Сергей Исаченко - Где-то в Курляндии
- Ну, парень, в сорочке ты родился, не иначе! - проговорил один из них, широко улыбаясь.
- Кто вы? - удивленно спросил сержант, медленно поднимаясь.
- Мы партизаны. Налетели на деревню, разбили фашистский штаб и, уже уходя, заметили место казни. Подоспели вовремя.
Удовенко ушел с партизанами, пробыл у них, пока не оправился, а потом с их помощью перешел линию фронта и благополучно прибыл в свою часть, где его совсем уже считали погибшим.
- Значит, старый знакомый? - очнувшись от воспоминаний, сказал Удовенко. - У-у, гадина, припомнил бы я тебе все, да надо в штаб доставить. Уж ты-то заговоришь, все расскажешь. И как ты уцелел и сумел от партизан улизнуть?
- Что, встречались разве? - с удивлением спросил Капустин.
- Да, приходилось, - нехотя ответил старшина. - Вот и метка у него над глазом от той встречи осталась. Ну, нам пора. Двинулись!
* * *
А в это время в штабах немецкой группировки в Курляндии царил переполох. И было отчего переполошиться: пропал адъютант командира корпуса майор Эберт, да еще с важными документами - оперативными картами, планами передислокации, которые он вез из штаба группы армий «Север» к себе в корпус. Неужели попал к партизанам или выкрали русские разведчики?! Это же чудовищно!
Генерал- лейтенант Узингер -командир 1-го армейского корпуса, узнав, что его адъютант не вернулся к установленному времени, пока не стал докладывать командующему армией, а ждал, что майор появится позднее. Потом позвонил в Кулдигу и услышав, что тот давно уехал, всерьез забеспокоился. Прошли еще сутки. И тогда генерал вынужден был доложить о пропаже своего адъютанта.
Командующий армией метал громы и молнии, а затем, немного поостыв, распорядился обыскать весь путь следования майора. Но это ничего не дало. Доложили в штаб группы «Север», и оттуда поступил приказ: командиру корпуса немедленно явиться к начальнику штаба группы армий.
И вот генерал Узингер примчался в Кулдигу. В просторной приемной начальника штаба генерал-майора фон Нацмера он встретил нескольких генералов из корпусов и дивизий. Адъютант сообщил, что фон Нацмер находится у командующего группой и придется немного подождать.
Узингер подсел к генералу Герцогу - командиру 38-го армейского корпуса, с которым давно был хорошо знаком, разговорились.
- Что, вызвали для объяснений? - поинтересовался Герцог, который уже знал об этой истории.
- По-видимому, так, - ответил Узингер. - Наделал хлопот этот Эберт.
- Наверняка он уже у русских, - убежденно произнес Герцог. - Может, даже сам перебежал.
- Ну нет, не может быть. Не таков Эберт. Стопроцентный наци, - возразил Узингер.
- Не ручайтесь, - перебил его Герцог. - Из этого проклятого мешка скоро все начнут разбегаться. Не только офицеры, но и генералы. Пока упрямцы, сидящие в ставке, не поймут наконец, что давно надо оставить этот никому не нужный полуостров и эвакуировать нас в Германию.
- Но ведь постепенно войска выводятся. Вот и сейчас переправляются три дивизии, в том числе одна из моего корпуса, - заметил Узингер.
- Правильно, - подтвердил Герцог. - Но это же не эвакуация. Ставка вынуждена перебрасывать эти наиболее боеспособные соединения в Восточную Пруссию и на центральный участок фронта, где русские развернули мощное наступление между Вислой и Одером и приближаются к границам рейха. А сюда пришлют фольксштур-мовцев. Так что придется нам с вами сидеть здесь до тех пор, пока не захлопнется крышка над этой курляндской мышеловкой.
- Тише… - предупредил Узингер, указывая взглядом на сидящих в приемной генералов.
- А что? Так думаю сейчас не я один, - раздраженно промолвил Герцог. Потом наклонился к Узингеру и вполголоса сообщил: - Говорят, у нас ожидаются перемены в руководстве. Шернера отзывают, а на его место будто бы прибудет генерал-полковник Рендулич. Шернер собирается и Нацмера с собой забрать.
- Возможно, - отозвался Узингер, - но я чувствую, что они успеют еще снять с меня шкуру за Эберта.
- Да, в строгости им отказать нельзя, - сказал Герцог. - Я не раз был свидетелем, как Шернер приказывал расстреливать на месте любого солдата или офицера, которые проявили малейшие признаки паники. По существу, наша стойкость здесь, которую так расхваливают в «Курляндском бойце» писаки из ведомства Геббельса, держится на страхе, на массовых расстрелах…
- Ради бога, потише! - взмолился Узингер. - Кругом уши…
В это время дверь распахнулась, и в приемную вошел с папкой в руке генерал-майор фон Нацмер. Ответив на приветствия присутствующих общим кивком головы, он остановил взор на генерале Узингере и пригласил его к себе. Войдя в кабинет, сел за широкий стол и без обиняков заявил:
- Хорошенькую же услугу оказали вы русским, генерал.
- О чем вы говорите? О какой услуге? - удивился тот.
- Не прикидывайтесь удивленным. Я говорю о вашем адъютанте. Сейчас он наверняка уже выкладывает русским все, что знает о нас, подкрепляя доклад прихваченными с собой документами.
- Почему вы так уверены, что он у русских?
- А вы не уверены?
- Пока кет. Может быть, сбился с дороги. Возможно, еще явится.
- Не надейтесь, - отрезал Нацмер. - Машина вашего Эберта, обгорелая, найдена в лесу далеко от дороги из Кулдиги в Кандаву. Об этом только что сообщили. Обнаружили при прочесе Абавского леса. Но ни трупов Эберта и водителя, ни документов нигде не обнаружено.
Узингер помрачнел. Потом неуверенно произнес:
- Даже если Эберт и попал к партизанам, то живым не дастся. Я в этом убежден.
- А я не убежден, - возразил Нацмер. - Командующий группой армий тоже предполагает самое худшее. Он страшно возмущен и требует, чтобы вы явились к нему и лично обо всем доложили.
- Но что же я доложу, когда сам ничего не знаю?
- Тогда откровенно признайтесь в своей беспомощности. Идите к генерал-полковнику.
Шернер даже не пригласил Узингера сесть и не стал слушать доклада, а сразу набросился на него с бранью:
- Ротозейство, беспечность! Как вы допустили, что из-под носа у вас воруют вашего адъютанта? Почему не обеспечили охрану? - не слушая его оправданий, продолжал Шернер. - Сделали подарок русским, нечего сказать. Я доложу об этом в ставку. Думаю, что вам не корпусом командовать надо, а… - Он не договорил, помолчал с минуту, а потом сухо произнес: - Завтра утром представьте письменное объяснение. Можете быть свободны.
Однако угроза Шернера не сбылась. То ли он передумал докладывать об этом в ставку, то ли забыл. Во всяком случае, Узингер остался командовать 1-м армейским корпусом. А Шернер вскоре был отозван в ставку. С ним отбыл и генерал-майор фон Нацмер. 25 января группа «Север» была переименована в группу армий «Курляндия». Командовал ею теперь генерал пехоты Гильперт.
Обо всех этих изменениях Удовенко узнал при следующей встрече с Капустиным. В этот раз на обратном пути группа Удовенко столкнулась с колонной врага и вынуждена была вступить в бой. Ударили по ней сразу с нескольких сторон. Колонна рассеялась, среди фашистов поднялась паника. Они не видели, где противник и сколько его. Много гитлеровцев было уничтожено, а шестерых, в том числе обер-лейтенанта, разведчики захватили в плен.
На допросе у начальника разведки дивизии обер-лейтенант рассказал о системе обороны и о резервах на своем участке, сообщил, что на наиболее уязвимых направлениях в землю вкопаны танки и штурмовые орудия, а весь участок прикрывается плотным артиллерийским и минометным огнем. В некоторых местах, где невозможно было оборудовать сплошные траншеи, созданы опорные пункты.
Когда у обер-лейтенанта спросили о настроениях среди немецких солдат, то он сказал:
- Многие уже не верят, что удастся вырваться из мешка. До нас все реже доходят письма из Германии. О создавшемся положении мы узнаем лишь из официальных сводок верховного главнокомандования и сообщений армейского радиоцентра в Либаве, а также из докладов национал-социалистских офицеров надзора. Но и из них все знают о нозом советском наступлении между Вислой и Одером. Так что утешительного мало. Однако солдаты запуганы. За вольные суждения или малейшее неповиновение - расстрел.
Доставленные разведчиками сведения и документы, показания пленных оказались очень важными. Все участники поиска были представлены к наградам. Старшина Удовенко, уже награжденный орденом Славы III степени, теперь удостоился ордена Красной Звезды.
Разведка и на этот раз оказалась на высоте.
5
В начале 1945 года фронт в Курляндии относительно стабилизировался. Правда, немецкое командование предприняло еще одну попытку улучшить свои позиции, сосредоточив для контрудара сильный кулак - около шести дивизий, в том числе две танковые.
