Александр Грачёв - Падение Тисима-Реттоо
— Вот где я вылечу свой ревматизм! — весело сказал он Тиба.
Тиба предупредил: — Подолгу не рекомендуется держать, могут быть обострения других болезней. Отправляйтесь отдыхать. Снаружи никто не должен находиться, кроме часового. Фуная послушно встал и ушел в пещеру, а Тиба и Ли Фан-гу повели в секрет молодого Го Чженя и пожилого Вэнь Тяня. Попутно они протянули туда провод телефона. Тем временем Кэ Сун-ю незаметно наблюдал за Фуная, хотя тот уже спал.
XII. БОРЬБА ПРОДОЛЖАЕТСЯ
К концу первой недели, после того как боевая группа Тиба обосновалась у теплого ключа, было закончено накопление продовольствия, одежды, необходимых средств связи и были созданы все условия для того, чтобы начать, планомерные действия. В одну из ночей Тиба, Ли Фан-гу и Кэ Сун-ю, захватив с собой телефонный аппарат, отправились в первую разведку. Предполагалось решить три задачи: сделать попытку подключиться к генеральскому проводу, раздобыть старых газет и плакатов, на которых можно бы писать листовки, и уточнять ориентиры наикратчайшего маршрута до речки, что бежит по долине Туманов, отыскать постоянный брод, чтобы потом всегда ходить этим маршрутом.
Часа через три они благополучно достигли речки, быстро нашли перекат, переправились и вышли к дороге, соединяющей главную базу с тихоокеанским побережьем и Северным плато. Здесь, в зарослях бамбука, стеной поднявшегося вдоль дороги, они около часа отдыхали. За это время на дороге никто не появлялся.
— Условимся так, — прошептал Тиба, — возвращаться непременно к этому месту. Сейчас десять вечера. В четыре-половине пятого утра всем быть здесь. Друг друга не дожидаться. Кто первый подойдет, тот должен спрятать свой камень сбоку дороги, против места, где мы сейчас находимся…
Вышли на дорогу, нашли три больших камня и положили их в ряд вдоль насыпи — каждый приготовил свой камень. Отсюда Тиба и Кэ Сун-ю полезли на гору, чтобы по ней подобраться к Генеральскому распадку (до него отсюда было метров пятьсот), а Ли Фан-гу, одетый в обмундирование японского солдата, направился по дороге в сторону главной базы.
Ли Фан-гу уверенно шагал вперед, почти неслышно, ступая резиновыми дзикатаби. Глаза его давно привыкли к темноте, и он хорошо различал не только серую полосу дороги, но даже и камни на ней. Справа от дороги — темные овраги и белеющие каменные обрывы, слева шумела и булькала речка.
Ли Фан-гу не испытывал страха. Напротив, им владело радостное чувство боевого азарта. Неукротимая энергия пружинила мышцы, и он почти не ощущал своих ног. Смерть он презирает. Если она столько раз прежде бежала от него, связанного по рукам и ногам, то теперь ей уже не смять его, окрыленного свободой.
Впереди показался широкий просвет: здесь долина Туманов выпрямлялась и выходила к Охотскому морю. Справа, из глухого распадка, раздался безразличный голос:
— Кто идет?
Судя по тону, спрашивающий нисколько не был озабочен появлением прохожего. Ли Фан-гу автоматически отметил это про себя и ответил равнодушно:
— Свой, рядовой Такахара. Выполняю срочное приказание господина командира батальона.
— С восточного? — по-свойски, дружелюбно спросил голос из темноты.
— Оттуда.
— Послушай, дружище, не знаешь, как там, на плато, управились с китайцами?
— С бунтовщиками?
— Да.
У Ли Фан-гу дрогнуло сердце: неужели до сих пор товарищи держатся? Он не знал, как ответить на вопрос, чтобы не вызвать подозрений. Из густого мрака ночи ему навстречу выдвинулась темная фигура со штыком. Ли Фан-гу быстро соображал: если патрульный потребует документы, то ответ один: придется его уничтожить. Холодным оружием. Убитого скоро найдут, начнется переполох… Нет, этого нельзя допустить! Нужно найти другой выход.
Чтобы прервать затянувшуюся паузу с ответом, Ли Фан-гу переспросил:
— Бунт, говорите? Это в подземелье, что ли?
Он надеялся из ответа патрульного выудить какой-нибудь намек на развитие событий. И не ошибся. Тот сказал:
— В подземелье-то всех захватили, а вот тех, которые убежали, поймали или нет?
— О, это длинная история, — загадочно протянул Ли Фан-гу. — Сейчас я очень спешу доставить пакет господину начальнику штаба, а вот когда буду возвращаться обратно, расскажу подробно.
— Скажи хоть, много ли наших побили?
— Не очень, — лихо соврал Ли Фан-гу. — Может быть, вы покажете мне, где помещается штаб, а то я только раз приезжал на машине.
— Нет, не могу, дружище.
— Жаль, ну да ладно, разыщу. Будьте здоровы. — И решительно зашагал по дороге. Патруль ему не препятствовал.
В течение получаса Ли Фан-гу шел очень быстро. По-прежнему справа — голая скала, слева — пропасть с шумящей рекой. Ли Фан-гу торопился миновать этот участок дороги, лишавший его возможности скрыться в случае опасности. Вдруг впереди — какое-то бормотанье и шарканье ног. Должно быть кто-то идет навстречу. Чтобы не вызвать подозрений, Ли Фан-гу сбавил шаг, намереваясь на ходу отделаться заготовленной фразой.
Но это не был встречный. В темноте обозначился силуэт человека, идущего той же дорогой, что и Ли Фан-гу. Разведчик остановился, чтобы дождаться, когда неизвестный уйдет подальше. Но тот тоже остановился и что-то стал бормотать и топать ногой. Ли Фан-гу понял, что догнал пьяного. Оказывается, тот звал к себе Ли Фан-гу.
— Ну же, я приказываю, и-ык, быстро, и-ык, ко мне… В темноте, метрах в десяти, вспыхнул луч электрического фонаря, направленного на Ли Фан-гу.
— Погасите свет, есть приказ господина командующего, — замахал руками Ли Фан-гу. — Вас арестуют! С сегодняшнего дня запрещено пользоваться электрическими фонарями.
К удивлению разведчика, эти его слова возымели действие: пьяный моментально погасил свет.
— Ты кто, и-ык, такой? — послышался крякающий голос, когда Ли Фан-гу подошел к пьяному. Это был майор Кикути. — Ты кто такой? Документы не показывай, поверю, и-ык, так…
— Рядовой Такахара, господин майор. Выполняю срочное приказание господина командующего — с секретным пакетом бегу в штаб базы.
— У господина командующего служишь? Знаю, и-ык… Доведи меня до квартиры, видишь, и-ык, я… Поддерживай…
Куда денешься? Пришлось обнять жирную, грузную тушу майора и шагать, качаясь, вместе с ним.
— Вот видишь, и-ык, рядовой, как тебя, — слезливо стал жаловаться майор Кикути, — видишь, как подвели меня китайцы-собаки. С должности снят, разжалован в капитаны, и-ык… Вот и не выдержал, напился у капитана Тадокоро. И-ык, не везет мне…
Кикути едва шагал. Ли Фан-гу прикинул: если ему сопровождать майора до базы, то до утра он ничего не успеет сделать. Мысль работала напряженно. «С каким удовольствием пристукнул бы сейчас этого негодяя», — подумал Ли Фан-гу, но надо было торопиться с выполнением порученного задания.
Мелькнула новая заманчивая мысль, и Ли Фан-гу сказал:
— Разрешите ваш фонарик, господин майор, а то я боюсь, как бы вы случайно не включили его, тогда нас обоих посадят в карцер…
— Посадят? Кувахара все может. Не хочу, пять суток уже отсидел, и-ык… К черту! На вот, возьми, а то и в самом деле, и-ык…
Фонарик был цилиндрический, увесистый. Незаметно Ли Фан-гу оттеснил Кикути к стене обрыва и стукнул его фонариком по темени. Захрипев, тот повалился. Обшарив карманы разжалованного майора, Ли Фан-гу взял себе только его записную книжку. Пощупал пульс — бьется нормально, голову — на ней даже раны не осталось. Этого как раз и хотел разведчик: шел пьяный, упал, стукнулся головой о камень и лишился сознания. Что касается записной книжки, то он мог и обронить ее где-нибудь.
Довольный исходом дела Ли Фан-гу быстро пошел своим путем. Обрыв справа кончился, его сменил пологий лесистый склон. Дорога пошла под уклон. Теперь идти было не так опасно, — в случае угрозы разведчик мог свернуть в лес и там скрыться. Но ему никто больше не встретился до самого интендантства.
Это была небольшая группа построек-складов, от которых до главной базы оставалось меньше километра. Здесь Ли Фан-гу все было знакомо. Немного в сторону отсюда, влево, в направлении речки, находились постройки бывшего лагеря военнопленных китайцев. Сейчас в интендантстве было тихо, лишь из двух окон в щели между маскировочными занавесками скупо сочился свет. Вокруг — никакого движения. Ли Фан-гу приблизился к стене склада, где обычно вывешивались афиши, и нашел здесь два плаката и разорванную пополам афишу. Осторожно снял их, быстро сложил и сунул за пазуху.
Едва он миновал интендантство, как услышал впереди топот: шла колонна солдат. Она выходила на дорогу со стороны лагеря военнопленных, направляясь, по-видимому, на базу. В колонне было не более взвода. Ли Фангу, ничем не отличавшийся от всех японских солдат, незаметно пристроился к заднему ряду. Солдаты шли вразвалку, не соблюдая никакого равнения, и на приставшего в темноте никто не обратил внимания. Глухой говорок стоял над колонной. Разведчик старался уловить полезные для себя сведения. Но солдаты говорили о бытовых пустяках. В задних рядах вообще шли молча и понуро.
