Вадим Полищук - Зенитчик-2
Когда я очнулся, то чуть не завыл от тоски — уж больно знакомым оказалось помещение, в нем я уже провел почти три недели, причем не по своей воле, и покинул только месяц назад. Если считать по субъективному времени. Да и по объективному тоже. Выглянув в окно, я увидел на некоторых деревьях пожелтевшие листья. Значит, здесь тоже прошел месяц, и сейчас середина сентября. Костюм на мне остался прежний, только карманы основательно почистили, даже всю мелочь выгребли, уроды. Сунув ноги в туфли, стоявшие около кровати, я пошел к раковине, открыл кран и сунул голову под струю холодной воды. Шум в ней немного стих, видимо, вкатили мне какую-то гадость, и ее действие еще не закончилось. Да и в мышцах чувствовалась некая вялость. Толкнул дверь, убедился, что она закрыта снаружи, и отправился обратно на кровать.
Когда за мной пришли, я уже окончательно оправился и чувствовал себя неплохо. Лязгнул запор, и на пороге появилась сладкая парочка: прибалт и младший мордоворот.
— Очухался? — поинтересовался младший.
— Руки, — потребовал прибалт.
На моих руках защелкнулись красивые блестящие браслеты.
— Давай на выход.
На выходе меня подтолкнули вправо, но я уперся.
— Сначала в туалет.
— Пусть идет, — разрешил прибалт, — присмотри за ним.
Младший недовольно засопел, но возражать не осмелился. Поперся за мной даже в кабинку.
— Может, еще достанешь и подержишь?
— Давай ссы.
Я с удовольствием избавился от той гадости, которую почки успели перекачать из организма в мочевой пузырь. Не торопясь, вымыл руки и под бдительным присмотром младшего отправился в кабинет на допрос. Прибалт уже ждал там. Меня усадили на табурет перед монументальным столом.
— Может, сзади сковать? — предложил мордоворот. — Он парень прыткий.
— Не стоит, — усмехнулся прибалт, — с ним я справлюсь.
— Ну, тогда я пошел?
— Иди, — разрешил прибалт.
— У меня есть основания полагать, что в прошлый раз вы были с нами не совсем откровенны. Ничего не хотите сказать по этому поводу?
— Ничего.
— Сэр Джеймс предупреждал меня, что к сотрудничеству вы не склонны, но у меня есть для вас аргумент.
И тут он совершил ошибку — повернулся ко мне спиной и начал открывать стоящий у стены сейф. Достать его через стол я не мог, но все стоящее на столе было мне вполне доступно, а центральное место занимал антикварный письменный прибор из бронзы. Чернильница, как оказалось, пустая, но и без содержимого весьма увесистая, закончила свой полет, соприкоснувшись с белобрысым коротко стриженым затылком. Звук удара был глухой, костяной, с полутора метров промахнуться непросто, даже скованными руками. Секундой позже раздался более громкий стук падения чернильницы на пол, а еще чуть позже в соприкосновение с досками пола пришла голова прибалта. Я замер. Тишина. Никто не топал по коридору, не стучал каблуками, не спешил распахивать дверь и врываться на помощь.
Ключ! Наручники защелкивал прибалт, значит, и ключ должен быть у него. Нужный предмет отыскался в правом кармане брюк. Даже имея ключ, снять браслеты не так просто, минуты три провозился, пока освободил сначала одну руку, затем вторую. Проверил у лежащего пульс, вроде, есть, но под головой уже начало растекаться кровавое пятно. Извини, братан, вызвал бы я тебе скорую, но дела, дела, да и телефона под рукой нет. А сейф-то он закрыть не успел. Ну-ка, что у нас тут за аргумент? Коробка с десятком ампул и упаковка одноразовых шприцев. Это и есть какая-нибудь «сыворотка правды»? Небось больших денег стоит.
Хрусь. Под каблуком осталась мокрая кучка мелких стекол. Так, что тут у нас еще? Папки, папки, еще папки. Ноутбук, видимо, тот, который мне демонстрировал полковник. Пачки денег, довольно много. Но деньги мне сейчас ни к чему, мне нужно оружие. Хоть какой-нибудь ствол, хоть капсюльный. Ничего. Может, у прибалта есть? Когда я ощупывал его карманы, он слабо застонал. Жив — это хорошо, а оружия нет — это плохо. Остается стол. С ходу рванул ручку среднего ящика. Ухватистая рукоятка легла в руку как влитая, мой размерчик! Ничем не прикрытый ствол, большой наклон рукоятки, пуговки сверху. Я его сразу узнал — «парабеллум». Теперь прорвемся!
Вряд ли кто-то держит в столе пистолет с досланным в ствол патроном. Тем более что у «люгера», насколько я помню, ударно-спусковой механизм одинарного действия. Я потянул пуговки назад и вверх. Поначалу затвор пошел легко, но, отойдя назад миллиметров на пятнадцать, застопорился. Вторая попытка также не принесла успеха. В вырезе рамки было видно, что в стволе патрона нет. Тупорылый патрончик был виден где-то внизу, в магазине. Дальнейшее изучение незнакомого оружия я решил провести без патронов в нем. Кнопка защелки магазина нашлась там, где и должна быть — на левой стороне пистолета в задней части спусковой скобы. После нажатия на кнопку, магазин выскочил из рукоятки. Полный. Раз, два, три, …, восемь. Второго магазина ни в среднем ящике стола, ни в других не нашлось. Ладно, обойдемся тем, что есть.
Третья попытка оттянуть затвор также потерпела фиаско. Сквозь открывшееся окно пистолет был виден насквозь. Я подергал спусковой крючок, он ходил свободно, с небольшим усилием. Пимпа с левой стороны в задней части рамки, скорее всего, и есть предохранитель. Перевел его из нижнего положения в верхнее и нажал на спуск, ничего не изменилось. А если… В этот раз затвор дошел до конца и вернулся назад без всяких препятствий. Нажатие на спуск привело к звонкому щелчку внутри пистолета. Понятно, предохранитель не только разобщает спусковой крючок с шепталом, но и блокирует затвор. Интересно. Еще раз. Сдвоенный щелчок затвора, предохранитель вниз — спусковой крючок упирается в заднюю часть скобы без всякого эффекта. Предохранитель вверх, звонко щелкает ударник. Разобрался, наконец. Магазин досылается в рукоятку хлопком ладони. Кляк-кланц — патрон в стволе.
Стоп, стоп, можно не спешить, вряд ли прибалт планировал закончить допрос за двадцать минут, а в сейфе наверняка найдется масса интересного. Деньги, например. Хватанув одну из пачек, я удивился. В прошлый раз мне попадались коричневатые рубли с шахтером, зеленоватые трешки с пехотинцем и серые пятерки с летчиком. В чужих руках я видел зеленовато-серые банкноты достоинством в один червонец и красные три червонца с задумчиво-напряженными взорами дедушки Ленина. А сейчас я держал в руке пачку серовато-голубых купюр, с которых за мной напряженно наблюдал все тот же Ленин. Каждая бумажка достоинством десять червонцев или, проще говоря, сто рублей. С моими сержантскими семнадцатью с полтиной такие мне не попадались. В одной — мое жалованье почти за полгода, а вся пачка, выходит, за полвека вперед. А пачек здесь… Одна, две, три, четыре. Плюс пара пачек красных тридцаток, еще червонцы. В первом приближении больше пятидесяти тысяч. Кажется, я и здесь становлюсь состоятельным человеком.
Деньги всех проблем не решают, но помочь выжить могут. Деньги — это еда, это одежда, новые документы, наконец. Стоп. В нижнем отделении стального ящика стоит объемистый кожаный портфель. Пустой. Пока так везет — надо прорываться отсюда. Решительно сгреб все деньги в портфель. Это что? Какие-то пустые бланки, но уже с подписью и печатью, беру. Папки. На одной из них я заметил свою фамилию, открыл. Е-мое! Да это же мое дело! И паспорт мой здесь, и водительское удостоверение, свидетельство о регистрации машины, талон техосмотра, ключи от машины, от квартиры, от гаража, деньги 1997 года. Все здесь! Протоколы наших бесед с полковником, еще бумаги. А это что? Красноармейская книжка без фотографии, зато с моей фамилией. Сунул папку в портфель. Туда же запихал ноутбук. Портфель закрылся с трудом. Тяжелый, зараза! Как бы ручка не оторвалась. Пистолет в правую руку, патрон уже в стволе, предохранитель поднят. Я взялся за ручку двери, ведущей в коридор.
Стоп, в сорок втором году появиться на улице без головного убора все равно, что в наше время без штанов — внимание окружающих гарантировано. Однако ни кепки, ни шляпы мне не попалось, зато конфисковал у прибалта едва начатую пачку сигарет, пригодится в качестве антисобакина. Ну, все, пора. Я осторожно выглянул в коридор. Никого. Осторожно прокрался к входной двери, прислушался, вроде тихо. Толкнул дверь и сделал шаг наружу. На этом шаге мое везение закончилось — к входу направлялся младший мордоворот. На полсекунды мы замерли от неожиданности встречи. Правая рука младшего дернулась к карману шаровар.
— Стой!
Идиот! Ну зачем он за оружие схватился? У меня-то пистолет в руке, патрон дослан и предохранитель поднят. Бах! Бугай с воем покатился по земле пытаясь зажать рану в левом бедре, и напрочь забыв о своем оружии. Надеюсь, бедренную артерию пуля не задела. Однако мне пора, я рванул к забору. Спрятанные мною палки так и лежали на прежнем месте. Подпер ими нижний ряд проволоки и вылез наружу, следом вытащил тяжеленный портфель. По лесу я ломился, как напуганный лось, выскочил на дорогу и побежал в сторону Москвы. Метров через триста остановился, потоптался, сделал шаг на середину грунтовки, затем шаг назад и сиганул через кювет обратно в лес. На беглый взгляд все выглядело так, как будто я остановил машину и уехал на ней, благо свежие следы шин на дороге были.
