Василий Смирнов - Саша Чекалин
Когда братья осторожно, ползком выбрались из кустов акации, Саша взял с Витюшки страшную клятву, что тот не подойдет к гнезду и никому из ребят не покажет, где живет соловей.
Каждую перемену ребята выбегали из школы в сад. Там находились деревья, за которыми требовался неусыпный хозяйский догляд: зимой оберегать от докучливых зайцев, от мороза, а весной окапывать, отрезать сухие сучья, ставить подпорки. Ребята разбредались по всему саду, осматривали привитые дички. Места, где черенки были привиты к дичкам, зарастали нежной глянцевитой кожицей.
— Прижились, — толковали ребята. — Захочешь — вырастет антоновка, захочешь — белый налив.
Всех волновала таинственная, могучая сила природы, послушная человеку.
А после занятий не терпелось забежать на пасеку. Колхозная пасека находилась в саду, рядом со школой.
Маленькие четырехугольные домики с дощатыми и драночными крышами внушали ребятам большое уважение. Жили в них мудрые маленькие существа с их непостижимым на первый взгляд артельным укладом жизни.
Павел Николаевич обычно целый день был на пасеке.
— Не шумите и не мотайте головой, — предупреждал он ребят, — пчелы не любят суматошных людей.
Сашка, Филька и увязавшиеся за ними Витюшка с Лиходеем с опаской ходили по тропинке мимо ульев, приглядывались.
— Серьезные насекомые, — сморщившись, но с уважением говорил Филька, поглаживая ужаленное место.
Завыркинцы удивлялись, видя, как спокойно Павел Николаевич подходил к ульям и пчелы не набрасывались на него. Он разговаривал с пчелами, как с людьми. Обитателей одного улья укорял за то, что мало носят меда, жителей другого хвалил за усердие.
В ответ слышалось непрерывное звонкое жужжание. Желтоватые насекомые деловито кружились над деревьями. Особенно интересно становилось на пасеке, когда пчелы начинали роиться. Прислушиваясь к жужжанию в улье, Павел Николаевич почти безошибочно определял:
— Похоже, что завтра полетят… Надо следить. Саша тоже прислушивался. От отца он знал, что пчелы перед роением ведут себя неспокойно.
Они вместе разбирали улей. Отец вынимал желтевшие на солнце рамки с сотами. Шестигранные ячейки поблескивали густым янтарным медом.
Саша не сводил глаз с живого, копошившегося клубка. Пчелиная матка отличалась от рабочих пчел своей величиной, короткими крылышками и коротким хоботком. У трутней же были длинные крылья, грудь широкая и такой же, как и у матки, короткий хоботок.
Насмотревшись, что делал отец, Саша в своем улье хозяйничал самостоятельно, своим медом потом угощал домашних.
— У меня слаще, — уверял он Витюшку и отца.
Скоро у ребят появилось новое увлечение.
Неожиданно оказалось, что Вырка населена множеством живых существ, которых не только Саша, но и другие ребята раньше просто не замечали. Произошло это открытие после того, как из очередной поездки в Тулу Надежда Самойловна привезла сыновьям два объемистых тома: «Жизнь животных» Брема. В одной из этих книг рассказывалось про рыб, в другой — про насекомых.
К Саше теперь часто заглядывал Филька. Как-то незаметно подружился он с горцами. От прежней вражды не осталось и следа.
— Любопытные книги… — одобрительно говорил Филька, рассматривая у Саши «Жизнь животных».
После знакомства с Бремом окружающий ребят животный мир и в поле, и в лесу, и на огороде словно изменился, стал более заметен и многообразен. Под каждым кустиком, возле каждой былинки, не примечаемые раньше, шевелились и жили различные существа. Их было великое множество. Одни погибали, другие нарождались. Шагу нельзя было ступить, чтобы не заметить кого-либо. Ребята и раньше знали названия многих насекомых, зверьков, птиц. Но среди знакомых оказались во множестве и такие, которых ребята словно видели впервые. В саду их заинтересовала колония рыжих муравьев, облюбовавших для постоянного жилья старый пень от срубленной липы, а в поле — крохотные мыши — малютки, жившие в подземных квартирах. Летают красавицы бабочки, мелькая в зелени кустов своими многоцветными, яркими крылышками. Но появились они на свет из безобразной, внушающей лишь отвращение зеленой гусеницы, объедающей листья на яблоне. Заинтересовали ребят и деловитые шмели, и их родственники из пчелиной семьи — трутни, остающиеся на зиму вне своего улья. Спустившись к Вырке, ребята ложились на берегу, свесив головы над прозрачной, словно прикрытой стеклом, водой.
Кружатся по зеркальной неподвижной поверхности, отливающей радугой, черные, как будто из вороненой стали, жучки-вертячки. Словно на лыжах бегают — скользят по воде на своих негнущихся ногах водомерки…
— Знаешь, почему их зовут водомерками?.. — спрашивает Филька и тут же отвечает: — Они водяные землемеры, отмеряют другим насекомым свои делянки.
Саша согласен с ним. А это кто схоронился под воздушным навесом-колоколом?
— Водянка… — шепчет Саша, узнав водяного паука. Паук отдыхает. Во все стороны от его жилья — воздушного колокола — протянулись прозрачные нити. Вдруг одна из нитей задрожала, заблестела, задетая каким-то малюсеньким живым существом. Паук проворно выбежал — выплыл из-под своего жилища, схватил добычу.
— Ловкач… — шептались между собой ребята. Следили они, как заинтересовавшая их водянка строила свой подводный дом из пузырьков воздуха, склеивая их друг с другом. А еще ниже среди зеленых водорослей медленно, словно шагая, двигалась черная пиявка.
— Далеко она так может ушагать?..
Широко раскинулись листья водокраса, среди них плавают санитарки-ряски, и, как заправский пловец, кружится водяной клоп-гладыш. Возле него неутомимо снуют кружалки, водолюбы и еще какие-то насекомые, названия которых никто из ребят пока еще не знает. Ниже, среди черных от ила и водорослей подводных корней кустарника, мелькают стайки мелких серебристых рыбок. Сначала кажется, что рыбки просто так шмыгают между прибрежными камнями. А когда приглядишься — заметно, что они деловито обшаривают водоросли, хватая на ходу разных насекомых и вытаскивая из ила червей. Над водой ребята лежат час, другой…
— Смотрите! — вдруг шепчет Серега.
Что-то случилось в подводном мире. Заплывшая далеко от берега пучеглазая лягушка, поспешно загребая лапками, вернулась обратно под куст. Копошившийся возле водорослей тритон насторожился. Рыбки быстро метнулись в сторону. Из илистых водорослей показалась черная приплюснутая голова щуки. Схватив зазевавшегося пескаря, щука, вильнув хвостом, остановилась.
Неожиданно перед ее пастью появилась маленькая темно-серая рыбка с иглами на спине.
Рыбка спокойно, слегка шевеля плавниками, проплыла мимо огромной зубастой пасти щуки, и речная хищница, снова вильнув хвостом, исчезла, не тронув ее.
— Колюшка! — прошептал Саша. — Попробуй проглоти ее — подавишься.
Растянувшись на траве, Филька мечтал:
— Вырасту большой — уеду на Север. В рыболовецкую артель поступлю.
— На море боязно. Там враз утонешь, — рассудительно говорил Серега, — или акула схватит.
Он, так же как и Саша, не помышлял ни о чем необычном. Зачем уезжать за тридевять земель, если так хорошо жить в родном Песковатском! Куда ни взгляни — зеленеют, широко раскинувшись, колхозные поля. В кустах ласково журчит Вырка. И небо голубое, необъятное, в нем неумолчно распевают свои звонкие песни невидимые снизу жаворонки.
— Пошли в лес? — предлагает Саша, смахивая со лба прядь черных волос. Ему, как всегда, не терпится долго сидеть на одном месте.
Свистнув Тенора, ребята отправлялись в лес.
Окрестные леса богаты грибами, пропасть ягод, орехов — не ленись только собирать. А тут по пути всякие соблазны.
На лесной тропинке попалось перышко. Какой птице оно принадлежит? Пронзительный свист Саши собирал всех ребят. Тенор тоже подходил к перышку, глубокомысленно обнюхивал его.
— Ну, кто может ответить? — спрашивал Саша, пытливо поглядывая на друзей.
— А шут его знает, — отзывался Серега, собирая вокруг спелую землянику.
— Похоже на грачиное, — определял Саша, пытливо рассматривая перышко.
Но более сведущий в птичьих делах Егорушка не всегда соглашался с ним. Обладал Егорушка счастливым даром почти безошибочно по голосу узнавать любую птицу, умел близко подойти к ней, не спугнув, определить, чье гнездо. Откуда у него появилось такое умение — можно было только удивляться и завидовать. Но самое главное — Егорушка очень ловко умел подражать птичьему голосу, чем снискал безграничное уважение всех ребят.
По пути то и дело возникали споры. Кому принадлежит эта нора — лисице или барсуку? Как узнать, обитаема ли нора? Отчего на березе образуются крупные шишкообразные наросты? Сколько лет вот этой сосне, дубу?
— Что так мало набрали грибов? — спрашивали прохожие ребят, возвращавшихся из леса.
