Владимир Першанин - Морпехи против «белых волков» Гитлера
Но шустрый Фатеев узнал о времени похорон и пришел вместе с Антоном и медсестрой Таней. Вместо цветов, которые уже отошли, положили на бугорок венок из сосновых веток. Говорят, через день-два приезжал Николай Слобода, долго сидел у могилы, затем пошел в спецчасть, просил фотографию.
Там его встретили враждебно, считая, что он бросил Алю и поэтому она застрелилась.
– Все документы и фотографии будут высланы по месту жительства родственникам, — сухо объявили ему. — А вы, кажется, не родственник.
Слобода молча надел фуражку и пошел к баркасу. Ни Фатеев, ни Парфенов к политруку не подошли. Они тоже считали его виновным в смерти Али.
Эксперты проявили пленки из доставленных видеокассет. Одна оказалась подпорченной — то ли фриц-киношник успел засветить, то ли наши мастера не так сработали. На другой кассете, по слухам, было заснято что-то важное. Может, и преувеличивали, но историю с «Кондором» держали на контроле в штабе флота.
За долгое время расщедрились даже на награды. Капитан-лейтенант Маркин получил орден Красной Звезды. Афанасию Шишкину вручили медаль «За отвагу», такой же медалью наградили посмертно пулеметчика Григория Чеховских. Славе Фатееву и Антону Парфенову объявили благодарность, а медали пообещали в следующий раз.
– Если бы «языков» привели, — говорил командир бригады Юшин, — всех бы наградили и орденов не пожалели. А ты, Маркин, что-то сплоховал.
Когда вышли из штаба, Славка Фатеев, острый на язык, передразнил комбрига:
– Сплоховали! Тебя бы на тот ледник да по перевалам погонять — по-другому бы запел.
Огромный «Кондор» лежал на своем месте до начала 90-х годов, обрастая легендами. Затем его потихоньку вывезли какие-то дельцы и продали как реликвию немцам. Говорят, хорошо заработали.
Глава 7
Чертова гора
Двое краснофлотцев стояли на обрыве. В тридцати метрах под ними море, ни на секунду не прекращая свою работу, било волнами в подножие скал. В воздухе висела взвесь холодных соленых брызг.
Саня Гордеев и Миша Бакланов, моряки береговой охраны, рассматривали огромную каменную гору. Они стояли уже минут двадцать, ожидая, когда гора задымит, но, кроме множества крупных черно-белых чаек, на уступах ничего интересного не видели.
В одном месте вроде поднялся легкий дымок, давал о себе знать давно потухший вулкан, но дым вскоре растворился в холодном прозрачном воздухе. Местные жители давно называли гору Чертовой, хотя вулкан потух сотни лет назад. Может, из поколения в поколение передавались рассказы о страшном извержении, погубившим много людей, но место считалось проклятым, и вблизи горы никто не селился.
Собственно, это была не гора, а кратер, густо заросший елями и стелющейся северной березой. Высота горы составляла около километра. Говорят, на дне кратера имелось озеро или бухта, соединенная с морем. Но из-за отдаленности никто Чертову гору не исследовал, а чтобы взобраться на ее вершину, требовалось прорубать просеку. Ходили слухи, что если приложить ухо к большому камню, то можно услышать подземный гул.
Оба парня посидели возле каменной плиты, но ничего не услышали. Неуютное пустынное место и непонятная громада Чертовой горы. Не слишком грамотные моряки береговой охраны, по существу пехота, допускали, что в глубине водится нечистая сила. Не зря раз в год, ранней весной, приходят шаманы, режут оленя и оставляют его на огромном камне.
Там же вместе с оленьими костями лежат потрескавшиеся от мороза бусы, фигурки животных, костяные ножи. Приближаться к святилищу строжайше запрещено. Чтобы избежать конфликта с местными жителями. Да и к святилищу так просто дорогу не найдешь.
– Ладно, пошли, засиделись мы тут, — сказал старший патруля Саша Гордеев. — Половина маршрута еще впереди.
– Конечно, пошли, — торопливо вставая, согласился Миша Бакланов. — Нехорошее место.
– Ты что, в чертей веришь?
– Верю не верю, — отозвался Бакланов, — но есть такие места, куда лучше не соваться. Вокруг нашей деревни сплошные леса, ягод, грибов полно. Но в некоторые места старики нам ходить запрещают. Нечистая сила закрутит, и домой не выберешься.
Оба парня не спеша зашагали по маршруту, который проходили раз в сутки уже на протяжении нескольких месяцев. Все шло как обычно. Скалы, кое-где пласты льда, который не таял в расщелинах круглый год, и море до горизонта. Спокойное, отражающее голубое летнее небо. Прибой набирал силу лишь у берега и бил в скалы день и ночь.
Гордеев вдруг увидел струю, тянувшуюся за каким-то предметом. Этот предмет поднимался все выше, показался перископ, затем рубка подводной лодки, орудие в носовой части. Оба парня застыли на месте, лодка должна была неминуемо врезаться в скалы. Что они там, ослепли?
Младший в патруле, Миша Бакланов, завороженно ждал удара. Но металлическая туша длиной метров шестьдесят плавно входила в проход между скалами.
– Лодка не наша, — прошептал Гордеев, будто его могли услышать сквозь шум работающего двигателя.
– А чья же она?
Вопрос можно было расценить как глупый. В учебном экипаже оба неплохо изучили силуэты подводных лодок всех стран, которые могли здесь появиться. Пару небольших лодок видели у причала, когда учились, знали, что есть подводные крейсера длиной до восьмидесяти метров. Но определить так сразу, чья это субмарина, было трудно, тем более она не имела опознавательных знаков.
Металлическая туша исчезла, как призрак, негромкий шум двигателя растворился среди плеска волн. А может, и не было никакой лодки, а уставшим от постоянного наблюдения глазам мерещилось невесть что.
Такое случалось, когда моряки береговой охраны получали задание отслеживать долгое время какой-либо квадрат моря в поисках поврежденного судна, шлюпок или других объектов. Утомленные глаза рисовали среди волн контуры несуществующего корабля, а крупные стремительные дельфины-белухи напоминали подводные лодки.
Решали, что делать дальше. Подождать, продолжить маршрут или вернуться на ротный командный пункт и доложить о замеченном объекте.
– Может, кит? — рассуждал Бакланов.
Он был родом из Вологодской области, моря до службы никогда не видел, а китов, наверное, представлял по аляповатым картинкам, где на палубе крошечного корабля отважные китобои наводили гарпунную пушку на гигантского кита.
– Кит длиной тридцать метров от силы, а там все шестьдесят, — возразил более опытный и грамотный Саня Гордеев.
– Ладно, посидим понаблюдаем, а потом вернемся на КП и доложим ротному.
Оба закурили и принялись рассуждать о житейских делах. Скалы и море им надоели до тошноты, так же, как тюленье мясо и суп с сушеной картошкой. Докурив самокрутки, они двинулись в обратный путь. Жизнь человека часто зависит от случайности. Если бы моряки двинулись на командный пункт сразу, не обсуждая увиденное, все пошло бы по-другому. А сейчас их ждала иная судьба.
Небольшая шлюпка с подвесным мотором догнала патруль минут через десять. Там сидели три человека, и один махал красным флажком. Ребята, еще не побывавшие в бою, лишь добросовестно караулившие порученный участок берега, совершили вторую ошибку. Они не залегли, а с удивлением наблюдали за непонятными гостями.
До Гордеева вдруг стало доходить, что шлюпка немецкая, он видел такие на плакатах. И трое в синих комбинезонах были чужими во всех мелочах. Но старший матрос Гордеев опоздал. В руках незнакомца, сидевшего на носу, появился пулемет, а лодка слегка замедлила ход.
Это был опытный стрелок. Очередь прошла в полуметре от моряков, ее догоняла вторая, более точная. Пули угодили Гордееву в плечо и грудь. Он упал, но, несмотря на раны, ударил каблуком напарника по голени.
– Ложись, немцы!
Миша Бакланов свалился от крепкого толчка, пули прошли над головой. Он передернул затвор, загоняя в ствол патрон. Миша не имел боевого опыта, но и не был размазней, четко зная, что ему делать дальше. Рядом лежал раненый друг, внизу находились враги. Стрелял Михаил неплохо и отчетливо услышал щелчок пули о борт лодки. Ответная очередь разнесла в мелкую крошку камень возле локтя, лицо обожгло мелкими брызгами.
Бакланов выстрелил снова, но лодка уже скрылась под кромкой берега. Он вскочил и, подбежав к краю, выпустил третий патрон. Попал или нет, непонятно, но в ответ получил полновесную длинную очередь. Ударило в левую руку, под локоть, винтовку рвануло из рук, вниз посыпались мелкие камни.
– Сволочи! Откуда они взялись?
– С подлодки, откуда же еще.
– Нет, — морщась от боли и зажимая рану на груди, бормотал Саня Гордеев. — Шлюпку в люк не затащишь.
Он закашлялся, изо рта летели мелкие розовые брызги. Расстегнули вдвоем бушлат, увидели черную хлюпающую дырку над правым соском.
– Из спины сильно течет, — медленно, по слогам, произнес Гордеев.
