Виктор Митрошенков - Голубые дороги
— Был я как‑то у него, — признался я, — не получилась беседа.
Генерал Стефановский стал расспрашивать меня о Викторе Федоровиче, его здоровье, чем занят он, ходит ли на яхте.
— Строгий он человек, — сказал Стефановский. — Но настоящий конструктор, большой ученый. Я его тоже побаиваюсь, — признался Петр Михайлович. — Хочется мне о нем написать побольше, но как знать…
— Виктор Федорович сказал, что вы хорошо знали Бахчиванджи?
— Жору? Ну а как же. Прекрасно знал. И комиссар мой хорошо знал. Генерал Пономарев Сергей Федотович. Хитрый комиссар — все записывал, памяти не доверял, знал, что все пригодится. Я теперь к нему частенько наведываюсь. Но я тоже вам помогу.
Забегая вперед, скажу, что генерал Стефановский оказал мне весьма солидную помощь в раскрытии личности Г. Я. Бахчиванджи.
БолховитиновСвою новую встречу с генералом Болховитиновым я предполагал не раньше, чем через год. За это время собирался прочитать все, что было написано о Болховитинове и Бахчиванджи.
Лето и осень я собирался посвятить беседам с людьми, которые знали Виктора Федоровича Болховитинова. Составил список. Он оказался довольно большим.
Работа в архиве, в Библиотеке имени В. И. Ленина, встречи с друзьями, учениками и коллегами Болховитинова до предела уплотнили лето, заняли весь отпуск.
Итак, Болховитинов.
После окончания Саратовской гимназии Виктор Болховитинов поступает на медицинский факультет Саратовского университета. Через полгода, поняв, что не это его призвание, переходит на физико–математический. Как он потом вспоминал: «Нравилось, но не очень…» Осенью 1918 года он уезжает в Москву с дерзновенной целью поступить в МВТУ. Аккуратно посещает лекции, восторженно слушает Жуковского, но вскоре заболевает брюшным тифом и возвращается в Саратов без всякой надежды вернуться обратно в Москву. Оправившись от болезни, он пишет заявление о зачислении его в институт инженеров Красного воздушного флота. Он до самозабвения любил авиацию, чувствовал в себе неукротимую силу быть ей полезным. Самонадеянно видел себя создателем летательных аппаратов. Упорство не подвело его. В 1921 году он поступает в Военно–воздушную академию. В стенах академии он начинает сотрудничать в конструкторском отделе, экспериментирует.
В 1923 году в академии создается военно–научное общество (ВНО), в состав которого входит первая в СССР секция межпланетных сообщений. Руководители секции на свои заседания приглашают видных советских ученых. На секции выступили Ф. Цандер, В. Ветчинкин, Н. Рынин. 23 августа 1923 года на секции выступил К. Э. Циолковский.
Болховитинов постоянный участник всех заседаний секции, всех встреч с учеными, активный докладчик.
Между Циолковским и слушателями академии устанавливается переписка.
29 апреля 1924 года Константин Эдуардович писал:
«Дорогие товарищи, радуюсь открытию секции межпланетных сообщений… Послал вам, что мог. Насчет поездки и лекции сейчас обещать ничего не могу. Будь я молод и здоров — счел бы долгом немедленно исполнить желание…
Я сейчас буду делать (как и делал), что могу… Готов печатать ряд новых работ о ракете. Изложение будет самое элементарное, но строго научное…
Я надеюсь найти журнал, который согласится их печатать… Может быть, вы мне укажете таковой. От гонорара отказываюсь…
Ваш К. Циолковский».
Слушатели тотчас отвечают ученому и сообщают ему о своих планах. В мае они получают ответ К. Э. Циолковского.
«Дорогие товарищи, отвечаю вам на ваше письмо от 4 мая 1924 г. Вполне сочувствую вашему желанию инсценировать фантазию межпланетных путешествий. Буду очень рад, если вы воспользуетесь моей «Вне Земли». Но кинематографию тут применить трудно… Гораздо доступнее иллюстрировать книгу и показывать туманные картины…
…Опыты с реактивными приборами очень полезны, и с них должно начать. Но надо знать теоретические основы и ясно видеть, к чему стремимся и что можем получить.
…Скорость ракеты в среде, освобожденной от тяжести, непрерывно растет, как бы ни была мала масса отбрасываемых тел…
Привет вам. Привет преподавателям.
Ваш К. Циолковский».
В стране бурно развивается планеризм. В 1923 году центр безмоторной авиации при Обществе друзей воздушного флота (ОДВФ) организовал в Крыму близ Феодосии I Всесоюзные планерные испытания, впоследствии переименованные во Всесоюзные слеты планеристов.
Руководитель и участник нескольких слетов, создатель всемирно известных «ИЛов» Сергей Владимирович Ильюшин позже скажет:
— Планеризм — это люлька, в которой непременно должен качаться будущий авиаконструктор…
Действительно, в «планерной люльке качались» авиаконструкторы А. С. Яковлев и О. К. Антонов, космический конструктор С. П. Королев и его соратник по ГИРДу М. К. Тихонравов. Планеров не миновал и юный А. Н. Туполев и В. Ф. Болховитинов.
XI съезд Ленинского комсомола принимает решение о шефстве ВЛКСМ над воздушным флотом. Тысячи молодых людей пополнили ряды аэроклубовцев. Особой популярностью пользовался планерный спорт, к тому же он был и более доступным. К началу 1935 года в стране насчитывалось 230 планерных станций, 10 школ, 1600 кружков, в которых обучалось около 17 тысяч планеристов.
На двух Всесоюзных планерных испытаниях в Коктебеле участвуют два планера «АВФ-6», «АВФ-18» (Академия воздушного флота), построенные в коллективе энтузиастов академического КБ по чертежам В. Болховитинова. Планеры принесли успех, утвердили Болховитинова как «подающего надежды ученого, перспективного конструктор а…».
Виктор Федорович — г активный член научного кружка академии, руководитель конструкторского отдела, возглавляет планерную школу при МК ВЛКСМ. Строя планеры, он их испытывает, готовит к Всесоюзным соревнованиям (за одну из моделей ему была присуждена премия).
В мае 1926 года Виктор Федорович Болховитинов, окончив Военно–воздушную инженерную академию, дал клятву на верность авиации.
«…Я пришел в ряды Красного Воздушного Флота, чтобы своим беззаветным трудом крепить его, способствовать научно–техническому прогрессу, находить новое, открывать неизвестное, создавать оригинальное, но обязательно хорошо летающее и послушное летчику».
Потом на жизненном пути молодого командира Красной Армии возникали немалые трудности, обстоятельства, порождающие сомнения, колебания, неуверенность, но никогда Болховитинов не изменял своей клятве, мечте своей жизни.
Неугомонная душа не ищет забвения и тишины — он создает авиетку — эдакий маленький летательный аппарат. Болховитинов в любимой среде, родной стихии. Он увлекается гидроавиацией, и это, по–видимому, определяет его назначение после окончания академии — старшим механиком в Севастопольскую школу летчиков. Несколько месяцев уходит на то, чтобы утвердиться в мысли о реальности осуществления почти сказочного замысла: самолеты можно катапультировать.
Вернувшись в адъюнктуру академии, он завершает серьезный и большой труд: «Катапульта и корабельные самолеты». Эта тема становится его диссертацией. Но слабость его — планеры и авиетки по–прежнему отнимают много времени, молодые энтузиасты вдохновляют его на новые замыслы. Болховитинов пишет статьи, учебники по гидроавиации, но мысль навязчиво держит у новой модели самолета: многомоторный, цельнометаллический. Решить эту проблему без новаторского подхода нельзя. Много лет спустя друзья В. Ф. Болховитинова напишут: «В 1931 году при его участии был создан учебник «Прикладная аэродинамика самолета». Разрабатывая вопросы аэродинамики, он сконструировал особый «маятник» на шарнирах Гука, который использовался для испытания аэродинамических профилей и моделей».
Конструкторский отдел волею и настойчивостью молодого адъюнкта Виктора Болховитинова из пропагандирующего авиацию и агитирующего за научный прогресс превращается в рабочий орган, творящий новое. Всем летательным аппаратам помимо обязательного их наименования добавлялось слово «академический». Дань форме, пропаганда неконкурирующей молодой фирмы. Общественная работа принесла известность, авторитет, положение в коллективе. В него поверили. Теперь о нем говорили не иначе как: «…крупный ученый… выдающийся конструктор… хороший организатор…»
Владимир Петрович Ветчинкин писал о молодом ученом с восторгом: «Военная и научная подготовка довольно высокая и, по–видимому, выше, чем у остальных трех преподавателей, которым мне приходилось давать аттестации.
В области гидроавиации Болховитинов является одним из немногих серьезных специалистов этого дела, а выбранная им тема — катапультные самолеты — совсем не разработанной и весьма актуальной».
Защитив диссертацию, Болховитинов неожиданно для всех прекращает работы над гидросамолетами и разрабатывает проект многомоторного бомбардировщика.
