Евгений Подольный - Фронтовые были
Мимо ликующих советских солдат понуро тащутся вылезшие из подвалов и бункеров гитлеровцы с поднятыми руками и длинной вереницей лениво бредут прочь от рейхстага. Им тут больше делать нечего. Здесь остаются лишь груды брошенного «непобедимого» германского оружия.
ОТ ПОЛЮСА ДО ПОЛЮСА
Вся биография прославленного полярного летчика, заслуженного пилота СССР Петра Павловича Москаленко — в его летной книжке. Летал более чем на сорока типах самолетов. 20 тысяч часов провел в воздухе! Но он по-прежнему молод душой. Неторопливо рассказывает о фронтовых делах, о поединках с коварной стихией Арктики и Антарктиды, из которых вместе с товарищами — Виктором Перовым, Анатолием Волосиным, Владимиром Буклеем, Борисом Ивановым, Михаилом Шерпаковым, Михаилом Долматовым и другими полярниками неизменно выходил победителем.
Судьба с избытком припасла на его долю испытаний. Еще в 30-е годы избороздил на санитарных По-2 побережья и острова Белого, Баренцева и Карского морей. Узнал почем фунт «полярного лиха». «Приводными» тогда были затерявшиеся в белом безмолвии редкие поселки да оленеводческие стойбища, высшим комфортом — меховая маска; «совершенным» навигационным прибором — зыбкая картушка магнитного компаса. А самые надежные помощники, пожалуй, энтузиазм да безоглядная влюбленность в авиацию. Они не подводили никогда.
Сколько же таких вот полетов, порою с риском для собственной жизни во имя жизни других! Летал по неизведанным трассам, садился на коварных прибрежных ледяных припаях, на глухих таежных лесосеках. Так, в каждодневном опасном труде закалялся характер.
* * *В грозные годы Великой Отечественной войны Москаленко — фронтовой летчик. До тонкостей зная специфику полетов на Севере, он со своими боевыми товарищами бомбит переправы, морские порты и аэродромы противника, забрасывает в тыл врага разведывательные группы, перевозит срочные грузы, эвакуирует раненых. Бомбил транспорты с военными грузами в порту Ляборга на берегу Ботнического залива, фашистские аэродромы, приземлялся в окруженной противником группе наших войск, чтобы доставить боеприпасы и увезти в тыл тяжелораненых.
На один из островов Онежского озера в тыл к фашистам надо было забросить трех разведчиков с радиостанцией. Москаленко незаметно провел гидросамолет мимо вражеских гарнизонов. Затем в ночных условиях приводнился в заданной точке, высадил десант на острове. Но гитлеровцы услышали шум мотора самолета. И вот в сторону смельчаков, рассекая тьму голубым лучом прожектора, на большой скорости стал приближаться вражеский сторожевой катер.
Летчик не растерялся. Мгновенно приходит решение: подрулить к скалистому берегу, скрыться в его складках. Ощетинившись пулеметами, катер противника прошел вдоль побережья, прощупывая прожекторным лучом его каменистую твердь, но самолета так и не заметил. Улучив момент, Москаленко запустил мотор, дал полный газ, и машина, плавно скользнув по озерной глади, ушла в воздух из-под самого носа фашистов.
Выполняя труднейшие боевые задания, он никогда не забывал о своих обязанностях заместителя командира 5-го отдельного авиаполка ГБФ. В каждый полет брал с собой «не нюхавшего пороха» молодого летчика. Это была настоящая школа боевого возмужания. Его подопечные — Николай Матвеев, Дмитрий Гичкин, Владимир Никитов, Василий Данчук и многие другие впоследствии стали мастерами бомбового удара, умелыми и бесстрашными воздушными бойцами.
Помогая молодым обрести крылья, отважный авиатор вспоминал свою крылатую юность, свой первый полет.
* * *…Витебская школа летчиков Осоавиахима. Раннее июньское утро 1932 года. Инструктор Сергей Федосеенко, всегда строгий и подтянутый, сегодня по-отцовски снисходителен. Глянцевая перкаль новенького самолета мягко отражает нежный свет утренней зари. На мальчишечьем неокрепшем плече учлета теплая ладонь инструктора:
— Ну, Петро, в добрый путь!
Думал ли тогда Федосеенко, что через двенадцать лет, в военном 1944 году он, командир полка, на фронтовых путях-дорогах встретит этого парня, крестьянского сына, тоже командира авиационного полка. Причем здесь же, в районе Витебска! Бывший наставник с волнением узнал о боевых делах своего небесного крестника. До этого, как бы отдавая долг Осоавиахиму, Петр учился в Тушине, в Центральной школе инструкторов, был летчиком Ивановского аэроклуба, начальником летной части аэроклуба в Коврове…
* * *В биографии каждого летчика есть свои вехи. Для Москаленко две из них самые заметные. Причем в прямом смысле этого слова, потому что поставлены они на Северном и Южном полюсах Земли.
Много раз летчик вылетал на ледовую разведку, чтобы подобрать подходящие льдины для дрейфующих станций и посадочных площадок. Первым в Арктике совершил весьма рискованный эксперимент — посадил самолет на ледяной купол. А дело было так.
В 1956 году он, назначенный командиром авиаотряда антарктической экспедиции Академии наук СССР, был занят в столице подготовкой людей и техники к ответственному рейду, но неожиданно его отправили на Север. В районе острова Шпицбергена терпела бедствие шведско-норвежская экспедиция.
Москаленко вместе с опытным полярным летчиком Перовым занялись поисками. Перов уже делал упорные попытки пробиться к ледовому острову, но безрезультатно.
Дело не из простых. Купол острова почти все время в облаках, не подступиться.
Долго кружились над тем местом, где, по всем расчетам, должен быть злополучный купол.
— Будем по очереди непрерывно барражировать над островом, — предлагает Москаленко, — нужен хотя бы малейший просвет.
Но по-прежнему остров укутан рваной пеленой облаков и тумана. Сквозь ничтожные просветы зыбко проглядывались черные точки людей и палаток. Первый слой облачности ниже вершины острова на 100 мэтров. Второй — почти над самым куполом. Странная картина: казалось, что люди стояли на облаках, так все сливалось в один серебристо-белый фон. Но вот улучили момент: на мгновение обозначился просвет. Скорее туда! За стеклом кабины мелькают клочья тумана, ветер остервенело треплет машину. Видимости никакой. Только черные точки на «облаках». Каким-то чутьем Москаленко определил начало выравнивания. Убран газ… Ну, еще немного… И вот — лыжи, мягко коснувшись снега, легко скользят по толстому насту. Навстречу спасителю, обгоняя друг друга и падая, бегут изможденные люди.
В Антарктиде летчикам, руководимым Москаленко, довелось встретиться с такими трудностями, которые даже в суровых условиях Арктики нелегко себе вообразить: ураганные ветры, доходящие до 70 метров в секунду, семидесятиградусные морозы, сильная разряженность атмосферы.
Но нужно было работать. Да еще как! Ведь необходимы полеты по изучению атмосферных условий и ледовой обстановки. Надо проложить надежный воздушный мост между полярными станциями Мирный, Пионерская и Восток-1. А тут беда — затерт льдами дизель-электроход «Обь», доставивший сюда ученых и летчиков. И снова без сна и отдыха — переброска людей к подоспевшему на помощь теплоходу «Наварин». В свою очередь с «Наварина» через промежуточный аэродром надо было доставлять грузы для Мирного, на который они забрасывались вертолетом, а уж потом — самолетом.
Эта сложная задача требовала новаторского решения. Командир авиаотряда предложил в качестве промежуточного аэродрома использовать… айсберг. И вот ежедневно на плавучий аэродром прибывал Ил-14, пилотируемый Москаленко. А связь между айсбергом и судном осуществлял экипаж вертолета Ми-8 во главе с Александром Кошманом. Воздушный мост «Наварин» — айсберг — Мирный действовал четко. Такого еще не было в практике освоения Антарктиды.
* * *За участие в успешном осуществлении операции по вывозу 17-й советской антарктической экспедиции, спасению дизель-электрохода «Обь» и проявленные при этом мужество и отвагу Президиум Верховного Совета СССР Указом от 16 мая 1974 года наградил командира антарктического авиационного отряда П. Москаленко и командира вертолета А. Кошмана орденами Ленина.
Петр Павлович — скромный и обаятельный человек. Он и о своей невероятно трудной работе говорит с легкой иронией:
— Вот так и обживаем помаленьку ледяную землицу, придаем ей, горемычной, некоторый уют…
И только тот, кто его знает ближе, кто до конца понимает, что значит изо дня в день штурмовать необузданную, дышащую смертельным холодом стихию, знает истинную цену этому человеку, жизнь которого — подвиг.
* * *…Как-то Петр Павлович зашел к своему другу, известному советскому летчику-испытателю Сергею Николаевичу Анохину, однокашнику еще по Центральной школе инструкторов Осоавиахима. Анохин рассказал тогда о таком эксперименте, что даже Москаленко, повидавший на своем веку всякого, только удивленно покачал головой. Речь шла об испытании самолета на прочность, когда летчик путем невероятных перегрузок должен был развалить его в воздухе.
