Владислав Смирнов - Ростов под тенью свастики
Обратим внимание на важную деталь: вводились ордена великих русских полководцев, и ситуация напоминала начало войны, когда Сталин обратился к советскому народу, вспомнив этих же полководцев. То, что Указ подписан Президиумом Верховного Совета СССР не должно вводить нас в заблуждение — такие решения предлагал только Сталин.
В мою задачу не входит подробное описание военных операций. Я уже подчеркивал это. Я хотел, чтобы читатель представил себе не «массу войск», а отдельного человека, со своим внутренним миром, надеждами, мечтами, воспоминаниями о своих родных… Человек на войне испытывает самые сильные и глубокие переживания — речь идет о его жизни и смерти.
Он всегда стоит перед личным выбором. И каждый решает эту задачу по-своему. По-моему, правдивее и психологически точнее других описал поведение человека на войне перед лицом смерти в своих произведениях замечательный белорусский писатель В. Быков.
Сильны, как мне кажется, на передовой и коллективные настроения. Когда в плен сдается сразу большое число бойцов, каждому человеку легче оправдать себя — вот почему страшны «котлы» — деваться некуда.
Когда боец идет в атаку, никакой политработник, никакой генерал и лично сам товарищ Сталин не заставят его подняться, когда он залег под пулеметным огнем. Поднимается он всегда сам.
Известен такой случай. Он помогает понять, почему еще наши бойцы не выдерживали вражеских атак в самые первые дни войны и оставляли свои позиции. На передовую приехал генерал. Ему показали окопчик, яму в рост человека, выкопанную каждым бойцом. Это была своеобразная землянка «нора-капкан». Генерал спустился в одну из таких ям и ощутил полную изоляцию. Вот на тебя идет танк, бронемашина или цепь противника, а ты — один, у тебя нет связи с товарищами, нет их психологической поддержки. На передовой после этого стали копать окопы — в них бойцы уже взаимодействовали между собой.
Сталин считал, что каждый боец должен, не задумываясь, отдавать свою жизнь. Но так не бывает. Неслучайно «вождь народов» считал пленных предателями. Но в плен попадают по разным причинам. После войны многих наших военнопленных отправили в Сибирь, на лесоповал. Были уравнены те, кто сражался с врагом и попал в плен из-за раны и бендеровцы, «лесные братья», и жители Прибалтики, служившие в войсках СС. Понятно, что после тяжелейших людских потерь (а ведь советским людям не сказали правду о тех жертвах, которые понес СССР) в стране не хватало рабочей силы: использовали всех — и немецких, и наших военнопленных. Лагеря были хорошо проверены как средство дешевой рабочей силы. Да, Сталин не мог простить тем, кто не умер на поле боя.
Казалось бы Приказ № 227 с его суровой и крайней мерой наказания должен был бы возыметь свое действие. Но на деле было не так. Конечно, он где-то играл свою роль, способствовал обороне, но не достиг тех целей, которые ставил народный комиссар обороны.
И это опять-таки, он говорит о том, что на войне нельзя заставить человека хорошо воевать далее угрозой самого страшного наказания. Все решают конкретные условия на месте боев.
Немецкие войска начали наступление на юг на следующий день после падения Ростова — 25 июля 1942 года. Танковые армии (1-я и 4-я) наносили удар по направлению на Ворошиловск (Ставрополь), а 17-я — на Краснодар. «Советские соединения не выдерживали натиска врага, особенно танковых сил, и стали отходить на юг и юго-восток. Мощные удары вражеской авиации нарушили управление войсками фронта. Отдельные части и соединения отходили, не оказывая врагу серьезного сопротивления. За двое суток он продвинулся до 80 километров… Опасность глубокого прорыва гитлеровских полчищ на Кавказ была велика».[30]
Принято считать, что Приказ № 227 появился сразу после оставления Ростова. Да, потеря важнейшего стратегического центра сыграла свою роль в его появлении (тем более, что Ростов упоминается в Приказе). Но два дня до 27 июля показали новую грозящую катастрофу на юге. Вот тогда, 28 июля и вышел этот Приказ, вот его ключевые слова: «Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.
Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности… Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило».
Но обстановка была настолько сложной и трудноуправляемой, что за три недели после взятия Ростова враг дошел до предгорий Кавказа! 6 августа пал важный железнодорожный узел Армавир, 10 — Майкоп, 11 — Краснодар, 25 — Моздок, фашисты рвались к Грозному, к нефти. А еще через три недели противник, оттеснив 46-ю армию, захватил почти все важнейшие горные перевалы, а в некоторых местах прорвался за них до 10–15 километров. Возникла угроза уже Сухуми — выхода немцев на Черноморское побережье.
Не смог сдержать Приказ и наступление немцев на Сталинград. Бои на этом направлении начались с 17 июля, а 23 августа передовые части 6-й армии Паулюса вышли к Волге в районе Латошинка — Рынок.
Когда читаешь Приказ № 227, приходит и еще одна мысль. Главнокомандующий, народный комиссар обороны, понимал, что некоторые советские люди не только «теряют веру в Красную Армию», но и в руководство страны. Обвиняя в Приказе трусов и паникеров, нарушителей воинской дисциплины, он как бы снимал ответственность с себя за все, что происходило в стране летом 1942 года.
Ценой огромного напряжения сил фашистов удалось остановить на Главном Кавказском хребте. Судьба Ростова, во многом и всего СССР в 1942–1943 годах, решалась теперь под Сталинградом. Окруженная, а затем разгромленная группировка генерала Паулюса (в последние дни — фельдмаршала) заставила откатываться фашистские войска на Запад под ударами Красной Армии. Возникла угроза запереть немецко-фашистские войска на Кубани и Северном Кавказе в огромный «мешок», — там находилось 25 дивизий врага.
С самого начала советское командование, готовя операцию на берегах Волги (она получила кодовое название «Уран»), включало ее как часть в более масштабную операцию — «Сатурн». Немцы, назвали ее позже, когда покатились с юга — «Большой Сталинград». Но у Ставки еще не получалось осуществление всех стратегических планов — не хватало сил и опыта.
Противник наносил удар по Сталинграду можно сказать локально — для них важно было взять город, перерезать «водную артерию юга», а потом уже захватить Сталинградский экономический район. Они стояли в Сталинграде компактно, сами «прижались к реке». И здесь их проще было окружить. А на огромных просторах южнее Дона, на Кубани, Ставрополье — «котла» бы не получилось. А вот отрезать немецко-фашистские войска от подвоза боеприпасов, горючего, резервов, техники и живой силы, т. е. захлопнуть «ворота на Кавказ» — можно было бы. Но фашисты эту угрозу хорошо видели и предприняли большие усилия, чтобы уйти из «мешка».
Фашистское командование начало отводить свои войска с Северного Кавказа уже с 1 января — из района Моздока. Войска Закавказского фронта стали преследовать противника. К началу февраля (когда группировка Паулюса сдалась под Сталинградом), вермахт отвел к Ростову только часть своей северокавказской группы. Основные ее силы отошли на Таманский полуостров, опасаясь ударов с флангов. Она решила удерживать его вместе с 17-й армией. Особенно цепко держал противник Новороссийск.
Советские войска рвались к Ростову. С юга наступала 8-я армия, которой командовал генерал-полковник А. И. Еременко.
Андрей Иванович Еременко (1892–1970) Маршал Советского Союза (1955). В начале Гражданской войны — начальник штаба кавалерийской бригады. Окончил Военную академию имени Фрунзе (1935). В июне 1941 года — генерал-лейтенант. Командовал Южным фронтом (январь — февраль 1943). Прославился в сражениях под Москвой и Сталинградом. Войска под его руководством успешно действовали под Ростовом в 1943-м. Герой Советского Союза. (1944) Герой Чехословакии (1970). Награжден 5 орденами Ленина, орденом Октябрьской революции, 4 орденами Красного Знамени, 3 орденами Суворова I степени, орденом Кутузова I степени. Похоронен в Кремлевской стене.
Группой армий «Дон» с 13 февраля — после ухода из Ростова — «Юг» командовал генерал-фельдмаршал Э. Манштейн.
Эрих фон Левински Манштейн (1887–1973) — нацистский поенный преступник, генерал-фельдмаршал (1942) окончил Военную академию (1914). Участник Первой мировой войны. При отступлении широко практиковал тактику «выжженной земли». За неудачи в операциях, которые проводило гитлеровское командование в 1944 году, отстранен от руководства войсками. В 1950 году приговорен британским военным судом к 18 годам тюрьмы, но в 1955 — был освобожден.
Ломая сопротивление врага, за две недели боев войска Южного фронта продвинулись на 150–200 километров и вышли в излучину Дона. 2-я гвардейская армия Р. Я. Малиновского к середине января 1943 года находилась в 50–60 километрах от Ростова. Но бои за город принимали все более ожесточенный характер. К 3 февраля фронт проходил на Юго-Востоке по линии Манычская-Кагальницкая. Казалось еще один бросок и…
