Валентин Варенников - Неповторимое. Книга 7
Заместитель главного редактора журнала «Наш современник» Александр Иванович Казинцев блестяще показал в своей очередной книге «В поисках России» эволюцию Китая за последние 20 лет. Побывав в Китае и обладая даром незаурядного журналиста и аналитика, он пишет: «Это поистине восходящее общество… Самое главное, цены — вот уж несбыточный сон для россиян! — снижаются. Еще недавно инфляция составляла 21,7 процента (1994 г.). К 1997-му ее обуздали, а последние три года цены понемногу двинулись вниз».
Да, это победа. Точь-в-точь как у нас 50 лет назад — в период с 1948 по 1954 год.
Он приводит удивительный пример мышления китайского ученого, экономиста Чжао Юйлиня, который в своей работе пишет: «Переход к рынку — это не стихийный процесс, в этот период нельзя отказываться от государственного регулирования. Государственное регулирование экономики — один из элементов развития и функционирования рыночной экономики. Государство должно контролировать ход процесса и темпы приватизации, с тем чтобы избежать примитивного растаскивания госсобственности и уничтожения производственных мощностей».
Так это писалось на заре ельцинско-гайдаровских реформ. И Китай, который еще в 80-х начал набирать мощные темпы, должен был быть предметом пристального внимания наших государственных деятелей и особенно тех, кто непосредственно занимается экономикой.
Но это пристальное внимание к изучению источников, обеспечивших Китаю высокие темпы, может быть только в том случае, если наше руководство действительно было заинтересовано хотя бы в нормальном развитии нашей страны. Однако в этом был заинтересован только народ и его армия, а преступно захватившие власть псевдодемократы во главе с Ельциным думали только о себе, о личном благополучии, благополучии своих близких. Вечно полупьяный или пьяный «всенародно избранный» — бывший кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС и врио председателя Правительства РСФСР — бывший лаборант и бывший экономист из «Коммуниста», конечно, занимались каждый «своим» делом: всенародно избранный» ясно чем, а врио председателя правительства — несмолкаемым брюзжанием о том, что цены и зарплату надо «отпустить» (т. е. обвалить и они сами притрутся), а экономику в целом либерализовать. Что мы и сделали. И в доказательство того, что это весьма «эффективно и полезно», сделали еще дополнительно два финансовых обвала — в октябре 1994 г. и в августе 1998 г. А чтобы придать всему полную необратимость краха, Чубайс и Греф активно и свободно добиваются дальнейшей либерализации экономики и приватизации того, что еще осталось неразграбленным.
А как мы выглядим на фоне Китая? Не весьма. Если производство валового внутреннего продукта в 1990 году взять за 100 %, то в 1996-м он составил 60 %, а в Китае вырос за это же время в два раза. «Объем валового накопления основного капитала в России за эти же годы у нас сократился в четыре раза, а в Китае вырос в два раза. Производство промышленной продукции в России упало в два раза, а в Китае возросло на 73 %. В производстве товаров ширпотреба Китай лидирует не только по валу, но и по производству на душу населения» (А. Казинцев. «В поисках России», стр. 160).
Что же касается прибылей частного капитала, то в Китае, как и в странах Европы, в этот период (1990–1996 гг.) их прибыль исчисляется в несколько процентов, а у наших олигархов измеряется не в процентах, а в разах: в два, три, пять раз. При этом только за 1995–1996 годы. Что касается 1991–1994 годов, то «таких сведений нет», потому что там исчисление о накоплении идет в 100, 200 и даже 1000 раз!
Надо признать, что прямые или косвенные критические высказывания китайских государственных деятелей, в т. ч. Дэн Сяопина, в отношении нашей экономической политики, очевидно, имеют основания. Дэн, в частности, говорит, что, «механически заимствуя чужие (то есть советские. — Автор) модели, мы задержали развитие производственных сил!.. Действительно, у нас во второй половине 70-х годов экономика требовала решительных преобразований, прирост валового продукта был в пределах трех процентов!»
Сегодня легко критиковать то, что у нас было до перестройки, хотя кое-что и требует жестких оценок. Но нельзя забывать и другое — шла «холодная война» (она Китая не коснулась или частично коснулась), которая отвлекла большие умственные силы и огромные материальные и финансовые средства. Плюс мы в декабре 1979 года неудачно шагнули в Афганистан. Наверное, в таких условиях было сложно проводить преобразования в экономике. Да и основоположник современной по тому времени экономики А. Н. Косыгин в 1980 году скончался. Не мог Советский Союз предпринять и таких действий в отношении Вооруженных Сил и военно-промышленного комплекса, какие предпринял Дэн Сяопин.
Как известно, много лет назад Китай в этой области ориентировался несколько иначе (и об этом я писал ранее). Предполагалось, что, развивая ВПК, особенно в производстве стрелково-артиллерийского вооружения, с целью захватить этим видом оружия все основные мировые рынки и тем самым приобретая огромную прибыль, эта отрасль могла не только сама себя содержать, но и мыслилось, что к 1990 году на эти средства будут содержаться 50 % армии, а к 2000 году — и все 100 % армии будут обеспечиваться ВПК.
Однако тяжелые социально-политические и экономические события, которые начались с 80-х годов в Советском Союзе, а затем и в Европе (в первую очередь в Польше с помощью Войтыло и ЦРУ) позволили Китаю, точнее, такому глубоко мыслящему государственному деятелю, как Дэн Сяопин, переориентироваться. Понимая, что весь мир будет поглощен нарастающим кризисом вообще (в т. ч. в США), и что Запад будет стремиться разрядить обстановку у себя за счет Советского Союза и Восточной Европы, и что в то время всем не до Китая, и что последнему никто даже минимально угрожать не может, понимая все это, Дэн Сяопин вообще решил максимально сократить Вооруженные Силы и провести конверсию ВПК, но не по идиотскому горбачевскому методу, когда производство или вообще закрывалось или начинало производить то, на что оно никак не могло переориентироваться при прежней своей программе (например, делали ракеты с программным устройством, а предложили перейти на производство кастрюль и расфасовочных устройств), а по своему китайскому методу: были сохранены наиболее перспективные программы (а в ракетостроении даже усилены); технологический потенциал ряда военных производств был полностью использован в отраслях народного хозяйства. Но этому предшествовало тщательное планирование с индивидуальным подходом к каждому предприятию. Плюс — жесточайший контроль за материальными ценностями, которые высвобождаются (у нас Западную группу войск, в том числе крупные ремонтные заводы полностью разграбили и распродали, как и 80 % кораблей Тихоокеанского флота, а его ремонтные заводы фактически прекратили свою деятельность — и все тихо! Я уж не говорю о гигантах ВПК).
Эти средства и высвобожденные финансовые потоки были инвестированы в экономику и с учетом взятого курса на рынок (регулируемый) и присутствия всех видов собственности (для частной собственности тоже были определены сектора, а не вседозволенность и вакханалия, как в России) — все это дало реальные мощные плоды. Уже на протяжении десяти лет Китай двигается с высокими темпами, полностью обеспечив свое полуторамиллиардное население и захватывая в мире командные высоты. Китаю удалось не просто значительно поднять благосостояние народа, но и в четыре раза увеличить валовой национальный продукт уже к 1995 году.
Неудивительно, что в Китае все больше и больше утверждается мнение, что наступивший век — это век расцвета Китая. Все вместе взятое, конечно, порождает у китайцев высокие патриотические чувства. И где бы китаец ни находился, в какой бы стране он ни пребывал — он гордится Китаем и готов ради своей Родины на все. Об этом ярко свидетельствуют действия хуацяо — то есть китайцев, которые живут за пределами Китая. Это огромная сила. Она насчитывает более 50 миллионов человек по всему миру, и все они при крупном деле, поэтому сегодня контролируют экономику стоимостью 700 миллиардов долларов.
Конечно, по призыву Дэн Сяопина эта сила также влила в китайскую экономику не одну сотню миллиардов долларов. И, пожалуй, это был главный источник оживления экономики, а потом уж все остальное, в т. ч. и за счет сокращения армии и переориентации ВПК.
Читателю важно знать, как китайские экономисты, в т. ч. коммунисты объясняют переход Китая к рынку. Вот их формула, взятая из публикации «Китай, 1998 год».
«В период с начала 50-х годов до конца 70-х Китай придерживался плановой экономической системы, которая сыграла позитивную роль в деле концентрации финансовых и материальных ресурсов, технических средств для строительства объектов общегосударственного значения. Она также способствовала рациональному использованию ресурсов, именно регионального размещения экономики, созданию исходной базы для индустриализации. Однако по мере непрерывного увеличения масштабов производства и усложнения структуры экономики стали со все большей очевидностью проявляться и теневые стороны такой системы хозяйствования.
