Алон Гук - Мой Западный берег. Записки бойца израильского спецназа
— Скажи, ты ее знаешь? — я обратился к парню, указывая на девушку.
— Яэль? Да, конечно. Познакомить?
— Да, пожалуйста.
Яэль. Я произнес про себя ее имя и улыбнулся. Мы подошли к ней, и парень нас представил.
— Привет!
— Как дела?
— Хорошо, как ты?
— Нормально. Откуда ты знаешь Орианну?
— Из армии. Я была ее офицером.
— Да ты что! Я ведь тоже служил на ее базе!
«Боже мой, девушка-офицер, пусть и в прошлом! Мечта любого солдата», — думаю я про себя.
— Правда? Я демобилизовалась из армии чуть раньше, чем ты призвался, тогда Орианна только закончила курс. Откуда ты?
— Из Белоруссии. Это рядом с Россией.
— Никогда бы не сказала! У тебя абсолютно нет акцента.
Я знаю, что хорошо говорю на иврите, но слышать это мне каждый раз приятно.
Мы присели в углу дивана и продолжили беседу. Говорили о моей армии, о ее учебе в университете, просто о жизни, о ее доме в Рамат-Авиве, о том, как это — приехать в Израиль.
Через полчаса я понял, что просто утопаю в этих огромных глубоких глазах. Она была на год старше меня, приехала из Аргентины, и у нее был замечательный мягкий испанский акцент.
К нам подошли Орианна и Ноа. Вечеринка уже была в полном разгаре, бутылки открывались и опустошались, люди танцевали и веселились, и атмосфера праздника чувствовалась во всем. Ноа присела на диван рядом с нами, хитро улыбнулась и спросила:
— Вы знаете, что сидите в самом лучшем уголке этой квартиры?
— Нет, не знаем. А почему он самый лучший?
— А вот почему! — она открыла сумочку и достала пакет, полный травки.
В принципе, я не употребляю наркотики, а если и курю, то очень-очень редко, но сейчас все этому способствовало. За последние два месяца у нас было трое погибших в подразделении, операции следовали одна за другой, и домой мы приходили очень редко. А тем более такой замечательный вечер… Так почему бы и не отдохнуть по полной?
Ноа забила «джоинт», отделив шишки от травы, и мы пустили его по кругу. Курить травку в армии строго запрещено, и иногда солдатам внезапно делают проверки мочи и крови. Если бы меня поймали, то сразу бы выгнали из подразделения безо всяких разговоров. Поэтому такие вещи не афишируют. Уже после окончания армии я с удивлением узнал, что почти все ребята из моего взвода курят или курили траву во время службы.
Травка на меня не особенно действует, так, дает те же ощущения, что и алкоголь. Немного кружится голова, немного весело. Мы продолжали там сидеть и разговаривать, я и Яэль, забыв о вечеринке и о людях вокруг, лишь изредка прерывая разговор, чтобы налить еще вина или прикурить сигарету.
Я не помню точно, о чем мы говорили, я рассказывал ей об армии и операциях, она мне — об экзаменах и преподавателях, и о том, что она изучает. Я посмотрел в ее глаза и взял ее за руку. Осторожно провел пальцами по ее ладони. Сейчас самый ответственный момент. Если ты девушке не нравишься — она уберет руку. Если нравишься — ответит на ласку. Она отвечает. Отвечает! Внешне я спокоен и улыбаюсь, но внутри у меня все горит огнем. Боже, какая же она замечательная!
Звучит медленная музыка, люди разбиваются по парам и начинают танцевать медленный танец. Я смотрю ей в глаза:
— Пойдем?
Она встает, мы находим свободное место, я обнимаю ее, она прижимается ко мне, и я веду ее по волнам музыки, вдыхая запах ее духов и ощущая ее тело в своих руках.
Мы кружимся в такт музыке, она смотрит на меня, я наклоняюсь и медленно целую ее в губы. Она отвечает на поцелуй, и я чувствую себя самым счастливым человеком на свете. Мы танцуем, забыв обо всем, в этот момент мир перестаёт существовать, и есть только музыка и два тела, слившиеся в ней.
Вскоре после этого мы выходим на улицу и идем гулять, разговаривая и целуясь в промежутках между фразами. Квартира Орианны в самом центре Тель-Авива. Мы не спеша идем по парку до «Габимы» — тель-авивского театра.
Возле самого театра Яэль оборачивается ко мне и говорит:
— Пойдем, я тебе что-то покажу!
Мы заходим в маленький сквер возле театра. Деревья сплетают там свои ветви и образуют что-то вроде огромной живой арки. В мостовую вмонтированы фонари, которые подсвечивают деревья снизу. Все это дает ощущение, что ты попал в волшебную сказку, все дышит красотой и романтикой.
— Правда, красиво? — Яэль смотрит на меня и в ее глазах отражаются блики фонарей.
— Да, очень! — я и не знал, что в центре Тель-Авива есть такое замечательное место.
Мы идем немного дальше и поднимаемся на небольшой мостик, который проходит вровень с кронами деревьев. Летучие мыши носятся туда-сюда, и Яэль испуганно прижимается ко мне, боясь, что они вцепятся ей в волосы. Так мы и стоим там, обнимаясь и глядя на эту красоту. Яэль тянется ко мне губами, и мы целуемся, забыв обо всем на свете.
Не знаю, сколько мы там так стояли, но уже начал разгораться рассвет, и фонари начали гаснуть. Настало время возвращаться. Я проводил ее до машины.
— Встретимся завтра? — была пятница, и мне нужно было возвращаться на базу только в воскресенье.
— Нет, завтра я не могу, у меня много учебы, буду готовиться к ней весь вечер.
— Тогда на следующие выходные? — я стал прокручивать в голове варианты, как я смогу выйти в увольнение на следующей неделе.
— Ты знаешь, ты замечательный и ты мне очень нравишься, но ты сейчас в армии. Я просто не смогу ждать тебя так долго, ведь ты появляешься в выходные — раз в неделю.
До меня не сразу дошел смысл ее слов. А когда дошел, я почувствовал, что весь мой мир и весь этот прекрасный идеальный вечер разрушился как карточный домик.
— Да, о'кей, нет проблем.
Я стоял и не знал, что еще сказать.
— Тебя подвезти?
— Нет, не нужно.
Какое еще «подвезти»? Она что, не понимает, что я сейчас чувствую?
— Давай, я хорошо вожу машину, как ты сейчас доберешься?
— Да нет, спасибо, я еще немного пройдусь.
— Ну ладно, как хочешь.
Она поцеловала меня в губы и прошептала: «Ты такой милый». Села в машину, завела ее и тронулась в направлении Рамат-Авива, своего дома.
Я проводил ее взглядом, посмотрел, как ее машина скрылась за поворотом, провел рукой по своим губам, еще чувствуя ее поцелуй, и, не спеша, пошел. Я шел по просыпающимся улицам Тель-Авива и чувствовал полную опустошенность. Все мои надежды, все мои идеалы, — все разбилось в один миг. Зачем я служу? Зачем я хожу в форме и с винтовкой? Зачем я иду на операции, где каждый день в меня стреляют? Это никому не нужно. Ей это не нужно.
Я закурил и остановился у тротуара. Через пять минут поймал такси и по дороге домой, полулежа на заднем сиденье, сам себе обещал, что с этого момента я перестаю любить и влюбляться. Что теперь девушки будут существовать для меня только для секса и ничего более. Что не будет больше ни серьезных отношений, ни чувств. Дайте мне только закончить службу, а там посмотрим, кто за кем будет бегать.
Так я сидел и думал. Может быть, зря я преувеличивал. Может быть, это просто последствия отвратительного месяца или выкуренной травки. Но этот вечер был просто идеальным, и она была идеальной. Так хорошо с девушкой мне давно уже не было. Да ладно, черт с ней, сколько еще будет таких, как она. Плевать мне на нее.
По окончании службы в армии я начал учить испанский язык. Через год поступил в Тель-Авивский университет. И каждый раз, проезжая мимо Рамат-Авива, смотрел по сторонам в надежде увидеть знакомый силуэт.
С Яэль я никогда больше не встречался.
19
— Смейся, смейся! Придет день, и ты будешь лежать в амбулансе на спине и кричать, а я буду стоять сверху и смеяться…
Наш парамедикВнутри большущей армейской базы территория нашего подразделения огорожена забором, и, кроме нас, сюда не может войти никто, за этим строго следит дежурный на входе. Места внутри довольно много: примерно десять квадратных километров. Там есть все: зал для совещаний, где мы получаем инструктаж перед выходом на операцию, дом командира, плац для построений с флагом и гербом подразделения (не используется ввиду отсутствия построений), ангар для джипов, офицерская казарма, спортзал, клуб для отдыха, казарма для молодых, комнаты для снаряжения и наша «пальга».
Точного перевода слова «пальга» я не знаю. Это — огороженное стеной место, где находятся наши казармы, небольшая кухня, маленький сад «эстетичного вида», душевые и туалеты менее эстетичного вида, и, посреди этого — большое место для сбора и отдыха всего отряда. Здесь собираются вместе все бойцы, чтобы провести время вечером, просто поговорить или почитать книгу. Иногда здесь проводят инструктаж. Прямо на улице под навесом стоят диваны и кресла, конечно, не самые новые, но довольно удобные, и несколько столов. В основном свободное время мы проводим именно тут, а не в клубе, где есть телевизор со спутниковой антенной. По вечерам или днем мы рассаживаемся вокруг, завариваем кофе или чай, курим и общаемся. Иногда кто-нибудь берет гитару и мы поем. Иногда гитару пытается взять Ронен, но мы ее тут же отбираем, так как играть он не умеет, учит одну и ту же песню уже полгода и всех задолбал.
