Андрей Козлов - Вся правда об Украинской повстанческой армии
В «Полесской сечи» он отличился как военный, пропагандист, оратор и журналист. «Украинец» Сыголенко сразу же стал закоренелым, пламенным украинским националистом. Карьера его пошла стремительно вверх. За неполные два месяца ему присвоили три офицерских звания: хорунжий, поручик, сотник. Он стал личным адъютантом атамана «Тараса Бульбы», первым редактором газеты «Полесской сечи» «Гайдамака».
Стремительный взлет Кирилла Михайловича Сыголенко был прерван обстоятельствами, от него не зависящими. Немцы разогнали «Полесскую сечь», подтолкнув тем самым «Тараса Бульбу» к уходу в подполье. Но с ним Сыголенко было не по пути. В «партизанах» он уже был и ничего интересного для себя там не нашел.
Карьеру Сыголенко продолжил в должности переводчика в украинской полиции, а затем немецкой жандармерии. Этот шаг назад позволил ему затем снова резко пойти вверх. Весной 1942 г. он становится начальником районной полиции в Дубровице. В этой должности он принял самое активное участие «в окончательном решении еврейского вопроса». Сначала он просто грабил бывших соплеменников под предлогом обеспечения безопасности жителей Дубровицкого гетто. Позже лично принимал участие в расстрелах несчастных.
Свидетели рассказывали: «Когда мы выкопали яму, на кладбище полицейские, возглавляемые Сыголенко, привели 30 человек евреев, которых по несколько человек полицейские подводили к яме и по команде Сыголенко расстреливали. Сыголенко сам лично расстреливал из пистолета. Я это хорошо видел, так как находился на расстоянии около ста метров от места расстрела… Полицейские расстреливали из винтовок, а Сыголенко из пистолета. Также я хорошо видел, что маленьких детей Сыголенко брал из рук матерей и расстреливал, детей расстреливал только Сыголенко».[123] Эксгумация выявила в массовом захоронении 70 трупов, из них 17 детских.[124]
Здесь мы прервем повествование о дальнейших зловещих «приключениях» Хаима Сыгала. Скажем лишь, что в послевоенный период он скрывался в Германии. Под фамилией Ковальский он жил в Берлине. Здесь его в 1951 г. и узнала жительница Дубровиц. Дальше было следствие, суд и расстрел.
Владимир Вятрович верно пишет, что для Хаима Сыгала «важно было быть с теми, кто у власти. Неважно, кто ее представляет сегодня, — коммунисты, нацисты или кто-то иной».[125] А коль так, вся биография этого оборотня в вышиванке украинского националиста еще раз подтверждает наш вывод: предатели и приспособленцы не имеют национальности, а биографии таких нелюдей, как Хаим Сыгал, не являются основанием для обобщений и исторических выводов.
В украинских средствах массовой информации упоминаются евреи-врачи — Антон Кольман (кличка «Вугляр») и Самуэль Нойман («Максимович»).[126] Какое они имели отношение к УПА? Насколько труд их был добровольным?
Ответить на эти вопросы позволяет история так называемых лесных лагерей.[127] Они размещались возле населенных пунктов Ратне, Порицк (Волынской области), Тучин (Гощанского района Ровенской области) и др. Численность их обитателей составляла от 100 до 400 человек. Лагеря создавали и охраняли отряды УПА на подконтрольных территориях. Идеологом и их организатором считается шеф хозяйственного сектора УПА-«Север» Василий Мороз (в ряде источников упоминается как Антин, кличка — «Зубатый»). В лесных лагерях евреи, спасаясь от геноцида, лечили раненых и больных бандеровцев, стирали для них белье, ремонтировали обувь и одежду… И хоронили останки жертв украинских националистов!
Вернемся к событиям в Порицке, где 12 июля 1943 г. в местном костеле бандеровцы убили большую группу мирных поляков. Со слов очевидца событий Елизаветы Кулаковской мы узнаем, что «убитых хоронили евреи».[128] Об этом же свидетельствует и Текля Грицюк (Гошко). По ее воспоминаниям, все убитые «были похоронены евреями возле костела».[129] Напрашивается естественный вопрос: какие евреи хоронили поляков? Известно, что к лету 1943 г. в оккупированных селах и городах Волыни их уже не было. Это подтверждают «Информационные обзоры регионального провода ОУН» за 1943–1944 гг., в которых подробно перечисляется национальный состав подконтрольных населенных пунктов. Можно предположить, что в качестве похоронной команды националисты использовали обитателей еврейского лесного лагеря УПА, располагавшегося вблизи Порицка.[130] Иных вариантов просто нет!
Лесные лагеря существовали с 1941 по 1944 г., т. е. с момента оккупации Западной Украины немецко-фашистскими войсками и до освобождения региона частями Красной Армии. Судя по хронологии функционирования лагерей, отношения к идеологии украинских националистов их обитатели не имели, подтверждает это и дальнейшая судьба лагерников. Большинство из них, по утверждению участницы тех событий Betty Eisenstein-Koshev, перед приходом Красной Армии были расстреляны националистами.[131] Слова свидетеля подтверждает цитата из отчета № 4 от 30 ноября 1943 г. референта «СБ» «Жбурт» отдела «СБ» района «Скеля»: «Ранее «СБ» издала приказ — всех жидов-неспециалистов конспиративно уничтожать, чтобы жиды и даже наши люди не знали, а пускали пропаганду, что ушел к большевикам».[132] Поэтому нельзя рассматривать подневольный труд еврейских врачей и портных в организованных УПА лесных лагерях как совместную борьбу с оккупантами.
Бескорыстной ли на самом деле была помощь бандеровцев евреям? Об этом можно судить на примере снабжения евреев фальшивыми паспортами. Из донесений полиции безопасности и СД мы узнаем: «…движение Бандеры обеспечивает фальшивыми паспортами не только всех своих членов, а также и евреев».[133] Казалось бы, Степана Бандеру и его подручных можно смело записывать в «Праведники мира». Но не тут-то было. «…Установлено, что среди тех, кто вносит деньги (финансирует движение Бандеры. — А. К) есть и евреи; иногда их принуждают давать деньги», — фиксируют немцы в своих документах.[134] Оказывается, причина помощи банальна — деньги. Оуновцы просто наживались на несчастных, пополняя свою партийную кассу.
О «добровольной помощи» евреев украинским националистам написано много. Вот цитата из воспоминаний активного участника подполья Ивана Белейловича (кличка — «Дзвинчук»), посвященных попыткам украинских националистов создать в Закарпатье Карпатскую республику: «Ячейка «Сичи» быстро перерастала в отряд. Одной из первых его задач, помимо военной подготовки, стала украинизация Рахова и близлежащих сел. Мы начали заменять все вывески на венгерском языке на украинские. Нужно сказать, что здесь нам очень помогли торговцы-евреи, или, как тогда говорили, — «жиды». Они меняли надписи на витринах своих магазинов с чешского на украинский язык без повторных напоминаний. Кроме этого, активно, наравне с местными украинцами они помогали нам заготавливать продукты для курсантов отрядов «Сичи». Конечно же, продукты и вещи мы брали у них в кредит, с обещанием: «Отстоим Украину — отдадим и оплатим».[135]
Приведенные эпизоды относятся к 1939 г., времени строительства Карпатской Украины. Но, по сути, отношение националистов к нацменьшинствам не изменилось и в более поздний период. Украинские националисты рассматривали их как тех, кем можно бессовестно пользоваться, не давая ничего взамен, отделываясь лишь пустыми обещаниями.
Карпатская Украина (Карпатська Україна) — непризнанное государство, провозглашенное 15 марта 1939 г. в городе Хусте, на территории современного Закарпатья, и просуществовавшее один день — до 16 марта, когда Хуст захватили венгерские войска.
У еврейского населения Западной Украины и местных националистов не было общих объединяющих интересов. Проблемных же точек — более чем достаточно. Процитируем Владимира Вятровича: «Противостояние развивалось в разных плоскостях: национальной (украинец/еврей); религиозной (христианин/иудей); социальной (украинцы чаще всего угнетенные/евреи принадлежали к высшим слоям общества); украинцы — крестьяне/евреи — жители городов; политической (среди украинцев преобладают антипольские и антисоветские настроения, значительную поддержку имеют националистические организации/евреи лояльны к Польскому государству, значительный процент среди них — симпатизирующие и члены коммунистических организаций); экономической (развивающаяся в межвоенный период украинская кооперация противостояла традиционной еврейской монополии на торговлю)».[136] Точек соприкосновения нет! А вот еще цитата: «Поляки и украинцы воспринимали еврея в его традиционной роли мелкого торговца или владельца магазина. Новые функции, которые некоторые из них начали исполнять в период власти Советов, вызвали обиду».[137] Именно поэтому «евреев поставили в один ряд с нациями, которые были оккупантами украинских земель: поляками, русскими, румынами».[138] Не это ли самое лучшее подтверждение ничтожности заявлений о совместной борьбе У ПА и евреев?
