Свен Хассель - Направить в гестапо
— Да, и это будет не так уж смешно! — раздраженно ответил Ольсен.
Мы погрузились в молчание. Вершины гор скрывались в клубящихся тучах, луна пряталась за их толстой пеленой. Ночь была темной, но тихой.
Лейтенант Ольсен сел в траншее между Шпетом и Стариком, поманил их поближе к себе. И взволнованно заговорил негромким голосом.
— Слушайте, я попал в передрягу, — откровенно сказал он. — Если у вас окажутся какие-то предложения, буду рад их выслушать. Этот осел-оберст-лейтенант настаивает, чтобы мы избавились от наших пленных к десяти утра. Он лично явится с инспекцией, дабы убедиться, что его приказ исполнен в точности — и я хочу знать, что нам, черт возьми, делать? Как устроить, чтобы они остались живы, а этот осел решил, что задание выполнено?
Наступило молчание, Шпет, хмурясь, смотрел в темноту, а Старик глубоко затягивался дымом из трубки.
— Трудная задача, — произнес он наконец. — Нужно спрятать шестерых человек и найти шесть трупов, чтобы показать оберст-лейтенанту — дело непростое.
— А что, если, — предложил Шпет, — мы просто закроем глаза и позволим им убежать?
— Ты слышал, что сказал Борис, — возразил Ольсен. — Их расстреляют, едва они доберутся до своих позиций.
— Как — только за то, что они оказались в плену? — Шпет покачал головой. — Он, должно быть, преувеличивает. В это очень трудно поверить.
— Ладно, давай спросим его. Может, что-то придумает. Мы стараемся спасти его голову, черт возьми.
Шпет послал за пленником, и через несколько минут русский лейтенант спрыгнул в траншею. Ольсен кратко обрисовал ему создавшееся положение.
— Вот так обстоят дела, — закончил он. — И, честно говоря, я ничего не смогу поделать, если у тебя нет каких-то блестящих идей.
Русский мрачно улыбнулся и покачал головой.
— Увы. К сожалению, наши не более цивилизованы, чем ваши. Стоит нам только появиться, и нас тут же расстреляют как изменников. — Увидев на лице Шпета недоверчивое выражение, отрывисто кивнул ему. — Да да. Сущая правда, мой друг. Могу уверить тебя в этом. Солдат Красной армии должен предпочесть смерть плену — слова Иосифа Виссарионовича!
— А партизаны у нас в тылу? — поинтересовался Старик. — Могли бы они как-то помочь?
— Не исключено, — допустил русский, но без особого энтузиазма. — Беда только в том, что у всех партизанских отрядов прямая связь со штабами, и если местный отряд еще может поверить нашему рассказу, мальчики в штабе наверняка будут знать, что на этом участке фронта нашего подразделения нет. Сказать, что мы бежали из плена, нельзя — они воспримут это отнюдь не сочувственно. Единственная надежда — сказать, что мы были отрезаны во время наступления и до сих пор прятались. Честно говоря, сомневаюсь, что они в это поверят. Может быть, даже не потрудятся нас выслушать. Сперва стреляй, а потом разбирайся, кого застрелил — вот их девиз; и поверьте, они ему строго следуют. Никогда не видел такой кровожадной публики.
Лейтенант Шпет закурил сигарету, согнувшись и пряча огонек в ладони.
— В крайнем случае, — предложил он, — можно поиграть в прятки: найти вам немецкую форму и спрятать вас среди наших солдат. Рано или поздно, видимо, предоставится возможность куда-то убраться…
— Если нас раньше не расстреляют как шпионов! — ответил русский. — Мои солдаты ведь по-немецки не говорят. Понимаю, вы делаете все возможное, чтобы помочь нам, и, ради бога, не сочтите, что я не благодарен, но, честно говоря, меня не привлекает мысль одеться в форму противника и ждать разоблачения.
Шпет пожал плечами.
— Понимаю тебя.
Наступило долгое беспокойное молчание, в конце концов его нарушил лейтенант Ольсен.
— Кажется, мы не находим никакого выхода, так ведь? — И обратился к русскому. — У тебя есть хоть какие-то соображения?
— Ни единого, — признался пленный с легкой фаталистической улыбкой. — И, учитывая, что вы рискуете собственными жизнями, я удивляюсь, что ломаете из-за нас голову — в сущности, вопрос заключается в том, на чьей стороне нас повесят, на той или на этой.
— А почему бы нам не обратиться к Порте? — неожиданно предложил Старик.
Ольсен посмотрел на него и рассмеялся.
— Три офицера с фельдфебелем не могут родить ни одной здравой мысли! Приходится обращаться к полуграмотному пройдохе обер-ефрейтору!
Шпет улыбнулся, Старик пожал плечами.
— Предложение совершенно смехотворное, и вы это прекрасно понимаете — но оно гораздо лучше всех предыдущих, — заключил с усмешкой Ольсен. — Позовите этого трепача, посмотрим, что он предложит. Зная Порту, я нисколько не удивлюсь, если он найдет выход.
Порта вполз в траншею на брюхе, уселся поудобнее и украдкой оглядел собравшихся.
— Ну, что стряслось? — бодро спросил он. — Держу пари, вы оказались в тупике, иначе не позвали бы меня!
Шпет предложил Порте сигарету, тот вытащил ее из пачки и сунул за ухо.
— Спасибо, не откажусь. Никогда не отказывайся от курева, вот единственный девиз, подходящий для этой свалки.
И выжидающе глянул на Ольсена, тот сразу же приступил к сути дела.
— Порта, нам нужна твоя помощь. Необходимо что-то сделать, чтобы сохранить жизнь нашим пленникам, и притом быстро. Есть какие-нибудь соображения?
— А, теперь вы спрашиваете, — ехидно сказал Порта. — Все ребята обсуждали это с тех пор, как вы вернулись от оберст-лейтенанта.
— Как вы узнали об этом? — негодующе спросил лейтенант Ольсен.
Порта приложил палец к носу.
— У нас есть свои способы.
— И к каким выводам пришли?
— Ну что ж, начнем с Хайде; он не хочет иметь к этому никакого отношения. То есть к освобождению пленных. Клянется, что если вы их отпустите, перестреляет всех, как только они пойдут к своим. Возможно, это блестящая мысль. Наверняка избавит вас от многих осложнений.
Старик вынул изо рта трубку и раздраженно поцокал языком.
— Кончай, Порта, возьмись за ум! Ты способен на большее, не подводи меня. Если б лейтенант так думал, то сам бы расстрелял пленных. Мы стараемся найти способ спасти их, а не убить — и притом времени у нас в обрез!
— Ладно, ладно, не волнуйся и наберись терпения — как сказала старая дева, пытавшаяся ублажить себя перезрелым бананом.
— Тьфу ты, черт! — произнес Шпет, он подавил взрыв смеха и поперхнулся.
— Брось ты свои шутки, на карту поставлены людские жизни! — прикрикнул Старик.
— Спасибо, что объяснил, — с презрением ответил Порта.
Лейтенант Ольсен похлопал его по плечу.
— Порта, будь добр — я сказал, что мы нуждаемся в твоей помощи. Человек ты, мы знаем, изобретательный, так что если у тебя есть дельные соображения, выкладывай их не колеблясь.
Порта задумчиво поглядел на него.
— Да, была у меня одна мыслишка — не знаю только, понравится ли она вам.
— Давай, говори.
— Это не так просто объяснить, но я подумал, что если сможем найти шесть тел — собственно, три уже есть; мы сняли нескольких снайперов и легко сможем найти где-то еще три…
— И что?
— А тогда — ну, я, Малыш и еще кто-то из ребят, скажем, Легионер, поднимемся и откроем по противнику неприцельный огонь, понятно? Убедимся, что они легли спать, а потом дадим несколько очередей из пулемета вдоль траншей. — Порта продемонстрировал это, поливая троих офицеров воображаемыми пулями. — Они сразу же перепугаются. Подумают, что атакует целый батальон. Как только разбудим их, сразу же обратно сюда. Вот так — понятно?
Порта начертил кончиком штыка предполагаемые передвижения. Старик и трое офицеров неуверенно кивнули — они уже начали смутно понимать извилистый ход его мысли.
— Тут уж, само собой, все начнется взаправду, — продолжал Порта. — Вооружим Барселону огнеметом, и когда я скомандую, он как следует пройдется по полосе охранения. Потом вы пальнете несколько раз из минометов. К тому времени никто, кроме нас, не будет знать, что тут, черт побери, происходит — но можно смело ручаться, что эти охламоны на батарее реактивных установок перетрухнут. Через несколько секунд они вступят в игру, тут уж противник наверняка сочтет, что его атакует целая армия, и откроет огонь из чего только можно. Это непременно разбудит оберст-лейтенанта с его красавчиками, — Порта презрительно указал большим пальцем в сторону воинства фон Фергиля. — Как только они сообразят, что делается, то, даю голову на отсечение, драпанут со всех ног. Эти заячьи душонки не станут ждать, что последует дальше. Держу пари, мы быстро от них избавимся.
Лейтенант Ольсен одобрительно хмыкнул.
— А как быть с нашими русскими друзьями?
— Вот как — только поднимется стрельба, они смоются, понятно? Побегут к своим позициям. Только смотрите, — обратился Порта к русскому офицеру, — пожалуй, придется слегка попортить вам внешность. — Сказал он это без особого сожаления. — Чтобы казалось, будто вы были в переделках и все такое. Я все обдумал, понятно? Своим скажете, что оказались отрезанными в своем секторе, повстречались с партизанами, пошли вместе с ними в крестьянский дом — тот, что мы обшарили по пути, понятно? Потом расскажу вам об этом. В общем, один партизан убит, остальные скрылись. Как и было на самом деле. Вы со своими солдатами сумели уйти, не знали, куда держать путь, и оказались здесь — за позициями противника. Не могли придумать, как вернуться к своим, поэтому предприняли единственное, что вам оставалось, — начали стрелять, улавливаете?
