Алон Гук - Мой Западный берег. Записки бойца израильского спецназа
Встречаем девчонок при въезде на базу. Я знакомлю с ними Шимера, и мы идем к столикам, метрах в ста от входа. Чуть приотстав от девчонок, взглядом спрашиваю Шимри, как ему Леа, сестра Лиат, и он мне также беззвучно отвечает: «Отлично!» Все, теперь я свое дело сделал, остальное зависит уже от него.
Садимся за столик, Шимер достает бутылку, и мы разливаем вино по пластиковым стаканам. Разговариваем, смеемся, пьем. Вечер опускается на землю прохладой, зажигаются фонари, и хочется просто сидеть вот так, ни о чем больше не думать и не волноваться.
Через полчаса я делаю знак Лиат, и мы идем к их машине «взять что-то», оставляя Шимри и Лею наедине.
— Алон, у тебя классные друзья! — Лиат довольна, а то после предыдущего посещения базы она была немного травмирована.
— Я же тебе говорил! У меня только самые лучшие. Дадим побыть им вместе? Им есть о чем поговорить.
— Да, и нам есть чем заняться, — Лиат улыбается, и мы лезем на заднее сиденье ее машины.
Через полчаса возвращаемся к ним, они говорят о чем-то, улыбаются, и я понимаю, что у них тоже все в порядке.
Часа через два отправляем девчонок домой и, не спеша, возвращаемся в подразделение. Шимер идет и улыбается.
— Ну что, доволен? — я прикуриваю и ему тоже даю сигарету.
— Да, спасибо, девчонка просто замечательная. Я тебе должен, — Шимер затягивается и хлопает меня по плечу.
— Телефон взял?
— Взял, конечно! В выходные встречаемся.
— Молодец. Если повезет и кончишь — передай ей, что это от меня.
Мы смеемся, идем по дороге и курим. Уже ночь. Два счастливых солдата возвращаются на базу. Так бы всю службу провести.
31
Хороший враг — мертвый враг.
Армейская поговоркаОперация назначена на эту ночь, но до выхода есть еще полтора часа. Инструктаж перед операцией уже был, план разработан. Сегодняшняя цель непростая. У нас есть информация о боевике, готовящем теракт. Этой ночью он должен передать взрывчатку самоубийце-смертнику недалеко от Хеврона. При нем автомат Калашникова и пистолет. Ликвидация любой ценой.
Я тщательно проверяю снаряжение. Кроме обычного комплекта сегодня беру снайперскую винтовку SR-86 с ручной перезарядкой и немецкой оптикой с десятикратным увеличением днем и шестикратным — ночью. Проверяю, хорошо ли двигается затвор, аккуратно складываю прицел ночного виденья в сумку на спине и заполняю магазины. Патроны нужно вставлять аккуратно, плотно придвигая к задней стенке магазина, чтобы при перезарядке их не заклинило. Пуля для снайперской винтовки не простая, она пустая внутри.
Попадая в тело человека, она раскрывается внутри, как бутон розы. При этом, естественно, разрывая все внутренности. Или мозги. Это смотря куда попадешь.
Складываю винтовку в сумку и еще раз проверяю снаряжение. Все на месте и все действует. Выхожу на улицу и иду к ребятам, они уже сделали наш традиционный кофе «перед выходом на операцию». Сидим, пьем, курим и разговариваем о предстоящем деле.
— Ну что, Алони, завалим его сегодня? — Нив улыбается и передает мне печенюшку.
На сегодняшней операции все дело решают снайперы: я и Генис. Мы будем сидеть в двух точках и вести наблюдение, и мы же будем ликвидировать «клиента».
— Если он выйдет из дома, он наш. «One shoot — one kill».
Я улыбаюсь и жую печенье, запивая его кофе. Я не бравирую, дистанция в четыреста метров идеальна. Мы не промахнемся.
Гольдфус заходит в «пальгу», подходит к нам, берет чашку кофе и говорит:
— Ребята, через полчаса чтобы все были полностью готовы, вместе проверим снаряжение, и я проведу последний инструктаж перед выходом.
Мы еще пару минут разговариваем, допивая кофе, и идем собираться. Я захожу в туалет, становлюсь перед зеркалом, достаю краску и начинаю намазывать лицо, нанося боевую раскраску и не пропуская ни одного сантиметра кожи лица или рук. Кожа блестит в темноте и может выдать позицию, а так я сливаюсь с окружающей средой.
Сегодняшнюю цель мы не можем упустить, и мне надо быть готовым на сто процентов.
Тофах заходит в туалет с рулоном туалетной бумаги в руках, смотрит на меня и говорит:
— Алони, у тебя сегодня свидание? Не забудь тушь для ресниц, — мы оба смеемся, и я продолжаю наносить черные полосы на лицо.
После одеваю броник и сумку со сложенной снайперской винтовкой. Каску держу в руках, нечего в ней пока париться, еще успею. Все выходят строиться на улице перед пальгой, и Гольдфус в последний раз повторяет нам последовательность операции и план действий.
Выезжаем с базы около двенадцати. Ехать долго, и я, как обычно, пытаюсь что-то разглядеть в бронированное окно, но, как и всегда, почти ничего не вижу. По рации звучит команда о начале действий и готовности к высадке и вскоре машины останавливаются. Мы высаживаемся и последние пять километров идем пешком, скрытно и в полной тишине, чтобы не спугнуть цель. Проходим по ущелью, проходим между двух возвышенностей, поднимаемся на гору, спускаемся с другой ее стороны на две трети, там и будет наша огневая позиция. Путь я знаю наизусть, пусть по карте, но мы сегодня не заблудимся. Слишком серьезная цель. Через час доходим. Сегодня нас немного — наш офицер Лазарь за радиста, Ронен с прибором ночного виденья, Генис и я.
Мы с Генисом раскладываем снайперские винтовки, прикрепляем прицелы ночного виденья и медленно, чтобы не производить лишнего шума, посылаем патрон в ствол. Все приготовления сделаны, теперь остается ждать. Вся работа снайпера — это ожидание. Мы просматриваем местность, запоминая отдельные заметные предметы, чтобы ориентироваться по ним, и проверяем расстояние до них.
Маршрут нашей «мишени» нам известен, тут разведка сработала четко. Он выйдет из деревни на вершине соседней горы и пойдет по ущелью в сторону Хеврона. После пятисот метров его пути мы должны его завалить. Просто и ясно. Выйдет он около двух часов ночи.
Я смотрю на свой «Касио», не включая подсветку, а ловя отражение лунного света от стекла. Мои часы и так закрыты специальной черной резинкой, чтобы не блестели, и я подсветку не включаю просто так, на всякий случай. Блеск — главный враг снайпера. Поэтому ничего блестящего на нас нет, и прицелы закрыты специальной сеткой. Проходит еще полчаса.
Ждем, снова просматривая местность в полной тишине. «А вдруг почует и не придет? А вдруг пойдет другим путем?» Мысли одолевают меня и, чтобы не забивать голову ерундой, я еще раз меряю расстояние до примерного места, где мы должны в него стрелять.
Вышел! Наш наблюдатель заметил цель! Я смотрю в прицел и тоже замечаю боевика. Он с сумкой на плечах и автоматом в руках, спускается с горы. Ошибки быть не может, это он, я четко вижу оружие в его руках. Идет по тропинке, присел. Что-то заметил? Нет, встает и движется к месту, где мы должны стрелять.
— Спокойно, ребята, — шепчет нам Гольдфус, хотя сам он напряжен до предела, слышно, как голос дрожит:
— Не дергайтесь, стреляем по моей команде.
Террорист уже в зоне поражения. Он идет медленно, осторожно оглядывая окрестности. Я веду его своим прицелом, держа красную точку прямо на нем, в районе груди.
— Алон, Генис, приготовьтесь, начинаю обратный отсчет.
— Семь!
Я превращаюсь в машину. Боевую машину — и больше ничего.
— Четыре!
Для меня существует только цель.
— Три!
Палец плавно ложится на курок.
— Два!
Выдыхаю воздух и задерживаю дыхание.
— Один!
Нажимаю на курок чуть-чуть, от выстрела меня отделяет миллиметр.
— Огонь!
Два наших выстрела сливаются в один, я передергиваю затвор, посылая еще один патрон в ствол. Еще раз навожу прицел и стреляю повторно, хоть и замечаю, что цель уже начала оседать.
Есть! Я четко вижу тело лежащее на земле. Он уже не двигается, даже конвульсии прекратились. Мы это сделали, сделали! Краем уха слышу нашего майора, передающего по рации команду остальному взводу входить внутрь деревни. Так что, если что-то начнется, нас прикроют.
— Алон, сколько у тебя патронов в магазине? — спрашивает меня Гольдфус, широко улыбаясь.
— Еще восемь, а что?
— Давай все в него.
— Ты уверен? Он и так уже точно труп.
— Давай! Не хочу, чтобы у нас были сюрпризы.
— Ну, не хочешь, так не хочешь.
Навожу прицел и расстреливаю остаток магазина. Вижу, что клиент уже давно мертв. Просто Гольдфус не верит в снайперов, предпочитая дать очередь вблизи, чтобы удостоверится, что враг мертв наверняка. А зря. Мы знаем свою работу.
После этого я аккуратно складываю винтовку обратно в сумку и готовлюсь к отходу. Отряд прикрытия докладывает майору, что все нормально, и мы ждем машины, которые должны забрать нас назад. Через десять минут они приезжают, и мы загружаемся внутрь. Кроме двух наших джипов, приехала машина Службы государственной безопасности, которая забирает тело и трофейное оружие.
