Гелий Хорьков - Морские были
За семь часов преследования вражеские корабли сбросили на Щ-216 девяносто четыре глубинные бомбы. Так закончилась успешная атака вражеского танкера «Фируц» водоизмещением более семи тысяч тонн.
Очередная победа Щ-216 была одержана в феврале 1944 года. В ночь с 9 на 10 февраля, осуществляя поиск в надводном положении, лодка обнаружила транспорт, идущий в охранении двух сторожевых кораблей. Атака была выполнена стремительно и дерзко. Двумя торпедами транспорт был потоплен. Позднее, по захваченным у противника документам, было установлено, что в этой атаке Щ-216 потопила транспорт «Петер» водоизмещением четыре тысячи тонн. Как проходило преследование подводной лодки после атаки, осталось неизвестным. Несмотря на полученные повреждения, о которых сообщил по радио командир, она продолжала выполнять поставленную задачу.
28 февраля связь с лодкой прекратилась. Командир действовавшей в соседнем районе подводной лодки Щ-209 при возвращении из похода докладывал, что в ту ночь в стороне позиции Щ-216 был слышен мощный взрыв и виден всполох. Что это было? Взрыв торпеды, выпущенной подводной лодкой и прозвучавший последним аккордом в ее боевой истории? Или взрыв мины, на которую она натолкнулась ночью? Этого никто не знает.
На следующий день в воздухе, над районом, где ночью был слышен взрыв, несколько раз появлялись вражеские самолеты, а гидроакустик прослушивал взрывы. Возможно, враг преследовал нашу подводную лодку. Все могло быть…
Когда истекли все сроки допустимого пребывания Щ-216 в море, появился приказ командира бригады подводных лодок об исключении ее из списков кораблей и о представлении посмертно всего экипажа к награждению орденами Отечественной войны.
Щ-216 погибла в тридцати — сорока километрах юго-западнее мыса Тарханкут. И может быть именно там, вблизи маяка, на обдуваемом всеми ветрами мысу, должна выситься плита с именами всех членов экипажа этой подводной лодки, выполнивших до конца свой воинский долг.
Вместе с отцомШли последние недели обороны Севастополя в июне 1942 года. В те дни в осажденный город пробивались только одиночные боевые корабли. Последними из них были эсминец «Безупречный» и лидер «Ташкент».
Командовал «Безупречным» капитан 3 ранга П. Буряк. Вместе с ним на корабле юнгой плавал и его сын Володя, еще не достигший призывного возраста. По боевому расписанию он был одним из номеров расчета зенитного пулемета, расположенного на крыле ходового мостика.
25 июня эсминец принимал груз у причала Новороссийского порта. Накануне у Володи поднялась температура, и корабельный врач прописал ему постельный режим. А так как Володя не входил в штат экипажа корабля, а в Новороссийске жила его мать, врач отправил его лечиться домой.
Утром Володя вспомнил, что забыл сказать напарнику по расчету, куда положил одну из запасных деталей пулемета, которая могла понадобиться в бою. Вскочив с постели, он побежал на корабль.
Моряки эсминца понимали, что этот поход мог быть последним, так как пробиваться в Севастополь с каждым днем становилось все труднее. Некоторые из них оставляли на берегу письма и памятные вещи с просьбой переслать их родным, если эсминец из похода не вернется. Услышав об этом, Володя решил остаться на корабле.
Когда перед выходом прозвучал сигнал сниматься со швартовов и отец поднялся на ходовой мостик, он увидел Володю.
— Почему ты здесь? Быстро беги домой, мать волнуется, — строго сказал он сыну.
— Отец, — ответил Володя, — некоторые матросы говорят, что корабль не вернется из похода. Если я уйду, то все поверят в это…
Никто не знает, что подумал в тот момент отец, но он подошел к сыну, обнял его, потрепал по волосам, а потом, легонько оттолкнув, занял свое место у машинного телеграфа и приказал отдавать швартовы. Володя, как всегда, встал у своего пулемета…
Рано утром 26 июня «Безупречный» атаковали вражеские самолеты. Одна атака сменялась другой. Зенитчики эсминца сбили два самолета, но одна из бомб попала в корабль. Эсминец снизил скорость. Новая атака… Володя не отходит от пулемета. Огненные трассы тянутся то к одному, то к другому вражескому стервятнику. Не снимает рук с машинных телеграфов отец. Корабль то несется вперед, рассекая грудью лазурную поверхность моря, то, сотрясая корму грохотом винтов, останавливается. Еще одна бомба попала в корабль, несколько других взорвались рядом с бортом. «Безупречный» потерял ход. Его корма начала медленно уходить под воду. По приказу командира корабль покидали сначала пехотинцы, затем члены экипажа. Люди прыгали в воду и старались быстрее отплыть от тонувшего корабля. Над ними с ревом носились вражеские самолеты. А с кренящегося корабля по самолетам били пушки и пулеметы, стремясь прикрыть людей от атак с воздуха. До последней секунды бил пулемет и с крыла ходового мостика, а у телеграфов уже замолчавших машин неподвижно стоял командир.
Капитан 3 ранга П. Буряк и его сын Володя погибли, не покинув своего боевого поста…
Прошло два года. Моряки Днепровской флотилии вместе с войсками фронта вели бои на берегах Днепра, Десны, небольшой речушки Пины, недалеко от устья которой расположен город Пинск.
В состав бронекатеров флотилии входил и БКА-92. на котором юнгой плавал четырнадцатилетний Олег Ольховский. Его отец, старший лейтенант П. Ольховский, служил механиком отряда катеров.
В ночь на 12 июля 1944 года группа бронекатеров скрытно поднялась вверх по реке, пересекла линию фронта и, неожиданно появившись в районе Пинского порта, высадила десант моряков. Десантники с боем начали продвигаться к городу, а катера поддерживали их артиллерийским и пулеметным огнем. Враг подтянул к берегу артиллерию. Все чаще снаряды стали рваться рядом с бронекатерами. От попадания одного из них на БКА-92 вспыхнул пожар. Тяжело был ранен командир бронекатера лейтенант И. Чернозубов. Командование катером принял старший лейтенант П. Ольховский. Через несколько минут осколком очередного разорвавшегося рядом с катером снаряда был убит рулевой. П. Ольховский сам встал за штурвал и начал выводить катер из зоны обстрела вражеских орудий. Снова раздался грохот взрыва. На этот раз снаряд попал в артиллерийскую башню. Через несколько секунд был смертельно ранен в грудь П. Ольховский.
Его сын, находившийся до этого в машинном отделении, по непонятному поведению катера почувствовал неладное и пробрался в рубку. Здесь он и увидел лежавшего на палубе отца. Тот был уже мертв… Из развороченной артиллерийским снарядом башни шел легкий дымок. Молчал зенитный пулемет — убитый пулеметчик лежал рядом. Никого не было видно и в турели. Вероятно, фашисты решили, что на катере не осталось живых, и прекратили по нему огонь.
И вдруг ожил турельный спаренный пулемет. Это Олег Ольховский длинными очередями расстреливал выскакивавших на берег гитлеровцев. Враг вновь начал обстреливать катер из артиллерийских орудий и пулеметов, опять запели над его палубой осколки. Один за другим вонзались снаряды и пули в катер. В нескольких местах вспыхнуло пламя. Тушить его было некому. Качаясь на волнах, поднимаемых взрывами, БКА-92 медленно приближался к берегу, занятому фашистами. А пулемет стрелял и стрелял… Стрелял до тех пор, пока один из снарядов не попал в турель…
…Как памятник юному герою, как воспоминание о том бое, по днепровским плесам плавает теплоход «Олег Ольховский». Хочется верить, что когда-нибудь и в море мы встретим морское судно, на борту которого прочтем «Володя Буряк».
