Карл Вурцбергер - Туманы сами не рассеиваются
Ульф спросил у солдат, кто из них хотел бы повести отделение дальше.
Кениг подтолкнул Раудорна, шепнув ему:
— Соглашайся! Комсомол должен быть впереди!
— Это тебе нужно потренироваться, длинноногий, — отшучивался ефрейтор, но сам достал компас и сориентировал карту. — Я готов, — сказал он через минуту и повел отделение по мокрому лугу дальше.
На указанное место они вышли на пять минут раньше срока.
— Ваше приказание выполнено! — доложил Раудорн.
— Рядовой Поль, возьмите рацию и выполняйте обязанности радиста. Доложите командиру роты о выполнении второго задания. Привал на десять минут!
Пока Поль устанавливал связь с ротой, Ульф распечатал следующий конверт, в котором содержалось более сложное задание: маршрут отделения проходил по сильно пересеченной местности.
— Дальше отделение поведет Кольхаз, — сказал Ульф. — Ваши стихи в газете я прочел, они мне понравились. Теперь же вам предстоит доказать, что вы не только хорошо пишете стихи, но еще и умеете ориентироваться на местности.
Ульф передал Кольхазу карту и дал две минуты на обдумывание маршрута, а Полю приказал перевести рацию на прием.
— А что обозначают эти красные крестики на карте? — спросил Кольхаз.
Ульф пожал плечами и ответил:
— Возможно, что в этих местах нас ждут какие-нибудь неожиданности или мы получим новые распоряжения по радио.
Постепенно становилось светлее, однако туман в ложбинах все еще не рассеивался. Маршрут пролегал сначала через поле, затем — через луг, а уже потом по заросшим кустарником холмам.
— Приказ по рации! — крикнул вдруг Поль и, встав на колени, начал принимать радиограмму: «Участок местности перед высотой с отметкой двести шестьдесят и пять заражен стойкими ОВ!»
Взглянув на карту, Кольхаз вслух сказал:
— До участка заражения метров четыреста…
В этот момент Шонер толкнул Кольхаза в бок и прошептал: — А ветер? Ведь ветер-то дует в нашу сторону. Кольхаз быстро сообразил и крикнул:
— Отделение, газы!
Солдаты вытащили из сумок противогазные маски и ловко натянули их на головы.
Кольхаз повел отделение за собой.
Когда они вышли на луг, неожиданно, словно из-под земли, перед ними вырос обер-лейтенант Гартман и громко закричал:
— Отделение попало под артиллерийский огонь!
Кольхаз среагировал мгновенно. Он жестами приказал солдатам рассредоточиться и, сняв автомат с ремня, сломя голову побежал вперед. Солдаты, рассредоточившись, бросились вслед за ним.
Разрывы взрыв-пакетов следовали один за другим, имитируя артиллерийские выстрелы.
Когда Поль немного отдохнул, к нему подбежал Раудорн и, забрав рацию, побежал вперед.
Спустя несколько минут они добежали до леса, а затем углубились в него и залегли. Последовал приказ снять противогазы, так как участок заражения остался далеко позади.
Однако отходить не пришлось, так как обер-лейтенант Гартман дал новую вводную:
— На участке обнаружен нарушитель границы. Он скрылся в этом направлении, действуйте!
— Приказывай рассредоточиться, — шепнул Шонер другу.
Кольхаз спокойно и деловито, будто ему уже не раз приходилось отдавать подобные приказы, распорядился.
Разойдясь друг от друга на расстояние видимости, солдаты углубились в заросли леса.
Кольхаз молча вел отделение в указанном направлении. «Нарушителя» границы обнаружили в густом кустарнике. Им оказался гауптфельдфебель, переодетый в гражданское.
— Молодцы! — похвалил обер-лейтенант Гартман солдат, когда они закончили обыскивать задержанного. — Следующее задание — кратчайшим путем двигаться вот к этому могильному памятнику, — офицер показал на значок на карте. — Возьмите с собой канат, он вам пригодится. — Он подал Кольхазу связку каната. — И побыстрее, времени лишнего нет!
Кольхаз, бросив скептический взгляд на канат, посмотрел на карту и только тут заметил, что, когда они будут идти через лес, путь им преградит отвесная скала.
«Интересно, как он будет действовать?» — подумал Ульф, вспомнив, как неловко преодолевал солдат штурмовую полосу.
Кольхаз шел быстро, время от времени сверяя направление движения по компасу. Через несколько минут они вышли к отвесной скале высотой метров десять. Она была почти голой, лишь в нескольких местах поросла кустиками травы.
— Что будете делать? — спросил Рэке.
— Попробую спуститься, — ответил солдат.
— Ни в коем случае не смотрите вниз. Я полезу первым.
Канат привязали к дереву, росшему возле самого обрыва. Ульф спускался вниз, быстро перебирая канат руками, а ногами отталкивался от скалы. Он ловко и быстро спустился на землю. Отсюда местность шла под уклон до самого могильника.
Ульф держал конец каната в руках, чтобы солдатам было удобнее спускаться по нему. Следующим был Поль, за ним — Кениг, после которого следовал Кольхаз. Последним спустился Раудорн.
— Ну вот, и это препятствие позади, — приободрил командир отделения солдат.
— Продолжайте выполнять задание! — приказал обер-лейтенант Гартман, стоя на скале. — Встретимся у могильника.
Преодолев последний участок, Кольхаз привел отделение на место, расположенное на пятьдесят метров южнее того, куда нужно было прийти. Через минуту к солдатам подъехал на мотоцикле с коляской обер-лейтенант.
Офицер слез с мотоцикла и сказал:
— Допустимо отклонение от указанного пункта до ста метров. Так что поздравляю вас, товарищ Кольхаз, с отличным выполнением задания. Гауптфельдфебель, выдайте ребятам паек!
— Слава богу! А то у меня уже желудок свело от голода, — проговорил Кениг.
Гартман разрешил сделать получасовой привал. После этого Ульф вскрыл четвертый конверт и, прочитав задание, сказал:
— Такого упражнения не было в нашей учебной программе.
— Правильно, не было, — согласился с ним офицер. — Однако мы считаем необходимым отработать и его.
Солдаты уселись под деревьями и начали закусывать. Ульф подсел к Кольхазу и спросил:
— Почему вы не сказали нам о том, что ваши стихи опубликованы в газете?
— О таких вещах раньше времени не говорят.
— А вы довольно смело преодолевали отвесную стенку, — похвалил Ульф солдата.
— Но страху я все же натерпелся.
— Мы не зря проводили беседы о смелости и геройстве.
— А я смотрю, вы все еще не отказались от желания сделать из меня героя?..
13
Последнее задание заключалось в быстрейшем возвращении на заставу. Выполнить его было поручено Кенигу.
Длинноногий Кениг вел отделение довольно твердо и быстро. Выйдя к небольшой речушке и благополучно переправившись через нее, они вскоре увидели зеленые домики заставы.
После обеда к Рэке подошел Раудорн и сказал:
— Надеюсь, ты не забыл о том, что у нас завтра отчетно-выборное собрание. Ну, что ты решил делать с Кольхазом?
— Ты опять о своем…
— Я с тобой о серьезном говорю, — перебил Рэке ефрейтор. — За последние недели никто не работал с таким усердием, как Кольхаз. Тебе следовало бы это заметить.
— Я не слепой. Однако назначать его на должность заместителя командира отделения пока еще рано. Неужели ты этого не понимаешь? И потом я не позволю, чтобы мною помыкали.
— Никто тобой не помыкает. Хорош тот начальник, который прислушивается к мнению коллектива. Ты же сам как-то говорил, что если солдат что усвоил, то он уже не отступит от этого.
Ульф подошел к окну. Упрямство, с которым Раудорн отстаивал свою точку зрения, нравилось ему, и он уже начал подумывать над тем, что, быть может, тот и прав.
«Кольхаз — заместитель!.. В случае назначения на эту должность ему, конечно, многому придется учиться… Риск, разумеется, есть, но больше рискует сам Кольхаз, нежели я. Это похоже на решение уравнения с несколькими неизвестными», — подумал Ульф, а затем громко сказал:
— Рискованный шаг…
— Без риска никогда ничего нельзя решить, — заметил Раудорн. — Подумай хорошенько, в твоем распоряжении шесть недель… Да, как идет подготовка к турниру по настольному теннису?
— Тут все в порядке.
— Прошу тебя, будешь выступать на отчетно-выборном собрании, расскажи об этом.
— Хорошо.
После этого разговора Ульф несколько раз задумывался над предложением Раудорна.
Вскоре настал день проведения теннисного турнира. Среди участников турнира было двенадцать пограничников и восемь парней из села.
Соревнования проводились вечером в спортзале. Ульф пришел туда задолго до начала соревнований и все как следует подготовил. Трау вместе со своим коллегой из школы был назначен судьей соревнований.
Ровно в семь часов провели жеребьевку, и игра началась. Играли по принципу: из игры выбывает проигравший.
