Александр Камянчук - Детство, опалённое войной
После чая Ольга Михайловна отправила сыновей наверх учить уроки. Женька же уверяла, что у нее уроки сделаны и не хотела уходить, потому что начиналась самая интересная часть нашего вечера — ворожба.
— Товарищи женщины! — обратилась ко всем Любовь Израилевна. — Кто из вас венчан в церкви? Я-то хоть сама и проверчена, да не обвенчана!
— Я, — несмело ответила Нюра.
— Хорошо! Кольцо обручальное есть?
— Есть!
— Давайте золы и чистый стакан с водой, да чайное блюдце, будем ворожить.
Живо принесли на блюдце золы.
— Нюра, бросай в стакан кольцо! С тебя и начнем. Загадывай…
— Про мужа?
— Ясно, про кого же еще? Когда в обручальное кольцо смотрят, гадают только о мужьях.
Любовь Израилевна внимательно посмотрела:
— Вижу! Жив-здоров! Вы скоро увидитесь. Смотри сама, вот он, ну прямо как на фотографии.
Нюра смотрела-смотрела:
— Вроде вижу, вроде нет! Какое-то пятно, если уж очень долго смотреть и думать, то может и…
— Да ну, что ты смотришь же, ясно видно! Он у тебя блондин? Я же говорю, скоро увидитесь.
Потом ворожила Люба про Михаила Власовича. Любовь Израилевна перетряхнула золу, долго и внимательно смотрела и спросила:
— А он вам пишет?
Люба сказала все как есть.
— Ворожба — это предрассудки, и я не знаю. Я ничего не вижу. Все что-то неясно неопределенно. Ждите, надейтесь, ведь на войне всякое бывает. Может, он теперь в таком месте находится, что и писать-то нельзя.
Потом еще много и долго ворожили кто как мог и умел: на картах, на руке, выливали в воду растопленный воск, жгли на подносе бумагу и смотрели на тень. Даже мне наворожили в новом 1942 году кавалера. Надо же было что-то каждой болтать, хоть немного забыться, и болтали кто во что горазд. Так не заметили, как 12 часов подошло.
Стали слушать радио.
Репродуктор долго шипел, кряхтел, и наконец послышались слова: «Дорогие товарищи! Граждане и гражданки Советского Союза! Бойцы, командиры и политработники! По поручению Советского правительства и Центрального комитета поздравляю Вас с Новым годом и желаю всем советским народам в новом 1942 году разбить без остатка наших смертельных врагов — немецких захватчиков! С Новым годом, товарищи!»
Утром на работе все поздравляли друг друга с Новым годом. Прием был небольшой. Мы — санитарки — сделали уже основную работу и сидели, готовили шпатели.
— Вот бы пробраться туда да Гитлера убить! И войне конец бы был, — сказала Ленка
— О! Если бы в одном Гитлере дело! — покачала головой детский врач Юдифь Львовна.
— А вот говорят, если проклинать человека долго, то он умрет лютой смертью. Я еще это от бабушки слышала, — сказала Ленка. — Бывает ли такое? Ведь Гитлера теперь весь мир проклинает. Не правда ли?
— Может быть, и бывает! — рассеянно сказала Юдифь Львовна, — все равно придет время, и он получит свое. Придет возмездие и Гитлеру, и всем его приспешникам.
После Нового года к нам в консультацию пришел из военкомата рассыльный:
— Кто у вас медсестры Буланова, Пахомова и Устинова? — строго спросил он. — Получите повестки.
Устиновой и Пахомовой не было, они работали патронажными сестрами и ходили по адресам, только Буланова находилась в инфекционном отделении.
— Елена, тут к тебе! — позвала сестра. — Повестка в военкомат, завтра к 8 утра.
— Ну вот! А я что говорила? Без меня все равно победы не будет! Так и знайте!
Через два дня мы провожали наших девчат на фронт, Елена не унывала, а может, делала вид.
— Ну, девки, прощайте! Не забывайте нас! А уж я постараюсь — или грудь в орденах, или голова в кустах. И непременно с победой! Только ждите!
Вечером 5 января я отвела свою сестру Любу в роддом. Рано утром чуть свет побежала проведать, мне сообщили, что она в три часа ночи родила сына. На восьмой день Любу выписали. Я их встретила, и мы понесли домой Николая, так Люба назвала новорожденного сына.
Дома у нас было уже все готово заранее, у печки поставлена кроватка.
Так появился у нас новый жилец, который выставлял свои требования на первое место, добивался пронзительным ревом, не давая нам покоя ни днем ни ночью. Может, ему было холодно, а может, новорожденному передавалось настроение матери. Люба и сама удивлялась, что этот ребенок беспокойнее и намного крикливее тех, старших. Печь мы, хотя торфом, но топили, больше было золы, чем тепла. Но все же не на улице. Мне не раз приходилось ехать на торфяник, долбить ломом смерзшиеся пласты.
Человек может привыкнуть ко многому. Вот, допустим, мирное время. Человек сыт, тепло одет, и все у него есть, но он все равно чем-то не доволен. Началась война, нагрузка увеличилась, работа не по силам, холод, голод, но человеческий организм мобилизуется, приспосабливается и может сделать порой невозможное. Человеческие возможности поистине неисчерпаемы. Каждый человек не знает, на что он способен в трудный момент, разные люди — разные характеры…
* * *
Литературно-художественное издание
Составители: А.В. Камянчук, В.К. Вепрев,
Ответственный за выпуск: А.В. Камянчук
Художественный редактор: А.В. Камянчук
Художник: Т.А. Богаевская
Технический редактор: М.В. Камянчук
Корректор Г.В. Бирюкова
Подписано в печать с готовых диапозитивов 21.02.15 Формат 84х108 1/32. Печать офсетная. Тираж 1 000 экз.
Заказ № 2356
ООО «Издательский дом «Печатный вал» 623851, Свердловская обл., г. Ирбит, ул. Горького, 2 «Д», тел. (34355) 3-87-38, 3-80-69
