Давид Алексеев - Начдив Иван Грязнов
— Не паниковать! — гремел властный бас Аронета.
Неожиданно от Авуз-Кирка к передовой вынеслась запряженная парой гнедых бричка. Упряжкой правила девушка. Подлетев к бойцам, она резко осадила лошадей, повернула влево и принялась раскидывать ящики с патронами.
— Кому нужны? Разбирай!
Над головой свистели пули, близко рвались снаряды, но девушка словно не замечала их. Кто она, откуда? По чьему приказу кинулась в самое пекло? В горячке боя расспросить не успели.
Неимоверно тяжелыми были те часы и для соседей малышевцев-горняков. В начале контратаки командир 267-го полка Николай Петрович Шабалин был тяжело ранен. Недолго продержался в строю его первый преемник. Пули не пощадили и двух других. Тогда командование взял в свои руки адъютант Шабалина Николай Егоров. Приняв решительные меры, он остановил дрогнувших товарищей.
Уральские полки-ветераны не только устояли, но и отбросили контратакующих врангелевцев со своих позиций. Правда, к концу боя в батальонах насчитывалось только по 60—100 человек…
К вечеру на передовую линию вышли 265-й и 269-й стрелковые полки. Тогда же вступил в действие и мост, построенный саперами Михаила Калмыкова. Первыми по нему прошли патронные двуколки, затем артиллерия и 30-й конный полк. Положение Тридцатой на Тюп-Джанкойском полуострове стало прочным.
К исходу суток противник полностью утратил боевую активность. Завершив концентрацию сил дивизии на полуострове, Иван Грязнов отдал приказ: возобновить наступление.
В новых атаках особо отличились бойцы сивашской группы. Батальон Якова Кривощекова и посланный ему из резерва на помощь 264-й Верхнеуральский полк под командованием Василия Кузнецова с наступлением темноты перешли мост и заняли обе стороны дамбы. Дальше двигаться было опасно: по железнодорожной ветке, протянувшейся на дамбе, курсировал врангелевский бронепоезд. Выждав, когда бронепоезд, завершив очередной визит к мосту, покатил обратно, бойцы двинулись за ним и незамеченными прошли всю дамбу. Чтобы отогнать бронепоезд дальше, в бой вступила артиллерия. Под прикрытием ее огня красноармейцы стремительным штыковым ударом овладели первой линией окопов.
Только батарейцы сделали перерыв, как бронепоезд снова двинулся к мосту мимо притаившихся бойцов. Красноармеец Федор Кузьмин первым смекнул, что нужно делать.
— Ребята! — крикнул он. — Выворачивай камни!
В кровь разбивая руки, бойцы вырывали камни из нижней части дамбы и по цепочке подавали их наверх. Не прошло и десяти минут, как на пути вырос широченный завал.
Израсходовав весь боезапас, бронепоезд начал осторожно пятиться. Перед завалом остановился. Первых солдат, вышедших на разведку, красноармейцы не тронули. Когда выгрузилась вся команда, с обеих сторон грянуло:
— Вперед! Бей беляков!
И батальоны с ходу ворвались на станцию Таганаш. Это было в три часа ночи 12 ноября.
На рассвете полки 30-й дивизии, не встречая больше сопротивления, свободным маршем двинулись по крымской земле, на Джанкой.
После всего пережитого, казалось бы, должна прийти и усталость, но бойцы и командиры были бодры: они с честью выполнили приказ Фрунзе. Республика могла гордиться Тридцатой.
Вместо эпилога
От Джанкоя 30-я дивизия повернула на юго-восток, к Феодосии. Конный корпус Н. Д. Каширина повел наступление на Керчь и уже 16 ноября 1920 года М. В. Фрунзе послал Владимиру Ильичу Ленину очень краткую и очень значительную телеграмму:
«Сегодня нашей конницей занята Керчь. Южный фронт ликвидирован».
В Феодосии 30-ю стрелковую дивизию посетили командующий и члены Реввоенсовета 4-й армии.
— Отныне Красное знамя — знамя борьбы и победы реет в долинах и на высотах Крыма и грозным призраком преследует остатки врагов, ищущих спасения на кораблях, — сказал командарм Лазаревич, выступая на торжественном митинге. — Фрунзе особо отмечает героическую атаку вашей, 30-й стрелковой дивизии Чонгарских переправ. Честь и слава погибшим в борьбе за свободу! Вечная слава вам, творцы революции и освободители трудового народа!
Начальнику дивизии Грязнову, комиссару Романову и другим героям незабываемого штурма были вручены ордена Красного Знамени.
Позднее 30-я первой из частей РККА получила почетнейший титул — «имени ВЦИК». Ходатайствуя об этом, М. В. Фрунзе писал председателю Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Михаилу Ивановичу Калинину:
«Вам было угодно предложить мне назвать именем ВЦИК ту из дивизий фронта, которая проявит наивысшую степень доблести в боях с неприятелем. Прежде Вы надеялись, что такою должна стать 30-я стрелковая дивизия. Ныне я рад доложить, что надежды Ваши дивизия оправдала в полной мере…»[12]
Страна переходила к мирной трудовой жизни, но ее защитникам еще было рано выпускать оружие из рук.
На освобожденной земле Украины разбойничали банды Махно и других атаманов. Ликвидировать махновщину республика призвала и 30-ю стрелковую дивизию. И здесь Тридцатая проявила воинскую доблесть и героизм. За образцовое выполнение боевых заданий на фронте борьбы с махновщиной командующий войсками Украины и Крыма М. В. Фрунзе наградил И. К. Грязнова личным оружием — серебряной шашкой и револьвером.
На снимке (слева направо): командующий ВВС РККА Я. И. Алкснис и И. К. Грязнов — заместитель начальника Управления механизации и моторизации РККА.
В ходе завершающих боев молодой командир стал коммунистом, членом великой ленинской партии, борьбе за идеалы которой был верен на протяжении всех лет жесточайших военных испытаний, выпавших на долю Советской республики.
Осенью 1922 года двадцатипятилетний Иван Грязнов получил направление в Москву на Высшие академические курсы. Вместе с бойцами дивизии трудящиеся Приднепровья тепло проводили его.
«Начало мирного строительства в Запорожской губернии связано навсегда с именем 30-й дивизии и Вашим, как ее славным героем-руководителем, — писали они в дарственной грамоте. — В этот период Вы, будучи членом губернского исполнительного комитета, своей энергией подняли и направили трудовой энтузиазм 30-й дивизии на борьбу с голодом, постигшим Запорожскую губернию, и на восстановление народного хозяйства, за что рабочие и крестьяне неоднократно выражали Вам лично, чувства братской любви и благодарности».
Специальным постановлением губисполкома И. К. Грязнов был признан «стипендиатом Запорожской губернии на все время его пребывания на академических курсах». А в канун 5-й годовщины Великого Октября бывшая Крепостная улица г. Запорожья получила новое название — улицы имени начдива Грязнова.
После учебы Грязнов командовал стрелковыми корпусами в Украинском и Сибирском военных округах, а с ноября 1930 года исполнял обязанности помощника командующего Среднеазиатским военным округом. В приграничных районах вольничали басмачи. Опыт борьбы с махновцами пригодился.
В конце 1931 года Революционный военный совет отозвал И. К. Грязнова в Москву, назначив его заместителем начальника управления механизации и моторизации РККА. То было время создания нового рода войск Советских Вооруженных Сил — механизированных и танковых частей. Молодой военачальник с головой ушел в большую работу.
В 1933 году за заслуги перед Родиной И. К. Грязнов был награжден вторым орденом Красного Знамени. Это известие застало его уже в Чите.
Перевод в Забайкалье был ответственным. Партия и правительство призвали закрыть восточные границы республики Советов на прочный замок. На крайних рубежах страны эту задачу с честью выполняли бойцы Особой Краснознаменной Дальневосточной армии В. К. Блюхера. Рядом с ними на боевом посту стояли красноармейцы Забайкальской группы войск, командование которой и принял И. К. Грязнов.
Вновь Василий Константинович и Иван Кенсоринович оказались соседями. По старой доброй традиции между их частями развернулось боевое соревнование за быстрейшее возведение укреплений и коммуникаций, за успехи в учебе и службе.
Встречаясь друг с другом, командующие вспоминали родную Тридцатую и друзей по первым походам под красными знаменами.
В самой группе Грязнова среди командиров было немало бывалых тридцатников. В дом к Ивану Кенсориновичу наведывался Константин Рокоссовский и другие ветераны дивизии.
В ноябре 1934 года И. К. Грязнов был включен в состав Военного совета Народного комиссариата обороны СССР. В мае следующего года он назначается командующим только что созданного Забайкальского военного округа, а несколько позднее получает персональное воинское звание «комкор».
С именем Грязнова связано немало начинаний, направленных на повышение оборонной мощи СССР. Но многие из этих дел завершить ему не удалось.
