территории восстанавливали ненужные немцам разрушенные партизанами участки железных дорог. Но об этом впереди.
Центральный штаб партизанского движения с самого начала существования, а Украинский с марта 1943 года и до последних дней посылал в Ставку ВГК разведданные и планы операций, которые утверждались Сталиным или в качестве Верховного, или Генерального секретаря ЦК ВКП(б), или председателя ГКО. Планы по материальному обеспечению партизан за редким исключением не выполнялись. Верховный не определил стратегическую цель партизанской войны — отрезать вражеские войска на фронте от источников их обеспечения. Это отрицательно сказалось на результатах действий партизанских сил.
По утверждению маршала Г. К. Жукова, «задачи партизанского движения сводились к тому, чтобы создать гитлеровцам невыносимую обстановку, уничтожать живую силу, военную технику и материальные средства врага, дезорганизовать работу его тыла, срывать мероприятия военных властей и административных органов фашистских оккупантов».
О главной цели партизанской войны — ни слова. Создание невыносимой обстановки для оккупантов часто оборачивалось тяжелыми бедствиями для населения. Нередко террористические акты, осуществляемые партизанами для «создания невыносимой обстановки», приводили к гибели большого количества патриотов и часто затрудняли выполнение основной задачи — срыва воинских перевозок.
Маршал Г. К. Жуков утверждал, что круг перечисленных задач партизан, их важность говорит о том, что партизаны могли действовать только организованно, целыми соединениями и отрядами.[117] В действительности действия целыми соединениями и отрядами имели место в ходе рейдов или при внезапных налетах на слабые гарнизоны и склады противника, но наибольший урон врагу с малыми потерями и, как правило, вовсе без потерь партизаны наносили противнику диверсиями с применением минно-взрывных средств, особенно неизвлекаемых противопоездных мин. Применение автоматических противопоездных и противоавтомобильных мин давало партизанам возможность наносить большой урон противнику, не вступая с ним в бой. Наоборот, действуя целыми соединениями и отрядами, они часто несли тяжелые потери. При этом партизаны не могли вести длительных боев с противником, за пределами своего района или края, так как в ходе боя у них не было той возможности, которая была у противника, наращивать усилия и организовывать пополнение боеприпасами. Зато у партизан были весьма большие возможности уничтожать войска и боевую технику и другие средства во время перевозок в поездах. И опытные партизаны эти возможности умело использовали. Не соответствует действительности утверждение Жукова и о том, что повседневное руководство партизанскими силами на местах осуществлялось подпольными организациями нашей партии. В действительности партизанскими силами на местах руководили не подпольные партийные организации, а командование партизанских соединений, отрядов, которые руководили в начале войны партийными органами, возглавлявшими партизанские формирования, и не находившиеся в подполье, как это многие ошибочно трактуют, а уже после создания штабов партизанского движения они стали руководить партизанскими силами.
Командирами особо мощных соединений Г. К. Жуков называет П. М. Машерова,[118] З. А. Богатыря, И. Е. Анисименко, Д. Т. Бурченко, которые были комиссарами бригад и соединений. При этом таких командиров, имевших большой опыт, как Г. М. Линьков, А. Е. Андреев, В. А. Квитинский и многих других, Г. К. Жуков не упоминает. Кто-то вписал Г. К. Жукову командира диверсионной группы М. Гусейн-заде[119] в число выдающихся руководителей подпольных партийных организаций и командиров партизанских отрядов и соединений, которые сделали все возможное для борьбы с вражескими силами, умело взаимодействовали с нашими регулярными войсками. Группа М. Гусейн-заде в Югославии с нашими войсками не взаимодействовала.
