Генрих Гофман - Черный генерал
– Генерал, что ли? – шутливо спросил Франк.
– Может быть, и генерал, – вполне серьезно ответил Гешке. – В недавних боях возле моравско-словацкой границы эти бандиты под его руководством уничтожили более шестисот наших солдат и офицеров. Тогда нам удалось их разбить. Но теперь у них, кажется, еще больше сил. А наши гарнизоны ослаблены… Я думаю, надо объявить местным жителям, что за голову этого командира мы заплатим большие деньги.
– Но как же его назвать? – уже сердито повторил Франк.
– Один из моих агентов называет его «Черный генерал».
– Ну, это уже становится смешным, – возразил Франк. – Генерал Гоффле, командующий оккупационными войсками в Словакии, говорил мне, что словацкими партизанами тоже командует какой-то Черный генерал. Не может же он один быть и в Словакии, и в Моравии?
– Я думаю, он мог перебраться из Словакии к нам в Моравию.
– Но генерал Гоффле утверждает, что словацкие партизаны по-прежнему досаждают ему в Словакии, Они скрываются в горах и в удобные моменты совершают атаки на наши коммуникации.
– Какая нам разница. Пусть имя Черный генерал будет условно.
– Зачем условно? – перебил шефа гестапо руководитель службы безопасности, листая свою записную книжку. – Сегодня, мои люди доложили мне, что партизанской бандой командуют двое. И вот их имена… – Наконец он нашел нужный листок и, надев очки, сказал твердым голосом: – Один из них надпоручик чехословацкой армии Ян Ушияк, а второй – советский партизан, офицер Мурзин. Он в звании капитана или майора.
– И этим сведениям можно верить? – спросил Карл Герман Франк.
– О да, экселенц. Мои люди не ошибаются. Эти данные мне сообщил начальник полиции безопасности в городе Злин оберштурмфюрер СС Гельмут Хайнеке. Тот самый, что исполнял раньше обязанности комиссара гестапо в Кобленце и Висбадене. Еще тогда я привык ему верить.
– Вот и хорошо. Завтра же я передам в ваше распоряжение несколько батальонов СС из частей Пражского гарнизона, подчиню вам гарнизоны Всетина и Злина, а также группы тайной полевой полиции. На большее пока не рассчитывайте. Командующий группой армии «Центр» генерал-полковник Шернер не даст нам сейчас ни одного солдата. Весь свой резерв он перебрасывает из Моравии в Польшу. Поэтому уничтожать партизанских бандитов нам придется своими силами.
– Будет исполнено, экселенц! – Руководитель службы безопасности поднялся с кресла, снял очки, склонился в услужливой позе.
– А вы, – обратился Франк к шефу гестапо, – нацельте своих людей на подпольные коммунистические ячейки. И в первую очередь займитесь промышленными центрами. Меня беспокоят Моравская Острава, Брно, Злин, Прага. И действуйте безотлагательно.
В полночь, когда часы на башне Лоретты пробили двенадцать, Карл Герман Франк закончил совещание и распрощался со своими подручными. Потом он погасил лампу и, подойдя к окну, отбросил плотную штору. Перед ним во мраке лежал затемненный город. От подъезда дворца, поблескивая притушенными синими фарами, одна за другой отъезжали машины и стремительно исчезали в ночной мгле. Тревожный перезвон колокольчиков лореттанского монастыря вновь прозвучал над опустевшей площадью.
Рано утром в спальне Франка затрезвонил правительственный телефон. Франк торопливо протянул руку и снял трубку.
– Будете говорить с Берлином, – послышался гортанный женский голос.
Франк соскочил с постели, одной рукой дотянулся до халата, набросил его на плечи. Ноги долго не могли нащупать ночные туфли.
– Гут морген, дорогой Франк! – прозвучал в трубке приглушенный расстоянием голос рейхсфюрера Гиммлера.
– Гут морген, гут морген! – растерянно, еще не совсем очнувшись от сна, ответил статс-секретарь протектората.
Между тем Гиммлер продолжал:
– Час назад в ставке фюрера закончилось совещание. Приняты важные стратегические решения. Только что генерал-фельдмаршал фон Шернер вылетел в Прагу. Он проинформирует вас подробнейшим образом. Исходя из сложившегося положения на территории протектората Чехии и Моравии, дорогой Франк, я настоятельно напоминаю вам о вашей личной ответственности перед рейхом за спокойствие и порядок в протекторате…
Губы Франка напряженно сжались. «Видимо, произошло что-то серьезное, если рейхсфюрер Гиммлер предупреждает меня об ответственности. Он, кажется, так взволнован, что назвал генерал-полковника Шернера генерал-фельдмаршалом», – подумал Франк.
– До меня дошли сведения, что в горах Моравии появились партизаны. Это правда, Франк?
– Да. Но через несколько дней от них не останется и следа, господин рейхсфюрер. Я уже принял экстренные меры.
– Дорогой Франк! Надеюсь, вы понимаете, что наряду с Силезией Моравский промышленный район представляет для империи огромную ценность. Мы не имеем права подпускать партизан к этой сырьевой и промышленной базе. В вашем распоряжении достаточно сил полиции и службы безопасности. Уверен, что в самое ближайшее время вы сможете донести мне об уничтожении партизанских банд.
– Яволь!
– А как настроение чехов у вас в Праге?
– У нас все спокойно, – соврал Франк. «Неужели только за этим Гиммлер позвонил мне так рано? Видимо, здесь что-то кроется».
– Хорошо, дорогой Франк! До свидания. Да, не забудьте поздравить генерала Шернера. После совещания в ставке фюрер подписал приказ о присвоении ему звания генерал-фельдмаршала. Постарайтесь повидать его сегодня же, чтобы быть в курсе всех планируемых мероприятий,
– Яволь!
Франк дождался, пока Гиммлер положил трубку, после чего опустил на рычаг и свою. За окнами брезжил рассвет. Стрелки часов показывали половину седьмого, но спать уже не хотелось. Решив встретить генерал-фельдмаршала Шернера на Пражском аэродроме, Франк вызвал автомобиль и принялся одеваться.
На аэродром он успел как раз вовремя. Трехмоторный транспортный «юнкерс» только что приземлился и заруливал на стоянку, где суетились техники. Несколько генералов вермахта толпились поодаль, возле своих автомобилей. Среди них Франк разглядел чуть сгорбленную фигуру генерала Нацмера – начальника штаба группы армий «Центр». Приказав шоферу подъехать вплотную к ним, Франк важно выбрался из машины, миновал расступившихся генералов, застывших в фашистском приветствии, и подошел к Нацмеру.
– Можете поздравить своего шефа, – сказал он громко, стараясь перекричать шум работающих моторов «юнкерса».
В этот момент летчик выключил все три двигателя. Разом оборвался надрывный гул, и в наступившей тишине, за легким посвистом вращающихся винтов, послышался спокойный голос генерала Нацмера:
– С чем поздравить, господин группенфюрер?
– Сегодня ночью фюрер присвоил Шернеру звание генерал-фельдмаршала.
– О! Это большая честь и для всех нас. Господа! – обратился Нацмер к остальным генералам. – Командующему присвоено звание генерал-фельдмаршала.
Но присутствующие не успели выразить своих чувств. На борту «юнкерса» распахнулась дверца, чьи-то проворные руки опустили на землю трап, и в зияющем квадратном отверстии показалось надменное волевое лицо новоиспеченного генерал-фельдмаршала.
Все генералы, за исключением Нацмера и группенфюрера Франка, словно провинившиеся солдаты, вытянулись в струнку. Генерал-фельдмаршал небрежно вскинул правую руку и, не обращая внимания на ответные приветствия, повернулся спиной и стал осторожно спускаться по металлической лесенке.
Карл Герман Франк первым кинулся ему навстречу. За ним следовал генерал Нацмер. Остальные словно окаменели в неподвижных позах. Франк, склонившись над протянутой рукой Шернера, пожал ее и восторженно проговорил несколько слов, поздравляя генерал-фельдмаршала с новым званием.
– Господин группенфюрер! Я всегда восхищался осведомленностью службы безопасности, но ничего подобного не предполагал, – сухо сказал Шернер. – Всего два часа назад фюрер присвоил мне это звание. Никаких сообщений по радио еще не было. Я понимаю, что о моем вылете из Берлина вас мог информировать генерал Нацмер. Но откуда вам известно о моем новом звании? Как видите, я еще не успел сменить знаки различия,
– Я верю, господин генерал-фельдмаршал, что вы были всегда хорошего мнения о нашей службе безопасности. Теперь у вас есть все основания думать о ней еще лучше, – уклончиво ответил Франк.
– Вы не так меня поняли, дорогой Франк. – Шернер едва приметно усмехнулся. – Я восхищен вашей осведомленностью, но никак не работой. Я даже вынужден был сообщить в ставке о партизанских бандах, которые действуют в тылу моей группы армий.
Теперь Карл Герман Франк понял, откуда Гиммлер узнал о партизанах в Моравии. Проглотив эту пилюлю, он ответил:
– О партизанах можете больше не беспокоиться, господин генерал-фельдмаршал. Я уже доложил рейхсфюреру Гиммлеру, что через несколько дней они будут полностью уничтожены. Рейхсфюрер поставил меня также в известность, что вы проинформируете нас о совещании в ставке.
