Антон Кротков - Тайная война воздушного штрафбата
— Мне не нужен новый хозяин, — жёстко ответил командир охотников, посягая таким образом на заветные мечты молодого дельца. — И ври кому-нибудь другому про свои пятнадцать процентов. Такая каналья, как ты, Гермес, меньше чем за пятьдесят штук не вышмыгнет из своей вонючей норы.
— И всё-таки не спеши говорить «нет», подумай, — утеревшись, и глазом не моргнул «обаяшка», — я ведь предлагаю тебе действительно хорошую цену.
Разговор замкнулся в кольцо. Торговец снова и снова повторял на разные лады своё предложение, но профессиональный воин не желал ничего слушать. Темба был не просто наёмником. У него имелись собственные представления о воинской чести. В конце концов командир спецназовцев стал смотреть на торгаша, уже двадцать минут талдычащего ему об одном и том же, как на идиота. Он не убивал его только потому, что, как и многие в этом городе, иногда брал у Гермеса деньги в долг на поход к элитным проституткам в «Салон Мэри» — элитный бордель, предназначенный только для высших чиновников и высокооплачиваемых белых наёмников. Даже будучи командиром элитного спецподразделения, Темба вынужден был покупать заветный билетик за огромные деньги у таких прохвостов, как этот Гермес.
Но одно дело — получать от этого мерзкого ростовщика суммы на шалости с девочками и совсем другое — предать своих боссов, стать предателем, а значит, изгоем среди соплеменников. Это пришлые белые наёмники с лёгкостью меняют хозяев, а для местных воинов преданность вождю клана — священна. Темба искренне не понимал, на что рассчитывал задумавший купить его торгаш. Правда, подразделение, которым командовал Темба, было сформировано из разного сброда — бродяг, бывших уголовников, людей без роду и племени. В каратели такие шли охотно. Но он-то, как командир, умел держать своих подчинённых в ежовых рукавицах и не потерпел бы даже намёка на измену.
Потеряв терпение, Темба повернулся к вертолёту и сделал жест лётчику: «Мол, давай, заводи свой аппарат, улетаем отсюда». Гермес ту же подмигнул мальчишке лет двенадцати, на протяжении всего разговора стоявшему со стареньким автоматом на изготовку за спиной командира охотников. Пацан послушно кивнул и в упор выпустил в спину командира длинную очередь, буквально распоров его тело надвое.
Смерть своего предводителя члены группы восприняли почти без эмоций. Похоже, за его спиной давно созрел тайный сговор. Последнюю же точку в затянувшемся торге поставил единственный человек, которому убитый, видимо, по-настоящему доверял. Темба подобрал мальчишку семи лет от роду в поголовно вырезанной карателями деревушке и оставил в живых только потому, что рассчитывал воспитать из найдёныша преданного слугу. Темба рано начал приучать щенка к запаху свежей человеческой крови, заставляя его разными способами убивать тех, кого приговорил к смерти. По ночам, когда хозяин ложился спать, маленький телохранитель не смыкал глаз, всю ночь бдительно сторожа его покой. По странному совпадению, Темба нарёк юного ординарца очень странным для Африки именем — Аполлон. Возможно, он рассчитывал вырастить из пацанёнка выдающегося бойца и атлета. Но в итоге именно Аполлон сумел прикончить чрезвычайно подозрительного и ловкого супермена, как его тёзка из древнегреческого мифа поразил в пятку почти неуязвимого Ахилла.
После того как препятствие к выгодной сделке было устранено, торговец встретился глазами с лежащим на земле пленником и, неожиданно застеснявшись, сожалеюще вздохнул. Перейдя на английский, он пояснил Нефёдову:
— Я менеджер, сэр. К тому, что тут случилось, я не имею никакого отношения.
Более глупой попытки оправдаться Игорю никогда прежде не приходилось слышать. Он быстро сообразил, что внезапная гибель главаря захвативших его боевиков не сулит ему ничего хорошего. Зачем тогда, спрашивается, выгораживать себя, если ты смотришь на пленника оценивающе, как на только что купленного мула — разве только не заглядываешь ему в рот и не щупаешь мускулы.
Впрочем, позднее Нефёдов догадался, что перехвативший его торгаш просто желал на всякий случай подстраховаться. Мало ли что! Вдруг русские власти решат выкупить своего пилота и тот соберёт дома пресс-конференцию, на которой поведает миру о своих злоключениях в плену. Как бизнесмен Гермес желал заработать свой процент на посредничестве и при этом избежать неприятностей с властями страны, в которую в скором времени рассчитывал перебраться на постоянное место жительство.
Глава 2
Отец отправлялся навстречу неизвестности — выручать пропавшего без вести сына. Дело обстояло таким образом, что власти в сложившейся ситуации просто умыли руки. Там, наверху, скорее всего опасались крупного международного скандала и потому сделали вид, что не было никакого сверхсекретного полёта за сотни тысяч километров от родных границ; что советские ВВС никогда не теряли новейший бомбардировщик со всем его экипажем в далёком африканском небе. Ни один чиновник в стране и пальцем бы не пошевелил, чтобы помочь простому отставнику в его трудной и опасной миссии. В итоге вместо организованной по всем правилам, с привлечением необходимых сил и средств спасательной операции дело свелось к частной инициативе одиночки. И только благодаря невесте сына Борис неожиданно получил мощного союзника в лице своего старого врага — генерала Главного разведывательного управления Георгия Скулова.
Высокопоставленный разведчик вынужден был помогать человеку, которого люто ненавидел, иначе он мог потерять самое дорогое, что у него было — любимую дочь. Поэтому Скулову пришлось указать Анархисту самый верный путь к цели. В той африканской стране, куда собирался Нефёдов, военно-воздушными силами местного диктатора командовал его давний знакомый — Макс Хан. Отставной гитлеровский ас собирал под свои знамёна воздушных «солдат удачи» со всего мира. По сути немец командовал местным штрафбатом и одновременно спецназом. Борису предстояла сложная работа. Рискованным был сам процесс трудоустройства, боевые полёты, общение с местным начальством и населением, ибо нравы в Африке в корне отличаются от европейских.
На стареньких машинах наёмники почти ежедневно летали над дикими джунглями, нанося удары по партизанским базам, выслеживая главарей мятежников, фотографируя караванные тропы, по которым повстанцам доставлялось оружие. Задания были очень опасные, ибо Москва активно снабжала некоторые партизанские группировки самым современным оружием.
Временами наёмники совершали чрезвычайно рискованные дальние набеги на сопредельные государства. Их работодатель открыл слишком широкий фронт, одновременно ведя ожесточённую войну с множеством внутренних и внешних врагов. Со всех сторон владения «африканского Гитлера», как часто именовали президента самопровозглашённой «Демократической всеафриканской республики» Моргана Арройю в американских и западноевропейских (а после разрыва отношений с СССР и в советских) газетах, были обложены враждебными соседями и военными базами миротворцев ООН. Периодически, не собирающийся отказываться от своих наполеоновских планов — сплотить большую часть Африки под своим управлением, — диктатор зло огрызался, насылая на соседей диверсантов и авиацию. От лётчиков-наёмников, получивших приказ бомбить объекты, расположенные по ту сторону границы, требовалось виртуозное лётное мастерство и большое везение. Надо было незамеченным подкрасться на своих тихоходных поршневых «аэропланах» к объекту атаки, держась над самыми макушками деревьев, и успеть унести ноги от поднятых на перехват реактивных истребителей.
Таким образом, крылатым ландскнехтам[1] приходилось действовать одновременно на многих фронтах, вплоть до подавления мятежей, которые регулярно вспыхивали в собственной «карманной» армии нанявшего их диктатора. По сути это была война кучки суперпрофессионалов против всего мира.
Частые кровопролитные бои, тропические болезни, травматизм, неизбежный при эксплуатации многократно выработавшей свой ресурс авиатехники, буквально стачивали наёмные авиаэскадрильи. Обычно от тех, кто не возвращался из очередного вылета, не оставалось ничего. Среди местных племён процветал каннибализм. Не меньшей мрачной славой пользуются местные джунгли. В здешнем климате трупы сбитых лётчиков практически мгновенно без остатка уничтожались многочисленными плотоядными. То, что не успевали сразу сожрать крупные падальщики, доедали миллионные колонии кочующих термитов и бактерии.
Да никто и не пытался искать их тела. Хотя в типовом наёмническом контракте такая «опция» и была зафиксирована, но уж больно дорого, хлопотно и опасно было посылать поисковые партии на территории, контролируемые партизанами. Поэтому на родину очередного погибшего на чужбине героя чужой войны отправлялась урна, в которую под видом праха покойного засыпали всё, что попадалось под руку, — песок, собранную с пола казармы пыль, даже пепел сжигаемой на местной бойне ненужной требухи, остающейся от идущего на мясо скота. Единственное подлинное, что могли получить родственники мертвеца, это страховку.
