Георгий Савицкий - Танковые засады. «Бронебойным, огонь!»
Главной ударной силой в этих боях была танковая бригада полковника Ротмистрова. Она имела в своем составе более шестидесяти танков: семь КВ-1, двадцать две «тридцатьчетверки» и более тридцати легких танков Т-40.
Советские мотострелки, мотоциклисты и кавалеристы внезапными и мощными ударами контратаковали противника. На северо-западной окраине Калинина завязался встречный бой, который длился около четырех часов.
К двум часам дня 934-й стрелковый полк во взаимодействии с 8-м танковым полком бригады Ротмистрова контратаковал противника и овладел Горбатым мостом.
В четыре часа вечера противник крупными силами пехоты и с тридцатью танками перешел в атаку. В бою гитлеровцы потеряли три танка, пять бронемашин и более шестисот солдат и офицеров. К исходу дня группа закрепилась на северо-западных окраинах Калинина.
В три часа дня 16 октября части 1-й танковой дивизии и 900-й моторизованной бригады нанесли удар из района станции Дорошиха в направлении на Николо-Малицу. Им удалось быстро прорвать оборону немецкого 934-го стрелкового полка 256-й стрелковой дивизии и к исходу дня выйти в район села Медного.
Здесь немецкие части атакой во фланг были разрезаны надвое, а их авангарды почти полностью уничтожены. В боях под Медным 22–23 октября потери гитлеровцев составили до тысячи человек, двести мотоциклов, около тридцати танков, пятнадцать орудий, множество автомашин и другой техники.
Отступавшие немецкие танки были прижаты в районе Дмитровского болота между деревнями Черкасы и Щербово. И после ожесточенного боя гитлеровское Панцерваффе потеряло семьдесят «панцеров»!
Таким образом, попытка немецкого командования использовать Калинин для дальнейшего наступления была сорвана.
Глава 7
Парад 7 ноября
Пронзительный ветер сек лицо мелким злым снегом из мутно-серых низких облаков. Обжигала морозом металлическая рукоятка откинутого башенного люка. Вилась по брусчатке белая поземка, по которой медленно и величественно ползли стальные громады танков.
Легкие «бэтэшки» и Т-26, плавающие Т-37, средние Т-28 стальными рядами, повзводно, проходили мимо трибун. Перематывали стальные ленты гусениц новейшие «тридцатьчетверки» и тяжелые, угловатые танки «Клим Ворошилов». Рев и грохот моторов, скрежет траков о камень наполняли морозный воздух. Этот парад — особенный. Боевые машины сворачивали с Красной площади и своим ходом, броневыми колоннами направлялись на передовую, пролегшую линиями траншей, колючей проволокой, противотанковыми рвами, минными полями уже на дальних подступах к столице.
— Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, командиры, и политработники, рабочие и работницы, колхозники и колхозницы, работники интеллигентского труда, братья и сестры в тылу нашего врага, временно попавшие под иго немецких разбойников, наши славные партизаны и партизанки, разрушающие тылы немецких захватчиков!
От имени Советского правительства и нашей большевистской партии приветствую вас и поздравляю с двадцать четвертой годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции.
Прохождение тяжелой боевой техники явилось апофеозом грандиозного войскового действа.
В 8.00 утра, на два часа раньше, начался парад, который по силе морального воздействия на людей и исторический ход событий приравнивался к важнейшей военной операции. Демонстрация мощи и решимости Красной Армии сражаться до конца имела огромное значение по поднятию морального духа армии и всей огромной Страны Советов. Весь мир увидел, что Москва не сдается и боевой дух армии не сломлен.
Командовал парадом командующий Московским военным округом генерал Павел Артемьев, а принимал его маршал Семен Буденный. Руководство страны разместилось на обычном месте — на трибуне Мавзолея Ленина.
Торжественный марш войск на Красной площади открыли курсанты артиллерийского училища. С развернутыми знаменами, под боевые революционные марши, исполняемые оркестром штаба МВО под управлением Василия Агапкина, шли защитники Москвы.
— Товарищи! В тяжелых условиях приходится праздновать сегодня 24-ю годовщину Октябрьской революции. Вероломное нападение немецких разбойников и навязанная нам война создали угрозу для нашей страны. Мы потеряли временно ряд областей, враг очутился у ворот Ленинграда и Москвы. Враг рассчитывал на то, что после первого же удара наша армия будет рассеяна, наша страна будет поставлена на колени. Но враг жестоко просчитался. Несмотря на временные неуспехи, наша армия и наш флот геройски отбивают атаки врага на протяжении всего фронта, нанося ему тяжелый урон, а наша страна — вся наша страна — организовалась в единый лагерь, чтобы вместе с нашей армией и нашим флотом осуществить разгром немецких захватчиков.
Тускло поблескивала сталь граненых штыков, примкнутых к винтовкам солдат. Словно древнегреческие копьеносцы-гоплиты, маршировали они по древней брусчатке Красной площади. Но их боевая задача была посложнее, чем у легендарных спартанцев царя Леонида — Льва.
Хрипловатый, с акцентом голос другого, не менее решительного и сильного правителя, разносился из радиорепродукторов:
— Бывали дни, когда наша страна находилась в еще более тяжелом положении. Вспомните 1918 год, когда мы праздновали первую годовщину Октябрьской революции. Три четверти нашей страны находилось тогда в руках иностранных интервентов. Украина, Кавказ, Средняя Азия, Урал, Сибирь, Дальний Восток были временно потеряны нами. У нас не было союзников, у нас не было Красной Армии, — мы ее только начали создавать, — не хватало хлеба, не хватало вооружения, не хватало обмундирования. 14 государств наседали тогда на нашу землю. Но мы не унывали, не падали духом. В огне войны организовали тогда мы Красную Армию и превратили нашу страну в военный лагерь. Дух великого Ленина вдохновлял нас тогда на войну против интервентов. И что же? Мы разбили интервентов, вернули все потерянные территории и добились победы.
Ряды рабочего ополчения — защитников столицы проходили мимо трибун, возможно, и не так четко чеканя шаг, как строевики. Но все они шагали прямо в Вечность. Многим из них было суждено погибнуть, лечь в бескрайних полях под Москвой, чтобы выжившие боевые товарищи продолжали сражаться. Прокаленные огнем, привыкшие к тяжелому труду мужики шли на войну, как на работу. Многие из них прошли Гражданскую, те, кто постарше, — служили еще при царе. Так что ратному труду были обучены.
Сейчас над ними — живыми высились башни Кремля. Вчера, в ночь перед парадом, по личному указу Сталина были расчехлены и зажжены кремлевские звезды. Их рубиновый свет озарил погруженную во тьму светомаскировки столицу. Зажегся огнем уверенности в сердцах людей.
— Теперь положение нашей страны куда лучше, чем 23 года назад. Наша страна во много раз богаче теперь и промышленностью, и продовольствием, и сырьем, чем двадцать три года назад. У нас есть теперь союзники, держащие вместе с нами единый фронт против немецких захватчиков. Мы имеем теперь сочувствие и поддержку всех народов Европы, попавших под иго гитлеровской тирании. Мы имеем теперь замечательную армию и замечательный флот, грудью отстаивающие свободу и независимость нашей Родины. У нас нет серьезной нехватки ни в продовольствии, ни в вооружении, ни в обмундировании. Вся наша страна, все народы нашей страны подпирают нашу армию, наш флот, помогая им разбить захватнические орды немецких фашистов. Наши людские резервы неисчерпаемы.
Разве можно сомневаться в том, что мы можем и должны победить немецких захватчиков?
На рысях шли кавалерийские эскадроны — «шашки подвысь»! Их контратаки были стремительны и смертоносны, много конников погибло в первые месяцы войны, но и много голов немецкой пехоты посекли их клинки. Принимавший парад легендарный маршал, командарм Первой конармии Семен Буденный мог бы гордиться своими кавалеристами.
Ехали на грузовиках расчеты истребителей танков с тяжелыми противотанковыми ружьями. Они были страшны для преобладающих на поле брани немецких «панцеров».
Легендарные тачанки ощерились надежными и знакомыми еще по Империалистической и Гражданской войнам пулеметами «максим».
И новые, механизированные «тачанки» — грузовики с установленными в кузовах счетверенными зенитными «максимами» тоже участвовали в параде. Эти импровизированные мобильные установки ПВО создавали огневой заслон против низко летящих «лаптежников» и «мессеров» или выкашивали немецкую пехоту. На некоторых грузовиках были установлены спаренные пулеметы «Браунинг», получаемые по ленд-лизу.
— Враг не так силен, как изображают его некоторые перепуганные интеллигентики. Не так страшен черт, как его малюют. Кто может отрицать, что наша Красная Армия не раз обращала в паническое бегство хваленые немецкие войска? Если судить не по хвастливым заявлениям немецких пропагандистов, а по действительному положению Германии, нетрудно будет понять, что немецко-фашистские захватчики стоят перед катастрофой. В Германии теперь царят голод и обнищание, за четыре месяца войны Германия потеряла четыре с половиной миллиона солдат, Германия истекает кровью, ее людские резервы иссякают, дух возмущения овладевает не только народами Европы, подпавшими под иго немецких захватчиков, но и самим германским народом, который не видит конца войны. Немецкие захватчики напрягают последние силы. Нет сомнения, что Германия не может выдержать долго такого напряжения. Еще несколько месяцев, еще полгода, может быть, годик — и гитлеровская Германия должна лопнуть под тяжестью своих преступлений.
