Альберт Зарипов - Дембельский аккорд 1
Увы… Но такой гарантии не было!.. Причём, её не было ни сегодняшним днём, когда мы только-только собирались в обратный путь… И тем более сейчас!.. Когда всё непредвиденное и безвозвратное уже произошло.
«Ведь в случае внезапного нападения пехотных разведчиков на этот блокпост, причём без какого-либо согласования с нами!.. То тогда на нашу спецназовскую долю выпадало всего лишь два варианта: либо поддержать своих боевых товарищей и тем самым подвергнуться неоправданному риску… Тем более с молодыми солдатами на борту!.. Либо же повернув налево в поле попытаться проехать мимо и тем самым стать позорными свидетелями героического подвига простой пехоты… То есть фактически предателями!.. Трусливо сбежавшими с поля боя…»
Нет!.. Второй вариант исключался однозначно и категорично! И мы все вступили бы в это внезапное боестолкновение… Даже невзирая на то, что нашего на то согласия вообще никто не спрашивал! Даже несмотря на то, что все наши БМПешки попросту остановились бы на трассе… Поневоле превратившись в очень хорошие мишени… Мы бы тогда просто ввязались в эту перестрелку… Сперва с уцелевшими боевиками, укрывшимися за бетонными стенами своего блокпоста… А затем уже и с остальными чеченцами, сбежавшимися к нам по тревоге со всех домов этих Старых Атагов… А уж потом в бой вступили бы жители и Новых Атагов… Успешно переправившиеся через реку Аргун и затем прибежавшие вприпрыжку выручать своих односельчан.
«Если бы все мы… Если к тому моменту мы ещё были бы живы! И майор Пуданов, и Гарин с Волженко… И Молоканов с Бычковым… И оба механика с двумя наводчиками… И все мои молодые солдаты… Вместе со мной!»
Эта проклятая война никому из нас не простила бы никаких необдуманно совершённых ошибок. Вернее… Эта распроклятая война была бы только рада… Если бы сегодняшний день сложился бы у нас «как-нибудь» по другому! То есть если бы сегодняшним вечером людские потери Российской Армии оказались намного больше.
«И за свои персональные ошибки мне бы пришлось заплатить жизнями своих солдат!.. И в первую очередь — своею собственной… Жизнью!»
Таким был непреложный Закон войны! И этот Закон был одинаково безжалостен к любому командиру или военачальнику! Причём, таким этот Закон был практически на любой войне. Как бы её ни называли хитроумные политики!
«И кто знает?!.. Где бы сейчас находились мои подчинённые, да и я сам лично?!.. Если бы сегодня днём я не сделал то, что я и сделал? Что я в общем-то и должен был… То есть… Всего-то навсего я сделал три вещи: отказался от явно спонтанного и потому необдуманного плана начальника разведки, потом приказал Краснову тронуться в путь самыми первыми… Ну, и не дал пехоте нас обогнать!.. Вот и всё!.. Всего три вещи… Хотя…»
Тут мои думы развернулись в другом направлении.
«А может?.. Да нет!.. Наверное… А может быть эти мои три вещи… Может быть именно они и оказались теми тремя последними каплями?! Которые и переполнили чашу терпения в душе товарища майора?.. Вот терпел он, терпел все эти пакости чеченской войны… А сегодня взял, да и решился на такой поступок… Как говорится, поставить всё на карту!.. А дальше: пан или пропал!.. Хотя… Нет! Не такой он был человек! То есть неспособный на такое проявление эмоций! Это был человек-кремень!»
Товарищ майор действительно был Человеком с большой буквы. Возможно он не привык менять разработанные им планы или аннулировать свои же собственные решения. Наверное на все неизвестные мне нюансы сегодняшнего дня могли пролить свет те офицеры, которые сопровождали эНэРа с раннего утра и до того самого боестолкновения. Если они конечно же не были тяжело ранены… То от них можно было бы узнать многое из сегодняшних планов погибшего майора разведки.
«Дай-то Бог! Если с ними будет всё в порядке!.. Может быть он ещё с первого блокпоста смог связаться с начальником артиллерии бригады?! Как говорится, на всякий пожарный… Мол, побудь наготове, пожалуйста!.. В такой-то промежуток времени… Просто побудь!.. А я по приезду всё объясню! Или что-то подобное. Ведь Стас говорил, что начальник артиллерии в это время сидел в штабе бригады у радиостанции. Что в общем-то не входит в его обязанности!.. Хотя… Не знаю! Не знаю пока что ничего!.. И всё!»
Покойный начальник разведки всё-таки осуществил свою задумку… Но слишком дорогой ценой… Вся эта военная операция была проведена только лишь по его собственной инициативе… командование 166-ой мотострелковой бригады никогда бы не пошло на такую безрассудную и рискованную операцию… Которая не была обоснована хоть какой-либо военной необходимостью или тактическими интересами… Не говоря уж про стратегические цели и задачи… Село Новые Атаги как было вражеским, таким оно и осталось после этой «операции»… А уничтоженные боевики и восемь захваченных автоматов являлись очень слабым утешением для тех, кто вообще мог бы этим довольствоваться…
Как бы то ни было, но всё это никак не оправдывало гибель одного российского майора и одного связиста… Если к этому страшному счёту не прибавится кто-то ещё… Из тех шестерых раненых…
Уже совсем стемнело, когда к командиру 166-ой бригады приехали старейшины села Новые Атаги… Они долго ждали на КПП, затем их всё же пропустили в штаб бригады… В результате сегодняшнего инцидента, а ещё больше от огня артиллерии было убито и ранено «какое-то» количество мирных жителей… Частично или полностью разрушено «некоторое» число сельских домов… И чеченские старейшины просили командование бригады не допустить повторения подобных боестолкновений… Ведь их молодые «односельчане» не нападали первыми на российских военнослужащих…
Неизвестно, о чём они там договаривались и в конце концов всё же договорились… Но, думается, какое-то определённое сепаратное перемирие всё же было достигнуто…
Но командование 166-ой бригады никак не могло простить начальнику разведки его самоволия… Даже мёртвому… Тела начальника разведки и его преданного до последней минуты солдата-связиста были завернуты в блестящую фольгу… И установлены на нескольких табуретах посередине бригадного плаца…
По официально озвученной версии весь личный состав бригады должен был успеть попрощаться с погибшими боевыми товарищами… Хотя на самом деле…
А в действительности же это было суровое и безжалостное назидание всем! Всем тем, кто посмеет ослушаться своего командования… Всем тем, кто осмелится проявить своё самоволие… Всем тем, кто решит продемонстрировать свою храбрость и отвагу за счёт неоправданного риска подвергнуть смертельной опасности жизни и здоровье своих подчиненных…
Словом… Всем-всем-всем…
И целых трое суток холодный ветер беспрестанно шевелил тонкую фольгу, словно пытаясь разбудить усопших… Целых три дня нежаркое зимнее солнце отражалось на блестящей и постоянно шевелящейся плёнке под взглядами сотен и сотен человеческих глаз… Целых три ночи предгорный холод и стужа подвергали уснувших навечно людей очередным испытаниям…
Трое долгих суток… Три мучительно тянущихся дня… И три застывшие навечно ночи…
Но начальнику разведки 166-ой бригады и его связисту уже было всё равно…
Ибо «Мертвые сраму не имут!»… И это древнее изречение сейчас относилось как к к погибшему русскому майору… Так и к погибшему с ним солдату-татарину.
Конец первой частиПримечания
1
Специально обученная военно-боевая моль тоже не подходила на эту роль… Далековато лететь!..
2
Списки самовольно оставивших часть
3
Штатно-должностная книга
4
Что мухи, что вороньё, что стервятники… Всё неблагозвучно!.. Выбирайте сами!..
5
Ракетно-артиллерийского вооружения
6
Это в зависимости от сленговых обозначений той или иной части.
7
Прослужившие год
8
Командиру полка
9
Ну… Давайте-ка и мы… Не будем о грустном!
10
Указ императора Павла Первого от 09 апреля 1798 года «О создании кантонной системы управления в Оренбургском крае.»
11
Здесь имеется в виду город Ставрополь-на-Волге. Ныне это город Тольятти.
12
Увы… Но именно таким образом наша изувеченная войной психика проходила хоть какую-то действительно оздоровительную реабилитацию… Своеобразная смехотерапия…
13
Шутливое коверкание слова «пищу»
14
Долго горящий костёр из двух или нескольких брёвен
