Нгуен Тхи - В огне
— Вот так обстоит дело! — сказал он в заключение. — Мы решили согласиться с их предложением. Нельзя отказываться от народной любви и щедрости.
— Зато уж мы завтра дадим янки спуститься пониже, — раздался из темноты чей-то молодой, звонкий голос, — и шарахнем прямо в брюхо.
— А если они в мост попадут? — возразил кто-то. — Надо и мост ведь сохранить в целости!
Тут все заговорили разом.
— Внимание, товарищи, — громко, перекрывая все голоса, сказал Хюйен, — сейчас в каждом расчете провести летучки. Пускай люди выступят с самокритикой: какие у нас в сегодняшнем бою были недостатки и какие успехи. Сделаем необходимые выводы и обсудим, как будем драться завтра. Затем — осмотр орудий и боекомплектов и подготовка техники к транспортировке. После чего расчеты купаются поочередно. Сегодня всем лечь пораньше. Первое орудие — дежурное. Парторгам расчетов остаться. Остальным — разойтись!
* * *Пока в подразделениях шли собрания, на КП боевой группы прибыли командиры рот. Они рассаживались в небольшой, крытой листьями землянке. Посредине на развернутой тактической карте стоял фонарь. Рядом непрерывно звонил телефон: подразделения докладывали о готовности к переброске, советовались, излагали свои просьбы.
Суан сидел молча. У его ног лежал зеленый рюкзак, на ротором химическим карандашом было выведено: «Чан Ван Дыонг I».
Слушая выступающих, он осторожно развязал рюкзак. Сердце его сжалось, он вспомнил вдруг, как Лить говорила сквозь слезы: «Мне жаль парнишку!.. Так жаль…» В рюкзаке лежали аккуратно сложенная противомоскитная сетка, одеяло и комплект обмундирования, выстиранный и тщательно отглаженный, сумка с принадлежностями для умывания, записная книжка и маленькая квадратная коробочка из благовонного дерева, на крышке которой был приклеен листок бумаги с надписью: «Мама, посылаю Вам в подарок эту шкатулку, чтоб Вы в ней держали бетель». На самом дне оказалась бамбуковая свирель и палочки для еды, искусно вырезанные из красивого, похожего на слоновую кость бамбука, что растет на западе. Они были обернуты полоской бумаги, на ней виднелись какие-то буквы. Суан прочитал на свету: «Лиен, моей любимой…» Фонарь закачался и уплыл куда-то вдаль. Перед глазами Суана возникло лукавое личико девушки, приходившей в политотдел полка. Она зарделась тогда от смущения, объясняя, что разыскивает Дыонга, своего земляка… Наверно, это была Лиен… Суан старательно увязал рюкзак и прислонил его к стене.
Начальник штаба Зиак водил карандашом по карте с красными пометками.
— Позиции, которые строит «шестерка» на этой высоте, дают возможность эффективно выполнить поставленную задачу: прикрыть огнем мост и лесопилку. На другом берегу реки следует подготовить новые позиции — вот здесь… и тут. Завтра утром еще одна рота будет переброшена ближе к берегу, это позволит сконцентрировать огонь. Что касается «единицы», то я предлагаю передвинуть ее на позиции, которые строит шестая рота, а к мосту переставить «шестерку». В первой роте есть потери и выведено из строя одно орудие, «шестерка» же в последнее время была на более спокойном участке. Я думаю, такая замена правильна.
Мау, который все время сидел опустив голову, поднял глаза на Шона:
— А вы что думаете об этом?
Несколько секунд длилось молчание. Шон сидел, поджав ноги, в углу, и шедший снизу, от фонаря, свет резко очерчивал его лицо.
— Ну что ж, — произнес наконец Шон, — если будет приказ о переброске, мы его выполним. Но у нас в роте есть другое мнение.
— Изложите толком, какое мнение?
— Мы хотим остаться на старом месте у моста. Предлагаем только командованию перевести одно из подразделений на высоту «сто двадцать».
— О высоте «сто. двадцать» разговор еще впереди. Давайте решим первый вопрос. Мау повернулся к Фаунгу.
— По-моему, «единица» вполне боеспособна, — сказал замполит группы. — Пускай она остается около моста, ребята справятся!
Фаунг улыбнулся и поглядел на начштаба, словно говоря: «Соглашайся же. Будь спокоен, ничего не случится!»
— Я согласен с товарищем Фаунгом, — кивнул Мау. — Оставим первую роту у моста, надо им только перейти на запасные позиции.
Все ждали, что скажет комиссар.
— Ребята из первой роты дрались у моста не на жизнь, а насмерть, — заговорил Суан. — К позиции этой они привыкли. Там полегли их товарищи, и бойцы хотят отомстить за них. В другой роте, может, и личный состав укомплектован, и все орудия в строю, а передвинь мы ее к мосту, она не покажет себя в бою так, как «единица». Думаю, правильно будет оставить «единицу» около моста, верю, что первая рота выполнит свой долг с честью. Да почему бы вам не выделить им одну пушку?
— Шестая рота просит разрешения отдать один расчет в распоряжение товарища Шона.
— Спасибо! Спасибо, товарищи! Шон улыбнулся и крепко пожал руку Дыку, Все заговорили разом.
— Товарищи!.. Товарищи!.. — Мау поднял руку. — Переходим к вопросу о высоте «сто двадцать»… Поставить там пушки очень сложно. Вершина заострена, на ней нет площадки. Можно было бы установить тяжелые пулеметы — не больше взвода. Только вот дадут ли нам пулеметы и успеем ли за ночь оборудовать для них огневые рубежи? Ваше мнение, Фаунг?
— Я сегодня днем осматривал высоту. Почва там каменистая, много скал; рыть окопы будет нелегко. Да и с доставкой туда техники тоже хлебнем горя — склоны крутые, сплошь заросшие колючим кустарником. Но общинный комитет и партбюро лесхоза твердо обещали прорубить дорогу для пулеметов. Товарищ Виен сейчас как раз там, на Дровяной пристани, мобилизует в помощь нам население.
— Что касается пулеметов, — взял слово Зиак, — то я звонил в штаб полка и просил сегодня ночью прислать нам пулеметный взвод. Но Хынг еще не дал ответа. Да если он и согласится, пулеметы, наверно, прибудут только к завтрашнему утру. Поэтому я предлагаю собрать имеющиеся у нас в ротах четыре пулемета и прямо сейчас отправить их вместе с расчетами к Дровяной пристани. Выделим их в отдельный взвод, командование можно будет поручить товарищу Хаю.
— Ну что ж, ясно, — улыбнулся Мау, — как, товарищи, все согласны с начштаба? Теперь самое главное — вовремя закончить позиции! Что там у них слышно?
— Сейчас позвоню в роты.
Фаунг поднялся и вышел в соседнюю землянку, где стоял телефон.
— Рассмотрим, товарищи, новую систему огня, — сказал Мау, наклоняясь над картой.
Вдруг в дверях показалась голова телефониста:
— Разрешите доложить, комиссара вызывает штаб полка!
Суан подошел к телефону. На другом конце провода Хынг, командир полка, разговаривал с кем-то.
— Алло! — крикнул в трубку комиссар. — Это я — Суан!.. Хынг, ну как там у вас дела?
— Да как всегда, ничего замечательного.» Даже издалека слышно было, как Хынг смеется.
— Все время разведчики крутятся, — продолжал он, — Рыскали до темноты, искали радары.
— Ты знаешь уже здешнюю обстановку?
— Да, Мау докладывал мне… Слушай, Суан, я приказал подбросить вам снарядов. Согласен немедленно выслать и пулеметный взвод. Автоколонна будет у вас не позднее трех часов утра… И каски тоже доставят!..
— Отлично! У тебя есть какие-нибудь дополнительные соображения насчет завтрашних планов?
— Да нет, ты, если что, сам все решай на месте. Надо только не прекращать ночью наблюдения за воздухом. И пусть солдаты обязательно выспятся. Я думаю, не меньше половины личного состава может отдыхать. Как ты считаешь?.. А ты что, сегодня не вернешься?
— Нет еще.
— Послушай, из округа сообщили, что в вашем секторе сбито два самолета. Один загорелся и упал здесь, прямо около города, второй свалился в море. Летчик выбросился с парашютом… Ты сообщи ребятам, это их воодушевит, А тебе завтра надо возвращаться, послезавтра утром совещание в штабе округа.
— Ладно, завтра вечером буду.
— Да, знаешь, тебя здесь дочка разыскивает.
— Май?.. Она там, у тебя?.. Что-нибудь случилось?
— Нет, все в порядке. По-моему, она собирается вступить в ударную молодежную бригаду и хочет с тобой посоветоваться. Сегодня утром приехала на велосипеде из Ханоя в штаб округа. Чи хотел оставить ее у себя, говорил, что послезавтра совещание, и она с тобой увидится. Но Май, оказывается, срочно ищет тебя, завтра утром она должна возвращаться. Она добралась сюда после обеда, я сказал ей, чтобы ехала к вам с автоколонной. Совсем стала взрослая, я даже не сразу ее узнал.
Суан усмехнулся: «Ну-ну, девчонка с норовом! Если уж что задумает, все равно своего добьется… Шутка ли — от самого Ханоя на велосипеде!.. Ведь это не одна сотня верст. Интересно, сколько ночей она добиралась? Значит, решила бросить школу и идти в ударную бригаду?..»
* * *Янки опять развесили осветительные ракеты над шоссе. Всякий раз, когда в небе загоралась ракета, видно было, что на вершине холма и вокруг, на полях, собралось множество народа.
