Юрий Стрехнин - Есть женщины в русских селеньях
На одной из улиц Заокского — одноэтажный бревенчатый дом с вывеской над ним: «Районная библиотека».
Нас приветливо встретит хозяйка читального зала — не броская на вид, просто причесанная женщина с типично русским лицом не резких линий, но очень своеобразным. Черты женской мягкости, природной доброты, спокойствия гармонично сочетаются в ней с чертами решительности, настойчивости. О твердости характера говорит энергичный контур небольшого подбородка, четкий рисунок губ, а крутые брови вразлет, внимательный, словно о чем-то вопрошающий взгляд ее чуть прищуренных глаз и высокий открытый лоб как бы дополняют ее облик чертами пытливости и незаурядного ума.
Заведующая читальным залом районной библиотеки Александра Александровна Заваляева. Те, кто знавал ее в годы юности и не видел с тех времен, пожалуй, не сразу узнают теперь в ней Сашу Кулешову, комсомолку и разведчицу, гвардии сержанта. Да ведь и впрямь — неужели неторопливо двигающаяся вдоль книжных стеллажей женщина, которая, кажется, всегда только и занималась тихой библиотечной работой, когда-то прыгала с парашютом во вражеский тыл, взрывала мосты, работала на рации на переднем крае, под артиллерийским огнем...
...Тихо шелестят страницы на длинном столе читального зала. Перед стойкой, за которой видны стеллажи с книгами, стоит только что пришедший паренек. Из-под его шапки с вывернутым на лоб козырьком, с болтающимися наушниками, торчат длинные нестриженые волосы. Воротник пальтишка, укороченного «сверх моды на вершок», поднят, а рубаха расстегнута чуть ли не до середины. Широченные клеши с какими-то блестящими цацками внизу и ботинки, не чищенные бог весть с каких времен...
— Так тебе книжку почитать? — переспрашивает его Александра Александровна, стоящая по противоположную сторону стойки. — А куда пришел — понимаешь?
— Чего не понимать? — ухмыляется парень. — В библиотеку.
— А если понятно, почему шапки не снял?
Александра Александровна бросает взгляд на его гриву:
— Моду соблюдаешь, а простых правил приличия не усвоил.
Парень сдергивает шапку:
— Какую книгу хочешь?
— Интересную какую-нибудь... Про шпионов.
Александра Александровна не может сдержать улыбки:
— Обязательно про шпионов? А вот это ты читал? — она достает с полки «Молодую гвардию» Фадеева.
— Больно толста... — примеривается взглядом парень к книге. — Серьезная, поди?
— Тогда — вот тебе потоньше.
— «Как закалялась сталь»? Эту мы в школе проходили.
— А читал?
— Чего ее читать? Про нее учитель рассказывал и в учебнике написано.
— Да ты, оказывается, просвещенный. Не знаю, что тебе и предлагать... Ну, а с «Оводом» ты знаком?
— Не... А про что это?
— Про юношу одного, как он за свободу своей родины, Италии, боролся... Возьми, не пожалеешь.
— Про старину? Не, про старину неохота. Мне что-нибудь позавлекательнее. Про бандитов.
— Литература тебе что семечки: пощелкал, поплевал и все? Про бандитов тебе! А про хороших людей? И вообще, как думаешь, зачем люди книги читают?
— Чтобы время провести.
— Тогда лучше семечки щелкай. Легкое занятие. Думать не надо. И питательно. А книги тебе зачем? Ведь их читают, чтобы мозгами шевелить. А ты?
— У меня что, мозгов нету? — обижается парень. — Ладно, давайте, какая, по-вашему, самая стоящая.
— Вот, про Брестскую крепость погляди.
— Про Брест? Я в телевизоре видел.
— Телевизор книге не замена.
— Ладно, давайте...
Через некоторое время парень, посидев за столом, возвращается к стойке:
— Возьму, интересная. Запишите за мной.
— Вот и ладно, — довольна Александра Александровна, — а то про жуликов тебе.
И будет рада она, когда через несколько дней парень принесет прочитанную книжку и скажет:
— Понравилась. Дайте еще такую, про героев. Принято считать, что должность библиотекаря тихая, спокойная. Но для Александры Александровны эта должность совсем не тихая. Каждый новый читатель для нее объект вдумчивого изучения: насколько образован, какие интересы, что любит читать, что ему предложить. С ним надо пообстоятельнее поговорить о прочитанном, подобрать для него новые книги. Сколько читателей, столько и характеров, сколько характеров, столько и интересов, и у каждого читателя свои запросы. А фонд библиотеки не так уж велик, и не каждому всегда можно дать именно ту книгу, которую надо бы дать в первую очередь, и библиотекарю приходится быть еще и «книжным диспетчером»: следить, чтобы нужная книга попала прежде всего в те руки, в которые должна попасть.
Да только ли выдача книг? У Александры Александровны, вместе с другими библиотекарями, много и прочих дел. И не только в самой библиотеке. Если надо поехать на несколько дней куда-нибудь в село помочь наладить работу менее опытному библиотекарю, Александра Александровна легка на подъем, хотя очень ей дают о себе знать болезни — результат пережитого на войне. Часто приходится ей, взяв карандаш в руки и обложившись справочниками, газетами, журналами, готовиться к очередной беседе с читателями: то приближается какая-нибудь знаменательная дата, то какое-нибудь важное постановление опубликуют газеты. Надо и беседу провести и подобрать соответственно литературу, выставить ее на виду в читальном зале. А если попадется на глаза интересная статья, особенно такая, которая рассчитана на молодежь, такую статью Александра Александровна обязательно постарается обсудить с молодыми читателями.
На дверях библиотеки часто можно увидеть объявление: «Сегодня состоится вечер...». Вечера, посвященные Карлу Марксу, Ленину, Горькому, вечер встречи пяти поколений комсомола, читательские конференции по новым книгам — ко всему этому приложен труд хозяйки читального зала. Бывает, звучат в этом зале не только речи, но и стихи. На поэтической заокской земле есть, конечно, свои стихотворцы. И вот на дверях библиотеки появляется объявление: «Сегодня в читальном зале вечер поэзии. Выступают авторы».
Во всех этих делах первые помощники Александры Александровны комсомольцы: ведь то, что затевается в читальном зале, рассчитано прежде всего на молодежь. Многие вечера и встречи библиотека проводит вместе с райкомом комсомола. Комсомольцы района хорошо знают Александру Александровну, знают и любят. Любовь эта взаимна.
— Нравится мне с молодежью работать, — в минуту откровенности признается Александра Александровна.— Вроде молодею с ними, так и вспоминается, как была комсомолкой, в райкоме в самое трудное военное время управлялась.
Прежде всего хочется ей, чтобы те, которые еще только учатся быть гражданами, были готовы защищать Родину так, как их отцы и матери защищали ее когда-то. Обычно Александра Александровна не носит своих наград. Она надевает их лишь в том случае, если ее зовут выступить перед пионерами или перед допризывниками. Орден Красной Звезды и орден Отечественной войны второй степени, медаль «За боевые заслуги» и две — «За отвагу» блистают тогда на ее груди, и с уважением рассматривают эти знаки воинской доблести юные слушатели. Впрочем, уговорить Александру Александровну, чтобы она рассказала о том, как воевала, довольно трудно. Просьба об этом неизбежно ввергает ее в великое смущение, и самым серьезным образом она начинает отнекиваться:
— Да что рассказывать-то? Разве я знаменитость какая или Герой Союза? Воевала, как многие...
Дело тут не только в скромности Александры Александровны. Вспоминать о войне ей нелегко, потому что перенесенное ею выдержал бы не всякий мужчина...
И каждый раз, если удается ее уговорить, она, прежде чем пойти к людям, старается успокоить себя, притушить волнение, которое неизбежно вызывают в ней воспоминания.
Но человек не властен освободиться от прошлого. Оно всегда живет в нем как негасимое пламя, и ветер времени может только пригнуть это пламя, сделать его, может быть, почти невидным, но все равно оно будет жить: ведь под золой, покрывающей угли, долго таится жар, прикоснись — обожжет...
Вот так и воспоминания обжигают Александру Александровну, стоит ей погрузиться в них. И всегда, прежде чем рассказать людям о пережитом, Александре Александровне хочется собраться с мыслями, взглянуть на самое себя спокойными глазами. В такие минуты надо побыть наедине с собой, перебрать еще раз вещественные свидетельства военных лет — письма, фотографии, старые документы на имя гвардии сержанта Кулешовой. И пожалуй, дольше всего ей хочется в минуты таких раздумий задержать свой взгляд на небольшой фотокарточке, сделанной кем-то из знакомых любителей в День Победы — девятого мая 1945 года. «Вот какая я была...» — улыбнется она, взглянув на эту любительскую карточку. На ней на фоне густой листвы девушка в военно-морской форме: белый берет с кокардой, китель с погонами главстаршины и литерами «ЧФ» — Черноморский флот. А рядом другая девушка, черноволосая. До сих пор памятны ее имя и фамилия — Таня Гроза. Это она в тот день торжественно вручила Саше букет цветов, вот он на карточке. Девятое мая 1945 года, Севастополь... «Никак не гадала, не думала, — глянув на фотографию, удивится Александра Александровна, — что конец войны встречу там. Полагала, до последнего дня буду на фронте, а то и дальше, за фронтом, А получилось неожиданное: отвоевалась на год раньше, чем все...» Отвоевалась за год до конца войны... Бессонными ночами мечтала, что вернется к своему делу. Но неделя тянулась за неделей, Сашу все еще держала госпитальная койка.
