Брюс Федоров - Острова желаний
– Как временная мера неплохо. – Нахмурился Кин. – Но нам нужно до конца разыграть свою партию и в нужный момент выложить на стол флэш-рояль. Предпринять что-то, что сможет однозначно убедить новых и старых вкладчиков разместить у нас основные свои капиталы. В этой связи, хочу обратить ваше внимание на информацию, полученную нами независимым путем.
Теперь, по существу. В нашем распоряжении оказались проверенные данные о том, что в Республике Маку открыт перспективный или даже очень перспективный нефтегазоносный район на границе этой южноамериканской страны и Бразилии. Эти сведения, разумеется, являются конфиденциальными и разглашению не подлежат, хотя не исключаю, что кто-то, возможно американцы или бразильцы уже пронюхали кое-что. Поэтому следует полагать, что гонка за главным призом скоро начнется или вернее уже началась. У нас в этой стране имеются четыре участка с неопределенным дебитом и неясной перспективой, заявка на которые национальному правительству подана, но лицензии ещё не получены. А это мешает нам начать буровые работы. Местные власти затягивают юридические процедуры, и полагаю, намеренно. Не исключаю, что они действуют по указке наших конкурентов.
Одним словом, надо переломить ситуацию и добиться от местных распорядительных органов начать выполнять свои обязательств перед нами. Но этого мало. Действующий президент должен понять допущенную им ошибку, а если понимать откажется, то должен заплатить за двойную игру и мошенничество сполна. Наша цель – получить в свое полное распоряжение не только эти четыре участка, но и выбрать для себя лучшие нефтяные блоки. Если решим этот вопрос, то сможем энергично провести разведочное бурение и продемонстрировать нашим потенциальным инвесторам, прежде всего, из "Фонда перспективного развития Катара", доказательства наличия большой нефти в Республике Маку, которой мы распоряжаемся. Тогда наша победа будет полной и окончательной.
– Я ясно высказался? – Кин выдержал подобающую паузу. – Прошу сообщить ваше мнение, господа, по этому вопросу – и вновь выразительно посмотрел на Флинна Купера, который в очередной раз встал, поправил фалды своего пиджака, своими движениями выдавая наличие у него военной выправки.
– Я поддерживаю это предложение. При успехе задуманного наша компания решит текущие проблемы и обеспечит себе устойчивое движение вперед на многие годы.
С его мнением дружно и как-то торопливо согласились все присутствующие.
– Раз так, – подытожил обсуждение вопроса Дональд Кин. – Не будем откладывать дело в долгий ящик. Месье Бервин, – обратился он к грузному человеку в сером костюме, сидевшему в дальнем конце комнаты и хранившему полное молчание на протяжении всей встречи.
– Возьмите на себя эту задачу, тем более что она входит в круг ваших обязанностей. Мне всё равно как вы добьетесь нужного результата: сумеете ли договориться с действующим президентом или найдете ему замену – дело ваше. Главное решите эту задачу, не затягивая. Для нас сроки самое главное. Самое большее, что мы имеем, – это семь-восемь месяцев. Другого времени я дать вам не могу. Обязываю всех присутствующих оказать вам необходимое содействие. Прошу вас представить мне завтра к 9.00 план действий, а также расклад финансовых средств, которые потребуются. В десять утра я вылетаю в Цюрих за принципиальным одобрением наших предложений президентом компании. Вы хорошо всё поняли?
Алед Бервин, слегка поморщившись, с некоторым трудом вытащил из кресла, где так удобно сидел всё это время, свое кряжистое как дуб тело, встал, и произнес. – Да, сэр, – всё понятно и всё будет сделано, – и наклонил в знак подтверждения свою большую круглую голову, плотно сидевшую на его литых плечах.
Глава XI
Запланированная встреча друзей в компании «South American Technologies» на Академической улице была назначена на два часа дня.
В помещении уже находились хозяева офиса Влад и Виктор. Они придирчиво осматривали сервировку большого стола и убранство комнаты отдыха, где было намечено провести мини совет в Филях, совмещенный с товарищеской пирушкой.
Оба немного волновались в преддверии прихода старых боевых друзей, от которых можно было ожидать самый неожиданный ответ: или отказ участвовать в намечаемой операции как в бесцельной авантюре, или гневное осуждение поступка Влада и Виктора.
А справедливое слово друзей тяжелее приговора трибунала, но надежда добиться их поддержки и согласия всё же сохранялась.
Ровно в назначенное время раздалось треньканье дверного звонка и на контрольном мониторе возникло изображение нескольких серьезных мужчин, столпившихся у входа в здание.
– Открывай, – раздался звучный мегафонный голос. – Свои пришли. И вскоре небольшое помещение офиса наполнилось гулом низких мужских голосов, громкими приветствиями, сопровождаемыми крепкими объятиями и дружескими похлопываниями по спине и плечам.
Немного есть на свете радостей, которые можно сравнить с удовольствием видеть старых друзей. Память каждого из вошедших уже зрелых мужчин, разменявших свои сорок лет, бережно хранила события совместно пройденного тернистого пути, на котором риск стал обязательным и обиходным явлением, где поставленная цель и задание Центра важнее завтрашнего дня, а крепкое плечо напарника надежнее всех опор. Это был их мир, созданный собственными руками и делами, их прошлое и совместная непростая судьба, которую никто не осмелиться у них отобрать, и ничто более не сможет потревожить: ни политическая круговерть, ни распад и возникновение новых государств. Каждый из них стал частью другого, и вместе они представляли собой грозную и непреодолимую силу.
– По какому поводу торжество? – воскликнул Николай, изумленно оглядывая стол, уставленный изысками московских кулинаров и виноделов. – А, впрочем, не важно. Похвально, что вы с Виктором проявили инициативу, чтобы собрать всех нас у себя.
Это был, конечно, Николай Бессонов, не унывающий оптимист, неуемная энергия которого всё время требовала выхода и порой заталкивала его в непростые жизненные коллизии. Блестящий специалист по сложнейшим техническим конструкциям, одинаково хорошо разбирающийся как в уникальном агрегатном спецснаряжении, так и в системах управления авиационной и вертолетной техникой. Волевой, целеустремленный человек, не знающий равных в вопросах нахождения оптимальных технических решений.
В молодости боксер, профессионально выступавший на ринге, познавший сладость славы триумфатора и избалованный победами в своей весовой категории полутяжа.
Любитель и любимец женщин, которые всегда готовы отдать если не свое сердце, так, по крайней мере, свою привязанность успешному герою. Порой и сам Николай смущался от не самых удачных и изысканных шуток своих товарищей по поводу его амурных похождений, завоевавших ему в узком кругу друзей известность и лавры покорителя нежных созданий, образы которых он закладывал в свою коллекцию с такой же легкостью, с какой лохматил центр спортивной мишени на дистанции 25 метров из своего «Стечкина». С другой стороны, строгая мужская логика не могла не признать вечную истинную того, что самые трогательные и привлекательные представители прекрасного пола во все времена предпочитали победителей, окружая их своей нежностью, любовью и ласками в обмен на мужество и стойкость защитника мира, и личное спокойствие.
Мужчины задвигали стульями, рассаживаясь вокруг стола. Влад с удовольствием вглядывался в улыбающиеся лица дорогих ему людей, составляющих его прошлое, настоящее и так хотелось бы, чтобы и будущее.
Вот рядом с Николаем глубоко откинувшись на спинку стула разместился Виталий Ветров. Добродушный, милый толстяк. Незаменимый товарищ, добрый, участливый и внимательный к чужим проблемам. Эти выдающиеся человеческие качества сочетались в нем с проницательностью опытного оперативника, наделенного к тому же даром предвидения. И при этом прекрасный аналитик, которому всегда удавались лучшие варианты подготовки оперативных мероприятий. Непременный участник товарищеских вечеринок, всегда умевший создавать с присущей ему непосредственностью и оптимизмом атмосферу дружеского единения. Видно часть веселой грузинской крови сумела стать сутью его искренней и открытой для других людей натуры.
Кто из присутствующих не восхищался мужеством этого человека, сумевшего выдержать в тюрьмах Южной Африки, в период апартеида, воздействие психотропных препаратов и изощренные психологические пытки, когда его бросали в камеру одиночного содержания, в которую 24 часа в сутки неделями доносились крики истязаемых пытками людей? Выдержал это и сумел выдержать и другие изуверские фантазии тюремщиков, развлекавшихся тем, что регулярно погружали его со связанными за спиной руками в бассейн с крокодилами, в стремлении выбить из него признательные показания.
