Теренс Робертсон - Подводный ас Третьего рейха. Боевые победы Отто Кречмера, командира субмарины «U-99». 1939-1941
Это была первая попытка лодки «U-99» проникнуть в строй конвоя ночью и атаковать. Кречмер имел основания считать ее не слишком удачной, поскольку любое из начавших разбегаться судов могло случайно протаранить лодку. Но тем не менее большой сухогруз, низко сидящий в воде, а значит загруженный «под завязку», был слишком заманчивой целью, чтобы ее проигнорировать. К тому же за ним виднелся третий танкер, но чтобы до него добраться, требовалось сперва потопить сухогруз.
— Огонь по готовности, Баргстен, — сказал он и развернул лодку в атакующую позицию.
Однако, ко всеобщему разочарованию, точно нацеленная торпеда пошла прямо на дно. Кречмер приказал запустить последнюю торпеду. Но, едва Баргстен выстрелил, сухогруз издал протяжный гудок и резко изменил курс. Торпеда прошла мимо и угодила прямо в борт того самого танкера, который Кречмер пытался достать. В небо взметнулся красный язык пламени, после чего все судно оказалось охваченным огнем. Кассель перехватил сигнал бедствия и доложил, что жертвой явился танкер «Алексия» (8016 тонн). К Кречмеру моментально вернулось отличное расположение духа. Жаль, конечно, что он упустил сухогруз, зато получилось, что четырьмя торпедами он потопил три танкера! Таким образом, его уверенность, что, если лодка находится внутри конвоя или рядом с ним, каждая торпеда должна топить судно, получила блестящее подтверждение. При этом он позабыл, что получил беспрепятственный доступ к конвою из-за отсутствия кораблей сопровождения.
Лодка «U-99» израсходовала весь боезапас и взяла курс на Лориент.
По прибытии в Париж Кречмер узнал, что награжден Рыцарским крестом за самое большое число судов, потопленных в течение одного боевого похода, а также за «мужество, решительность и профессиональное мастерство», проявленные им при управлении подводной лодкой перед лицом врага. Кречмеру сообщили, что не могут отпустить его в Берлин, чтобы он получил награду из рук самого фюрера, но адмирал Редер лично прибудет в Лориент для церемонии награждения.
Для встречи главнокомандующего на причале построились экипажи всех военных кораблей, находившихся в гавани Лориента. Все были одеты в парадную форму… за исключением непосредственных виновников торжества. Кречмер, будучи старшим офицером, при появлении адмирала Редера отдал команду «Смирно!».
Главнокомандующий ВМФ Германии был слегка удивлен, обнаружив, что весь геройский экипаж, а также его командир, которому предстояло принять из его рук высокую награду, были одеты в форму английских пехотинцев.
Но он быстро взял себя в руки и даже сделал Кречмеру комплимент, заявив, что его экипаж на смотре выглядит лучше всех, «надо полагать, этим они обязаны своей замечательной одежде». Затем всех остальных участников парада распустили, остался лишь экипаж «U-99», к которому Редер обратился с приветственной речью. Он поздравил отважных моряков с успехом и вручил Кречмеру Рыцарский крест. Церемония оказалась простой, но очень трогательной. Когда Редер ушел, Кречмер вместе со своим экипажем вернулся на лодку, и они отпраздновали событие прямо на палубе, чокнувшись бутылками с пивом.
Кречмер взял несколько человек из экипажа с собой в Киль. По приказу Дёница они летели на специальном самолете. Там они получили форменную одежду, взяли личные вещи и вернулись в Лориент уже на поезде. По возвращении Кречмер явился с докладом в штаб, в котором теперь хозяйничал Дёниц. Там ему сообщили, что один из минных тральщиков подобрал в Бискайском заливе уцелевших моряков с торгового судна, которое разбомбил «фокке-вульф». Оказалось, что это моряки с его военного трофея — эстонского судна «Марисаар». Он не слишком злился на люфтваффе за то, что те потопили приз, захваченный в море подводной лодкой, чего прежде не случалось. Тогда же он узнал, что всю последнюю неделю своего второго похода «U-99» была единственной немецкой подводной лодкой в Северной Атлантике.
26 августа 1940 года адмирал Дёниц прибыл в отель «Терминус» в Лориенте. Почти сразу же он слег в постель с жесточайшей простудой. Тем не менее он пригласил к себе всех командиров кораблей, находившихся в гавани, на срочное совещание. Когда они вошли — шесть асов морской войны, — он слегка приподнял голову с подушки и фыркнул, увидев их участливые лица.
— Не волнуйтесь, — буркнул он, — я просто собираюсь родить ребеночка. — Адмирал действительно очень страдал от сильной боли в животе. — Джентльмены, — торжественно обратился он к собравшимся, — вы находитесь здесь, чтобы получить приказ об участии в операции «Морской лев». — Офицеры переглянулись, теперь их физиономии выражали живую заинтересованность. — Вторжение начнется… 15 сентября. Те из вас, кто будет находиться на боевом дежурстве в Атлантике, получат приказ зайти в Шербур для дозаправки топливом и пополнения запаса торпед. Ваша задача — закрыть проход в Ла-Манш с запада. Ни один корабль Королевского военно-морского флота не должен помешать нашей операции. Подчеркиваю: ни один английский корабль не должен зайти в Ла-Манш.
Вот и все, что позволено было узнать лориентским командирам-подводникам о грядущей операции [Все капитаны подводных лодок получили запечатанные конверты, которые следовало вскрыть по получении зашифрованного сигнала о начале операции «Морской лев». Высшее немецкое командование считало поражение английского ВМФ и установление люфтваффе контроля за воздушным пространством необходимой прелюдией к началу операции «Морской лев». Когда стало ясно, что этой цели достичь не удастся, операцию отменили и капитанам было приказано уничтожить ранее полученные конверты.].
Через несколько дней Кречмер вновь получил приглашение в отель «Терминус», где Дёниц представил ему итальянского офицера-подводника — коммандера Лонгобардо, командовавшего субмариной, базировавшейся в Бордо. Командование итальянского ВМФ направило его к Дёницу с просьбой разрешить офицеру совершить хотя бы один выход в море на немецкой подводной лодке, чтобы изучить существующие методы атаки. Изложив эту информацию, Дёниц сказал:
— Кречмер, я хочу, чтобы вы взяли коммандера Лонгобардо с собой в море. Кстати, вы должны быть готовы к отплытию в течение ближайших двадцати четырех часов. Думаю, имеет смысл проследить, чтобы его вещи доставили на борт «U-99» уже сегодня.
Забегая вперед, отмечу, что этот человек стал одним из очень немногих итальянцев, которые покрыли свое имя славой во время сражения на Атлантике. Он был награжден Железным крестом и получил его из рук самого Гитлера.
Кречмер угрюмо покосился на своего неожиданного попутчика. На немецких подводных лодках частенько бывали «гости», но обычно это были молодые немецкие офицеры, которые набирались боевого опыта перед тем, как принять под командование собственную субмарину. Здесь был явно другой случай. Но приказы не обсуждаются, и, покинув комнату Дёница, Кречмер попробовал заговорить со своим спутником по-немецки. Лонгобардо ответил на своем родном итальянском. Обычный богатый хлыщ, с тоской подумал Кречмер. Нам как раз не хватало гостя, который в течение трех недель не сможет произнести ни слова по-немецки. Решив сделать еще одну попытку, он обратился к итальянцу по-английски:
— Мы постараемся, чтобы вам было удобно, коммандер. Надеюсь, вам понравится.
— Спасибо, коммандер, — ответил итальянец на хорошем английском. — Я буду беспрекословно подчиняться вашим приказам и сделаю все от меня зависящее, чтобы оказаться полезным и не быть вам в тягость.
Кречмер облегченно вздохнул. Что ж, по крайней мере, они смогут общаться на языке их общего врага. Ему вспомнилась школа, где он начал зубрить английский.
Он учился неподалеку от дома в Нижней Силезии и всегда разделял любовь своего отца к иностранным языкам и естественным наукам. Учеба с самого начала давалась ему легко, он впитывал в себя знания как губка. Вероятно, по этой причине он был спокойным, умным и весьма непритязательным юношей, разительно отличавшимся от своих чересчур энергичных одноклассников. Пока другие возились в снегу или затевали всяческие подвижные игры, он с интересом изучал древнейшую историю и археологию. Вместе с тем он был одним из лучших лыжников среди своих сверстников.
Юный Кречмер ни с кем не дружил, однако в своей школе был чрезвычайно популярен. Серьезная и интенсивная учеба в детстве впоследствии помогла ему развить в себе уникальную способность полностью концентрироваться на достижении своей цели. Он мог бесконечно анализировать и обобщать факты, прорабатывать различные варианты решений и в итоге всегда находил самое удачное из них. Его теории стали основополагающими при разработке стратегии и тактики подводной войны.
Кречмеру едва исполнилось семнадцать, когда отец отправил его в Англию, Францию, Италию и Австрию, чтобы усовершенствовать знания иностранных языков и наук. В Англии он сначала учился у профессора Шоппа, затем поступил в Экзетерский колледж. Проучившись всего восемь месяцев в Экзетере, он уехал в Париж. Но даже этот недолгий срок оказался достаточным, чтобы два года спустя он успешно сдал экзамен по английскому языку и получил диплом военного переводчика. В 1930 году Кречмер завершил свое гражданское образование и поступил на флот кадетом. В этом решении не было ничего удивительного и неожиданного. Просто Кречмер воплотил в жизнь свою давнюю детскую мечту. Причем сделал он это столь деликатно, что в семье не нашлось достойных возражений. Об этом изменении в карьере сына его отец сожалел всю оставшуюся жизнь. Справедливости ради следует признать, что Великобритании следовало бы печалиться по этому поводу значительно больше.
