Дмитрий Линчевский - Драгунский секрет
— Позвольте, но у нас ведь ничего не было.
Настя с лукавой улыбкой обернулась к Надежде.
— Кому ж теперь докажешь, что не было — видали нас в лесу-то.
Алексей замялся.
— Да, как же… право, я не знаю…
— Аль не мила для тебя первая красавица?
— Мила, разумеется. Но в нынешнем моем положении… Как можно обременять своей увечностью кого-то, тем паче девушку?
— А я, мож, потому и осмелела, что ты в таком вот положении. Был бы в другом, мож, и постеснялась бы. В общем, лечиться будем вместе — я так решила. И не спорь, покамест мне видней.
Алексею от этих слов стало необычайно тепло и уютно (а посмотреть глубже, и счастливо). Действительно, он совершенно не знал казачек. Горделивая красавица Настя, еще недавно мнившая об орлах и героях, не раз насмехавшаяся над ним, дразнившая, как глупого котенка, вдруг с чрезвычайной легкостью согласилась на роль обыкновенной сиделки. Выходит, не напрасно судьба потчевала его конфузными приключеньями. Знала, куда вела.
— А где драгуны? — спохватился он, вспомнив о боевых товарищах. — Где Илья Петрович, Прохор, Тришка, живы?
— Погиб ваш Трифон, — грустно ответила Надежда, — остальные, вроде б, целы. Илья Петрович, правда, ранен в обе руки.
— Так где же он?
— С утра пошел на речку с басурманчиком.
— С каким?
— Что из аула привезли. Сиротка, говорит, возьму к себе на воспитанье.
— Зачем на речку?
— Взял свою саблю…
— У него палаш, — поправил Алексей.
— Ну, да… и еще лопату, сказал, пойдем, дух воинский в славное место устраивать. Чтоб, говорит, и нашим здесь оставался в помощь, и врагу служил упреждением. Самому-то уж, видно, после госпиталя назад не вернуться. Я, было, вызвалась им пособить. Кому там копать-то: бесенок — мал, Илья — ложку в руках не держит. Но он не дозволил — чтоб, говорит, не было свидетелей, мало ли, кому вздумается назад вырыть.
— А что с Шамилем? Не слышно?
— Да, как не слышно?! Уж все в округе победу празднуют. В плен сдался, тем же утром, что и вас поранило. Гутарят, увидал, как русские на горы поползли, и сам предложил мировую.
— А Тришка не дожил, — почти беззвучно, только самому себе, прошептал Алексей и отвернулся к окну. Тяжелая, как ядро, слезинка скатилась по его изодранной щеке и упала на забинтованное плечо.
Глава 14
К общежитию подошли в тот момент, когда от входа отъезжал военный уазик.
— Опоздали! — раздосадованно бросил Стас.
Денис молча поднялся на крыльцо. Мысли его, как бестолковые солдаты, бегали и натыкались друг на друга, пытаясь разобраться в стройную шеренгу. Получалось, не очень. Итак, в чем суть проблемы? Есть установочные данные: рыжий капитан, отец-кавказец, станица Червленая. Какая связь? Совершенно ясно, что предки капитана некогда бывали в этих краях (а вполне вероятно, что и жили), иначе, откуда бы он знал о старой переправе. Выходит, последняя играла роль некоего ориентира. Ориентира — чего? Плантации лечебных корешков? Возможно, хотя и несколько банально. Только чем тогда отличается дубовая роща у старой переправы, от примерно такой же, но, у новой? Деревья везде одинаковы, река — ровно та же. И почему рыжий копал землю именно под искривленными стволами? Второй ориентир? Не исключено. Правда, столь подробные координаты скорей характерны для поиска клада, чем для ботанических раскопок. Мог ли здесь находиться клад? Собственно, почему бы нет. Но тут опять возникают труднообъяснимые вопросы. Если он был заложен в давние времена (о чем свидетельствует ориентир: «старая переправа»), то почему его не выкопали раньше, еще в мирный советский период, когда здесь все было тихо и спокойно. Зачем клад понадобился именно теперь, с приходом войны? Есть ли между этими событиями связь? Интуиция подсказывала — да, только надо как следует поднапрячься, раскинуть серым умишком, выстроить «бестолковых солдат» в ровную шеренгу. Например, сообразить, что предки капитана, скорее всего, не могли проживать в Червленой. Иначе, они бы зарыли клад где-нибудь в погребе или под яблоней в собственном огороде. Чечня тоже не была им домом, в этом случае клад остался бы там, в горах или каменистых ущельях (лучшего места и не придумаешь). Переправа же, наоборот, свидетельствует о том, что хозяин сокровищ, по-видимому, был человеком приезжим, не раз ходившим за Терек (и возвращавшимся оттуда) по этому самому пути. Оттого и выбор его пал на хорошо знакомое для себя место. Теперь совсем несложно догадаться, кем он был. Кого встречали радушные станичники на выходе из Чечни, кому они подносили угощенья? Но занятия по умственно-строевой подготовке бесцеремонным образом прервал сиплый окрик деда-вахтера, который уже собирался закрывать распахнутую дверь.
— Вы к кому, молодые люди?! — прищурился он близоруко.
— Наверх.
— К кому?
— Наверх! — грозно повторил Сергей.
— А-а, — понимающе кивнул старик, будто услышав точный пароль.
На пятый этаж взлетели быстро и бесшумно. Когда заходили в коридор, заметили, что одна из дверей мягко захлопнулась. Комната? 17 располагалась как раз напротив нее и оказалась открытой. Войдя внутрь, увидели следы недавнего застолья и широко распахнутые створки окна.
— А где же Влад? — спросил Макс, подходя к подоконнику.
— Наверное, в душе, — предположил Стас.
— Или в гости к соседу пошел, — сказал Сергей. — Видели — дверь напротив закрылась.
— Надеюсь, за ней живет не старлей, — пробурчал Денис, выходя в коридор.
Постучав в соседний номер, он немного подождал… Ответа не последовало. Попробовал еще раз… Опять тишина.
— Мужики! — крикнул из комнаты Макс, — скорей сюда!
Все бросились к окну. У дома, на асфальте, раскинув в стороны руки, и неестественно подломив ноги, лицом вниз лежал босой Влад. Огромная лужа крови под его головой указывала на то, что жизнь вышла из тела одновременно с ударом.
— Стас, бегом вниз, вызывай «скорую»! — крикнул Денис, возвращаясь к соседскому номеру.
Еще раз постучав, он отошел в сторону и резко ударил ногой под основание замка. Дверь с хрустом распахнулась.
— В чем дело?! — вскочил с кровати рыжий капитан.
Второй удар Денис пробил ему в живот. Но, вопреки ожиданиям, предполагаемого эффекта (как минимум — болевого шока) не получилось. Капитан, со словами: «Куда ты лезешь, сопляк!», поймал ногу в захват и попытался вывернуть ее на излом. Чувствовалось — в рукопашной схватке он отнюдь не ботаник. Денис, чуть подпрыгнув, крутнулся вокруг вертикальной оси, резко выпрямив колено, шаркнул противника тяжелым ботинком по носу. Оттуда, почти сразу, брызнула кровь (не из ботинка). Захват на долю секунды ослаб. Этого хватило, чтобы рывком высвободиться из плена и, кувыркнувшись назад, быстро подняться с пола. Капитан ринулся вперед, выбрасывая перед собой длинные прямые удары, которые, надо заметить, были у него неплохо поставлены. Денис по-каратистски смахнул их в сторону широким блоком и по-боксерски всадил мощный крюк в открывшуюся челюсть противника. Тот, приняв жесткий удар, почувствовал себя на миг счастливым (судя по отрешенному выражению лица — от хорошего удара, бывает, даже коротенький сон пред глазами мелькает, цветной, как правило), но, на удивление быстро, проснулся и… Тут же получил дополнительную дозу успокоительного. С рук — молниеносную боксерскую серию: прямой, боковой, апперкот. С ног — тяжелую каратистскую связку: мая, маваши, йоко… Несмотря на тесные условия комнаты (в ограниченном пространстве ногами работать крайне сложно, и не рекомендуется тактикой рукопашного боя), все получилось, как нельзя лучше. Когда в номер забежали Макс и Сергей, рыжий обнимал сбитую им же тумбочку и целовал в торец раскрывшуюся дверцу.
— Берем его, мужики, и скидываем в то же окно, — сказал Денис, вытирая по локоть в крови руки.
Дружно схватив капитана подмышки, мигом затащили его в комнату Влада.
— Ну, что, сбрасываем? — будничным тоном спросил Сергей, будто дело касалось безделицы.
— Конечно, — так же запросто ответил Макс.
Они уложили рыжего брюхом на подоконник и подтолкнули вперед. Тот, едва придя в сознание, приготовился выйти из него снова.
— Мужики, на счет три — отпускаем, — громко сказал Денис, едва заметно подмигнув товарищам. — Раз… Два…
— Стойте, идиоты, стойте! — взревел капитан, понимая, что сейчас они с душой разлетятся в разных направлениях. Он — вниз, она — вверх.
— Бросаем! — повторил Сергей.
— Не надо, я много знаю!
— Нас это не волнует, ты нашего друга убил — сдохни, шакал! Скидываем! — Они выпихнули его за окно… но придержали за ноги.
— Стойте, дураки, я могу вам помочь.
— Чем?
— Я могу на вас работать.
— Долго вы там будете возиться? — крикнул снизу Стас. — Давайте, я страхую, — в руке его блеснул огромный мокрый булыжник.
