Георгий Савицкий - «Мессер» – меч небесный. Из Люфтваффе в штрафбат
А 12 сентября 1941 года летчица Екатерина Зеленко на легком бомбардировщике Су-2 сбила один немецкий истребитель «Мессершмитт» Bf-109, а второй таранила. От удара крылом по фюзеляжу «Мессершмитт» разломился пополам, а Су-2 взорвался, при этом летчицу выбросило из кабины. Это единственный случай воздушного тарана, совершенного женщиной.
* * *Потрепанная эскадрилья немецких истребителей приземлилась на промежуточном аэродроме. Во время боя «Мессершмитты-109Ф» израсходовали практически весь запас горючего.
Пилоты выбирались из кабин подавленные и мрачные. Еще бы: «штаффель» потерял еще два истребителя. Один из летчиков погиб, а второй наверняка ранен. Также были уничтожены два транспортных «Юнкерса-52» и еще одна «Тетушка-Ю» сильно повреждена.
Гауптман Герман Вольф стоял и нервно курил возле землянки. На душе было гадостно, как никогда. Его ведомый, Карл Штольц, выбросился с парашютом, и о его судьбе пока ничего не было известно.
Прибежал начальник штаба «ягдгешвадера» обер-лейтенант Альтеманн.
— Ну что? — хмуро спросил Герман, выбрасывая докуренную папиросу и доставая следующую. Кончики пальцев предательски подрагивали.
— Русские уничтожили команду техников, которая летела в тех двух «Юнкерсах». Полностью. Мы остались без аэродромного обслуживания.
— Шайзе! Чертово дерьмо! Русские все же добились своего — даже такой страшной ценой! — Герман Вольф с величайшим трудом подавил в себе вспышку ярости и вновь обратился к своему офицеру: — Альтеманн, ты связался со штабом эскадры?
— Так точно, герр гауптман! Рация погибла вместе с радистами в одном из транспортных самолетов. Но я связался через рацию на этой полевой площадке.
— И?
— Штаб эскадры вышлет техников и все необходимое для самолетов только к завтрашнему утру.
Гауптман Вольф снова крепко выругался. Оперативная передислокация эскадрильи сорвана! А зная педантичность немецких офицеров, то и наступление на заданном участке тоже. Без прикрытия истребителей не поднимутся в небо «штуки». А без их прикрытия не пойдут в атаку танки и пехота. Русские, таким образом, получали минимум сутки времени на укрепление своей обороны и эвакуацию гражданского населения.
Вечером в землянке офицеры изрядно напились. Всем действовали на нервы русские истребители. Одно дело — вести воздушный бой с равным или превосходящим по силе противником, который так же хочет тебя победить, как и ты его. Но совсем другое — погибнуть, столкнувшись со сталинским фанатиком!
— А я вам так скажу. — Лейтенант Клаус Рашке налил себе водки в стакан. — Нам рассказывали, что русские специально используют для тарана устаревшие самолеты с пилотами-смертниками. Им и так уже терять нечего. Да к тому же вот так бессмысленно гробить самолеты и пилотов… Не понимаю.
— Заткнись, Клаус! И не слушай больше этот чертов бред! — рявкнул на него Герман Вольф. — Летчик-истребитель — это свободный воздушный охотник, и он сам решает, как ему жить, как сражаться и как умирать. И те русские могли избежать столкновения, но не сделали этого! И, кстати, нанесли нам серьезные потери. Это геройский поступок — в любом случае. И совсем не бессмысленный, ведь мы теперь сидим здесь, а до места назначения доберемся еще не скоро…
Летчики приумолкли. Все они знали, что командир немного идеализирует действительное положение вещей. Но многим это нравилось — ведь они хотели чувствовать себя не просто солдатами, а новыми крылатыми тевтонскими рыцарями! Дух романтики воздушных поединков Первой мировой все же еще был очень силен в рядах молодых летчиков Люфтваффе.
Глава 5
И снова — таран!
Наконец, изрядно потрепанная истребительная эскадрилья гауптмана Германа Вольфа добралась до нового места дислокации. На этот раз техники вместе с необходимым снаряжением и припасами добирались на автомобилях по разбитым немецкой техникой русским дорогам. И добрались изрядно потрепанные, все же между русским проселком и европейским шоссе была большая разница.
Разместились они в большом селе. Здесь было даже два кирпичных дома. Сейчас в одном из них размещался штаб истребительной эскадрильи. А другое капитальное строение забрали себе для тех же нужд офицеры пехотного полка.
В остальных хатах разместились на постой солдаты и офицеры Вермахта и Люфтваффе.
На дворе уже стоял сентябрь, и проблема расквартирования личного состава становилась все актуальнее. По утрам уже было прохладно, даже подмораживало, хотя днем жара стояла вполне себе летняя.
Однако Германа Вольфа сейчас интересовали другие заботы. Начались перебои с запчастями для истребителей и боеприпасами. И если во Франции обозы просто не поспевали за стремительно наступающими ударными группировками Вермахта, то сейчас против завоевателей играли просторы страны, широкая колея железных дорог и партизаны.
Обнаружилось, что не все население оккупированных территорий готово принять «Новый мировой порядок». И чем дальше на восток, тем больше находилось сочувствующих большевикам. Естественно, фельджандармерия и айнзатцкоманды СС наводили порядки жесткими методами. Но это как раз стало приносить прямо противоположный эффект. Местное население уходило в дремучие русские леса и становилось серьезной угрозой в тылу Вермахта.
* * *На аэродроме техники готовили к вылету истребители. Герман Вольф с тоской посмотрел на остатки былой роскоши. Из двенадцати машин в составе эскадрильи осталось всего пять самолетов. Три летчика были сбиты, два из них погибли, а еще один долечивался сейчас в госпитале. Еще два разбились на посадке из-за узкой колеи шасси — главного недостатка «Мессершмиттов-109» всех модификаций.
Правда, эскадрилье удалось «разжиться» парой «Эмилей». Истребители Bf-109E выполнили вынужденную посадку после жаркого воздушного боя. Оба пилоты были ранены и отправились в лазарет. А самолеты так и остались на аэродроме эскадрильи гауптмана Германа Вольфа.
На стартовом командном пункте дежурил Карл Штольц. Голова верного ведомого была перебинтована, левая рука — на перевязи.
— Хайль Гитлер, герр гауптман!
— Зиг хайль. — Герману Вольфу не нравились эти эсэсовские приветствия, но было распоряжение и в армии использовать «партийные» приветствия наравне с армейскими. Вообще, чем больше Герман Вольф воевал в России, тем большую неприязнь вызывали у летчика-истребителя Люфтваффе эти военные действия.
Как офицер Люфтваффе, Герман искал достойного противника. А воевать с мирными жителями?.. Сжигать живьем женщин и детей. Расстреливать и потом методично добивать пленных красноармейцев. Тем более — настоящих русских солдат, которые сражались стойко и мужественно. Чем больше он воевал, тем больше видел всю эту мерзость. Солдаты Вермахта и СС несли «Новый мировой порядок» на остриях штыков и в сполохах пламени огнеметов, на веревке для виселицы.
Герман Вольф вздохнул, отгоняя сомнения, которые теперь всегда были с ним.
— Герр гауптман, в двенадцать тридцать «штаффель» вылетает на сопровождение бомбардировщиков, — напомнил Карл Штольц, сверившись с лежащим на столе возле полевого телефона и ракетницы журналом.
— Да, помню. Оба «Эмиля» тоже подготовлены?
— Так точно, герр гауптман.
— Ясно. Собирай людей на предполетный инструктаж.
* * *Огненный поток 20-миллиметровых снарядов и пуль вгрызся в прозрачную широкую носовую кабину. Разлетаются, на мгновение блеснув на солнце, осколки остекления, а сама кабина взрывается вдруг клубком пламени и какими-то бесформенными обломками. «Хейнкель-111» с разбитой и объятой пламенем носовой частью валится вниз.
— Zum Teufel! — Герман Вольф стискивает зубы и дает полный газ двигателю.
Мотор взвывает на предельных оборотах, пушки и пулеметы трещат, не умолкая. Воздух, спрессованный скоростью, срывается с полукруглых законцовок «Мессершмитта» Bf-109F. Группа прикрытия в составе десяти «Фридрихов» тщетно пыталась отразить атаки русских на ЛаГГ-3 и Як-1. Всего четверка вертких и скоростных истребителей Яковлева сковала группу немецкого эскорта, в то время как тройка ЛаГГ-3 атаковала сомкнутый строй бомбардировщиков.
Тяжелые истребители Советов как нельзя лучше подходили для атаки «бомбовозов», так же как и их мощный арсенал. Двадцатимиллиметровая пушка молотит остроносыми бронебойными и осколочно-фугасными снарядами. Расположенный рядом синхронный крупнокалиберный 12,7-миллиметровый пулемет Березина и пара 7,62-миллиметровых скорострельных ШКАСов осыпают бомбардировщики дождем раскаленного свинца. Русские летчики достаточно опытные — и атаковали яростно и умело.
* * *Стремительная крылатая тень падает прямо из зенита на серо-зеленую тушу с черными крестами в белой окантовке на широких крыльях. Стрелок-радист «Хейнкеля-111» судорожно ведет стволом, задрав его почти вертикально вверх, насколько это позволяла турельная установка.
