Марина Чечнева - «Ласточки» над фронтом
После этого задания Анна Высоцкая стала летать и в темные, и в лунные ночи, входила в ритм боевой работы. А каждый вылет на Кубани отличался большим напряжением, таил в себе бесконечные опасности.
22 июля 1943 года Аня Высоцкая со штурманом Лидой Лошмановой полетела бомбить скопление техники врага в районе станции Варениковская. Лида рассказывала после возвращения на свой аэродром:
— Мы уже почти вышли на цель, когда самолет схватили три прожектора. Тут же открыли огонь зенитки. Началась настоящая свистопляска. А пилот мой молодец, слушает команды, с курса не сворачивает. Чувствую, что пробоин в плоскостях и фюзеляже уже немало, а обстрел все усиливается. Тут Аня разворотом вправо со снижением вырвала «ласточку» из-под обстрела. Снова заходим на цель, только уже с противоположной стороны. Сбросила я две пятидесятикилограммовые бомбы на зенитку, которая уж очень рьяно стреляла, та замолкла. Сбросила остальные бомбы. Ложимся на обратный курс. Отлетели немного, и я говорю Ане, что под обстрелом находились ровно шесть минут. «Неужели только шесть? — удивилась она. — Ох и длинными они мне показались…»
— А зенитку вы точнехонько поразили, — заметила тут Таня Макарова. — Мы с Верой за вами летели.
Скупая на похвалу, командир эскадрильи Татьяна Макарова снова при разборе полетов похвалила Высоцкую и Лошманову за четкие действия над целью. Аня радовалась и смущалась и, как всегда в таких случаях, коротко взглянув на подругу, опускала вниз свои красивые глаза и закрывала ладонями разрумянившиеся щеки.
Аня Высоцкая погибла в страшную ночь 1 августа 1943 года. Это был ее девятнадцатый вылет. В ту ночь погибли сразу четыре экипажа, в которых вылетали: Женя Крутова, Лена Саликова, Аня Высоцкая, Галя Докутович, Соня Рогова, Женя Сухорукова, Валя Полунина, Ира Каширина. Дорогие наши девочки, боевые подруги! Яркими факелами в ночи вспыхнули ваши сердца, полные любви к Родине. Вспыхнули и сгорели. Но огонь этих юных сердец светит нам и сегодня…
В ночь на 1 августа наша эскадрилья вылетела первой. Аня Высоцкая подошла ко мне незадолго до вылета и попросила, чтобы ей дали в эту ночь опытного штурмана. Я передала ее просьбу Тане Макаровой. Бывшая рядом Женя Руднева, услышав этот разговор, пообещала послать с Аней одного из штурманов звеньев. Так с Аней на этот раз полетела Галя Докутович.
Экипажи вылетали на задание с обычными интервалами — три — пять минут. Высоцкая и Докутович были вторыми. Мой самолет шел восьмым. Это и спасло нас с Олей Клюевой…
В июле 1943 года превосходство нашей авиации в воздухе становилось все ощутимее. На Таманском полуострове, где сражался наш полк, шли исключительно жаркие бои. Наша авиация не давала гитлеровцам покоя ни днем ни ночью. А маленькие «ласточки» висели над позициями противника с заката солнца и почти до рассвета. Днем на фашистские коммуникации обрушивался орудийный и пулеметный огонь, частые налеты штурмовиков и тяжелых бомбардировщиков, ночью наши самолеты один за другим сбрасывали на головы фашистов бомбы, не давая ни сна ни отдыха.
Присмотревшись к действиям советской ночной авиации, противник решил перестроить систему противовоздушной обороны. Свели прожекторы в мощные группы, причем так, что одна группа могла передавать пойманный самолет другой. Для борьбы с фанерными тихоходными машинами на Тамань прибыла эскадрилья фашистских асов. В ночь на 1 августа и была впервые применена новая тактика.
Уже на подходе к цели мы отметили необычное поведение противника. Вражеские прожекторы то включались, то выключались, а зенитного огня все не было. Зловещая тишина настораживала.
Вот впереди в лучах прожекторов показался маленький По-2. Это был самолет Жени Крутовой. Лена Саликова, ее штурман, сбросила САБ. Тут же включились несколько прожекторов и зашарили своими ледяными щупальцами по небу. Самый мощный ухватил самолет Жени, к нему присоединились другие. А зенитки продолжали свое непонятное молчание. Было видно, как Женя, стремительно маневрируя, пытается уйти от света прожекторов. Но тут тишина взорвалась очередями скорострельных авиационных пушек. Подлетевший вплотную фашистский истребитель короткими очередями в упор расстреливал беспомощную машину.
Загорелась правая плоскость и машина стала падать. Как это страшно видеть, как гибнут подруги, и ты ничем не можешь помочь. Выключились прожекторы, и наступила снова черная тишина. Лишь на земле догорал самолет. Когда я пришла в себя, то во рту ощутила вкус крови от закушенных губ. Пальцы судорожно сжимали штурвал. Мы летели туда, где нас ждал затаившийся враг. Мы летели туда, где находилась цель, которую нужно поразить. И у нас не было права повернуть назад — ведь нам была нужна только победа.
Впереди вновь зажглись прожекторы. Теперь они поймали самолет Ани Высоцкой и Гали Докутович. О чем думали в эти мгновения Аня и Галя? Выполнить задание любой ценой. Зенитки продолжали молчать. Ночную тьму снова прорезали трассирующие очереди… Самолет загорелся и стал падать…
Мы с Олей вышли на цель на самой минимальной, граничащей с риском высоте. Нам грозила возможность подорваться на собственных бомбах. Но все-таки это было лучше, чем стать мишенью для фашистского истребителя. Выполнив задание, благополучно вернулись на свой аэродром.
На душе было безысходно тяжело, А утро вставало над землей такое ясное, как будто не было этой страшной ночи, не было гибели юных прекрасных девушек, наших подруг. Какой-то сумасшедший от радости бытия, случайно уцелевший жаворонок заливался в вышине ликующей песней. Неужели на этой земле, розовеющей а чистых лучах солнца, жизнь не может быть прекрасной? Может. Может и должна быть радостной, счастливой. Ведь именно за это и отдали свои жизни наши девочки…
Не так давно я получила письмо из города Казатина, родного города Ани. Писал Яков Григорьевич Высоцкий: «Очень рады, что получили от Вас письмо. Мне особенно оно дорого, дорого как брату Ани, как ветерану Отечественной войны. Письмо от человека, который рядом с моей дорогой сестрой шагал дорогами войны, дорогами тревог, надежд и невзгод. Читаю Ваше письмо и понимаю, что вы были боевыми сестрами и боевыми подругами, с болью в сердце понимаю, что невозможно вернуть то, что кануло в вечность…
Я часто посещаю село Русское, где спят вечным сном в братской могиле Аня, Галя и все девушки, которые погибли вместе с ними, возлагаю цветы… 2 августа 1943 года я был у вас в полку, под Краснодаром, и не застал уже Аню в живых…
В школе № 2, где Аня училась, теперь директором Вера Алексеевна Чекорская, Анина подруга детства. Там же есть и отряд имени Ани Высоцкой».
Мужество
«Уважаемая Марина Павловна!
С глубоким интересом прочитал Вашу „Повесть о Жене Рудневой“. Еще раньше прочел несколько книг о боевом пути 46-го гвардейского Таманского полка, О его людях. Интерес этот не случаен. Я близко знаю ветерана вашего полка — Анастасию Ивановну Шарову.
Мы знакомы давно, больше двадцати лет. Хорошо помню дни учебы в профессионально-техническом училище № 2 г. Мытищи — знаменитом в годы войны ремесленном училище, самоотверженный труд учащихся которого был отмечен орденом Красной Звезды. Анастасия Ивановна преподавала нам историю КПСС. На ее занятиях всегда было интересно. Не раз делилась она воспоминаниями о недавних еще военных годах. С каким волнением мы, совсем еще мальчишки, слушали ее, живую свидетельницу, участницу Великой Отечественной войны, просили рассказывать еще и еще.
Она и сейчас без устали ведет большую воспитательную работу среди молодежи. Совсем недавно был свидетелем, как Анастасия Ивановна выступала перед ребятами в пионерлагере „Дружба“. С первых минут дети слушают с неподдельным интересом, скажу больше — она сразу покоряет ребят. И это не удивительно. В свои выступления Анастасия Ивановна всю душу вкладывает. А сколько сил, волнения они стоят ей, такой больной, слабой.
И все время она в хлопотах, в постоянных хлопотах о других. Вот уж поистине — неспокойный характер. Она всегда хочет все сделать как можно лучше. Поразительны ее отзывчивость, участие, готовность прийти на помощь. Когда служил в армии, мы переписывались. Ее письма заряжали бодростью, помогали нести службу вдали от Родины, в Группе советских войск в Германии.
Думаю, жизнь Анастасии Ивановны, насквозь пронизанная скромным мужеством и светлой самоотверженной любовью к людям, — один из примеров для подражания. О таких людях надо рассказывать.
Вячеслав Куракин».Да, вы правы, Слава. Жизнь Анастасии Ивановны — а для нас, ее боевых подруг, — просто Аси Шаровой — действительно удивляет, хотя не было в ней громких подвигов, особенных событий, резких поворотов судьбы. Ася привлекала и привлекает к себе оптимизмом, который сохраняла всегда, несмотря на неотступную болезнь, и исключительной любовью к людям — самоотверженной и чистой.
