Равиль Бикбаев - Обмани смерть
— И все-таки вы мне так и не сказали, почему?
— Себя спроси, — хмуро ответил ей Обмани смерть, — ты почему за оружие взялась? Зачем рискуешь? Против тебя будут работать профессионалы из полиции и спецслужб и рано или поздно найдут, если успеют. Так почему Даша? Вот и наши ребята, когда у них задымится земля под ногами, так же поступят. И хрен их кто остановит.
— Будут работать полиция и спецслужбы, — медленно и раздельно повторил Кольцов и тут же быстро спросил, — и они на нас выйдут? Как вообще такие дела расследуют?
— Сначала «по горячим следам» опросят всех свидетелей преступления, в том числе выявят и тех кто хотя бы «теоретически» мог видеть преступника или любого подозрительного человека в радиусе до километра, — поочередно загибая пальцы на правой руке объяснял Обмани смерть. — Затем определят круг лиц заинтересованных в смерти жертв, потом из этого круга вычленят тех кто в силу личных данных имеет возможность совершить преступление. Также оперативным путем будут устанавливать всех, кто имеет навыки снайпера. Если это не даст результата, а вполне возможно и одновременно с этим поднимут «на ноги» всю агентуру в криминальных и экстремистских кругах, чтобы выяснить, не стоят ли за этими выстрелами профессиональные убийцы из уголовного мира или боевики из ультрас. Если сумеют определить место, откуда был произведен выстрел, то его будут исследовать криминалистическими методами, на предмет обнаружения вещественных доказательств. Вместе с полицией негласно по этому делу начнут работать и спецслужбы. В поиске преступников опера из обоих контор используют несколько технических новинок. Первое это расставленные по городу, а также в офисах, магазинах, кафе камеры видеонаблюдения. Но качество записей низкое, на расстоянии даже при наличии специальной компьютерной программы опознать человека по ним сложно, но всё равно, лицо должно быть в легком гриме, фигура в скрадывающей очертания тела заурядной одежде, после акции грим убирается, одежда выкидывается. И никаких масок, шарфов и кепи с длинным срывающим лицо козырьком, использование таких приемов маскировки, это все равно, что открыто заявить: «А вот он, я» Второе это мобильные телефоны и SIM-карты. Каждая мобильная трубка имеет IMEI — номер, который легко возможно отследить при помощи аппаратуры мобильной связи. Место нахождения владельца даже выключенного телефона определяют с точностью до двух-трех метров. На практике это будет означать, что владельцев всех мобильных телефонов, которые на момент выстрела находились в радиусе трехсот метров, начнут проверять оперативным путем. Это означает, что мобильный телефон, должен находиться в момент совершения преступления где угодно, но только не при стрелке. Активно с привлечением всех средств нас начнут искать только после того как в полиции придут к выводу что эти преступления — серийные убийства. Вот так, а теперь еще раз внимательно посмотрите на винтовки…
Винтовка была тяжелой, неудобной, давно устаревшей, она не годилась для современного боя. Сидевший в засаде снайпер опять усмехнулся, в этом-то все и дело, что трехлинейная винтовка образца 1891/1930 гг. слишком уж заметна и неудобна, а стандартный глушитель сокращает максимальную дистанцию выстрела до двухсот метров.
До цели снайпера было четыреста метров, от винтовки остался только ствол, все остальное было самодельным, упор для плеча, спусковой механизм, глушитель, только оптический прицел был стандартным. Все легко и быстро собиралось и разбиралось. Прятать разборные части винтовки в специально нашитых внутренних карманах и петлях одежды было нетрудно. Всё было тщательно продумано. Снайпер уходил после выстрела с пустыми руками. Нет продолговатых предметов, пакетов или сумок, не за что зацепится взгляду случайного свидетеля. Всё, вплоть до незначительного изменения внешности и пластики движений было отработано на тренировках. Неспортивным шагом, чуть шаркая подошвами разношенной обуви, идет скромно одетый мужчина, доходит до остановки общественного транспорта, садится в рейсовый автобус. Где то кричат и воют сирены полицейских машин, а мне-то какое дело? Введен план «Перехват»? Ну и хватайте, а я еду домой. Мне на всё наплевать, так же как и вам.
Снайпер заметил цель, вскинул к плечу винтовку, через оптику отчетливо увидел довольное упитано холеное лицо человека, который сейчас умрет от его пули. Человека?
— Эту патологию сознания «новых хозяев» нетрудно объяснить, — говорил Обмани смерть, — многим из них уже мало просто денег и материальных благ, мало купленных плотских наслаждений, пресной и такой обыденно скучной кажется административная власть или власть их капиталов. Они хотят новых волнительных запредельных ощущений и абсолютной власти, абсолютной и недоступной для других, простых смертных. Отсюда и все их выходки, которые иногда становятся известными. В их среде происходит нравственная мутация и всё чаще и чаще появляются особи которые подвергая людей физическим и душевным мукам находит в их страданиях эликсир власти, ее квинтэссенцию. Но отведав этого напитка, они перестают быть людьми. В этом круге мутантов идет повальное увлечение «черной» мистикой и оккультизмом. Это нелюди, которые присвоили себе право быть «сверхлюдьми». В психиатрии, в том числе и судебной, это хорошо известное явление.
— Ну и власти у нас, — мрачно бросил, рассматривающий детали модифицированной винтовки, Кольцов.
— Обобщения часто совершенно несовместимых фактов неминуемо приводят к ошибкам, — быстро возразил Петр, — а такая патология может возникнуть у члена любой социальной группы. Я тебе могу массу примеров привести, когда изуверами и нелюдью становились люди из малообеспеченных или так называемых средних социальных слоев, так они уничтожали свой комплекс неполноценности, так они вырывались за отведенные для них рамки. И знаешь, что…
Обмани смерть пристально посмотрел на мрачного сдержанного и как заряженного энергией действия Андрея Кольцова.
— Ты ведь тоже хочешь вырваться за отведенные тебе социальные рамки, в определенном смысле мы ничем не лучше их…
— Петр Николаевич! — поспешно вмешалась Даша, — вы дальше про патологию расскажите, здорово у вас получается, просто как лекция в университете.
— Вот как? — широко улыбнулся ей Петр, — я вижу основы психологии у вас в академии уже преподавали? Локализовать намечающийся конфликт, отвлечь и переключить внимание, молодец! Из тебя получится отличный убийца.
Девушка недовольно засопела, а Кольцов резко бросил:
— Мы не убийцы! Мы…
— Не спорь Андрей, — быстро прервала его Даша, — это Петр Николаевич, нас на психологическую устойчивость проверяет, специально провоцирует и смотрит за реакцией, так?
— С чего ты взяла? — очень натурально удивился Петр.
— Когда у вас дома была, то книги в вашей библиотеке просмотрела, — насмешливо заметила Даша, — там есть несколько специальных научных трудов, сборники с тестами и несколько журналов по психиатрии.
— Свою библиотеку я завещаю тебе, — с торжественной театральностью заявил Петр Николаевич, и практично добавил, — в ней есть несколько довольно дорогих раритетов, надеюсь, ты их не сменяешь на бижутерию. Эй ты чего?!
Лицо у Даши скривилось в болезненной гримасе, она сильно побледнела и со смущенным испугом посмотрела на Петра Николаевича. Обмани смерть раскатисто засмеялся и:
— Ну Дашка ты точно дура, умная, грамотная, толковая, но чисто по бабьи все равно дура. Вон на Андрея смотри, да ему по большому счету всё равно, что я умираю, и не потому, что он бесчувственный болван, а просто мыслит по-мужски, все там будем. Смерть это нормально и вполне естественно.
— Не бравируй Петр, — тихо попросил Андрей, — не стоит. А смерть нормальна и естественна только когда она приходит к другим, а не лично к тебе. И Даша права, рассказывай про патологию в обществе, мне действительно интересно.
— Знаете кого мы сейчас напоминаем? — хмуро поинтересовался Петр и не дожидаясь вопроса, сам ответил, — группу террористов второй половины девятнадцатого или начала двадцатого века. Вполне вменяемые и образованные люди были, всё справедливости добивались, и тоже пока бомбы снаряжали любили на высокие темы по рассуждать и поспорить, а потом на акт, людей в клочья, сами на висельницу. И что? Что я вас спрашиваю, это дало? Начало двадцать первого века и мы тут сидим и обсуждаем как по идейным соображениям прикончить с десяток мерзавцев. А рассуждениями о патологии оправдываем убийства, подводя под них моральную базу. Выводим наших жертв, за круг человеческих отношений, самозвано ставим на них клеймо «нелюдь». Конечно, так убивать намного спокойнее…
Ответом было молчание. Нечего возразить, всё верно, только иногда когда уже просто нет сил терпеть ликующее торжество насильников человек берет в руки оружие. Если законом стало вседозволенность и безнаказанность для одних и фактическое рабство для других, то ответом будет насилие. Жаль, очень жаль… Жаль, что мы опять готовы спотыкаясь бежать по бесконечному кругу, сплошная линия которого будет очерчена человеческой кровью виновных и невиновных.
