Владимир Першанин - Чистилище Сталинграда. Штрафники, снайперы, спецназ (сборник)
– Чай будете?
– Да мы и от водки бы не отказались.
– Нет, ребята, кроме чая, предложить нечего.
Пока тянули кипяток, разведчики рассказали, что наблюдали передвижение немцев. Кажется, копают, оборудуют новые позиции за железнодорожной насыпью, где стоит полуразрушенный барак и еще кое-какие мелкие железнодорожные строения.
– В общем, обкладывают нас со всех сторон, – подвел итог Палеха.
– Похоже на то, – согласился старший из разведчиков сержант Федор Петренко. – Чую, что комбат ночью еще одну разведгруппу пошлет.
Позвонили комбату. Логунов был уже в курсе. Предупредил Палеху:
– Усиль посты. Тракторный завод, считай, целиком у немцев. Южнее тоже наступление целый день вели. Боевое охранение просто так выставлять не станут, чуешь, Васильич?
– Чую.
– Значит, жди в своем секторе удара. Или сами ударим?
– Кем? Людей нет.
– Людей я тебе уже послал, даже вместе с лейтенантом. Если из полка других указаний не поступит, пусть снайперы с утра снова ведут наблюдение.
– Они не только наблюдают. Немецкого пилота прикончили и одного фрица из охранения. Спрашивают, можно вести огонь?
– Они без всякого спроса уже вовсю стреляют, – засмеялся комбат Логунов. – Ермаков парень бывалый, но пусть на рожон не лезет. Снайперского опыта у него маловато. А фрицев пусть отстреливают. Зря, что ли, их на курсах учили.
Вскоре пришло обещанное пополнение. На этот раз Логунов отдал в роту Палехи половину прибывших бойцов, человек пятнадцать во главе с младшим лейтенантом.
– Командир взвода Константин Чурюмов, – лязгая зубами от холода, доложился худой парень лет девятнадцати, мокрый с ног до головы.
Не лучше выглядели его подчиненные. Зимние шапки, шинели, ватные брюки промокли насквозь.
– Раздевайтесь, сушитесь, – скомандовал Палеха. – Якобчук, распорядись там насчет чайку.
Костя Чурюмов, раздевшись, оказался костлявым мальчишкой, больше похожим на школьника, чем на командира взвода. Ему дали одеяло и шинель, но младший лейтенант никак не мог прийти в себя от холода.
Взводный храбрился, пытался рассказывать с юмором о переправе, но юмор получался с надрывом. Две маршевые роты, человек шестьсот, погрузили на понтон и небольшой колесный пароходик «Амгунь». Пароход отошел сразу, а буксир никак не мог вывести понтон из залива, волны дважды сажали тяжело груженную посудину на мель.
– Кое-как снялись, – рассказывал младший лейтенант, – на Волгу вышли, а там волны метра полтора. Одна как ударит, человек пять с верхней палубы сбросило. И никто их спасать не стал, буксир пыхтит, тужится, а ребята, которые за борт свалились, вначале кричали, потом их не слышно стало.
Свертывая очередную цигарку, Чурюмов рассказывал, как жутко выли снаряды. Один попал в «Амгунь», и пароходик пошел на мель, чтобы не затонуть.
– Дошел до мели? – спросил старшина Якобчук.
– Нет. Он вначале бодро шлепал, а потом снаряд пред носом как ахнет, и пароход сразу погружаться стал. Через десяток минут только люди на спасательных кругах и обломках болтаются. Там мель недалеко, может, кто и доплыл.
– Ох, и худой ты, парень, – покачала головой Зоя. – Натуральный шкилет. Вас, что, не кормили?
– Никакой я не скелет, – обиделся младший лейтенант. – По физподготовке все нормативы на «хорошо» сдал. Жир лишний, он ни к чему.
– Ну, тебе бы не помешал.
– А нас уже у правого берега накрыло, – продолжал рассказывать Костя. – Снаряд дюймов шесть, не меньше. Кого не убило, те до берега добрались. Вот только боеприпасы пропали и станковые пулеметы.
– Ничего, завтра поныряете и вытащите, – ободрил прибывших Максим.
– А это уж без тебя решат, – показал характер Чурюмов. – Может, и тебе понырять придется.
– Я снайпер, – по-детски похвалился Быков. – У нас с Андреем свои дела. Фашистов долбить. Правда, Андрюха?
– Иди спи, снайпер, – оборвал его Ермаков.
А ротный Палеха невесело рассуждал, что пятнадцать человек пополнения хватнули во время переправы столько, что два дня отходить будут. Мешки с боеприпасами и запасным бельем почти все утопили. Сидят голые, в одних шинелях, которые им временно дали ребята из взвода, и сушатся у печки. С пулеметами не везет, «максимы» тоже утопили, у троих-четверых нет винтовок, и патронов уцелело лишь то, что в подсумках..
Если Костя Чурюмов, Ермаков да и все остальные командиры и бойцы восьмой роты надеялись, что в эту собачью погоду им удастся отоспаться, то они ошибались.
Среди ночи комбат Логунов вызвал к себе Палеху, взводных Шабанова и Чурюмова. В роте набиралось всего два взвода, общей численностью вместе с новым пополнением около пятидесяти человек. В такую погоду за хорошими новостями не вызывают, и Василий Палеха сразу понял, готовится что-то не слишком веселое, вроде ночного штурма.
– Обстановку вы знаете, – излагал причину вызова Григорий Матвеевич Логунов. – На Тракторном и Красном Октябре бои не прекращаются. На Мамаевом кургане идет орудийная пристрелка, фрицы тоже атаковать готовятся. Но это от нас далеко, хотя с Мамаева кургана могут докатиться и до нас. А сейчас что касается батальона. Роты завязли в низине. Основной опорный пункт у немцев в трехэтажном доме. Все видели разваленный барак у железной дороги? Он пока ничейный, но есть сведения, что немцы собираются занять его. Или уже частично заняли.
– Пулеметный расчет там всегда торчит, – сказал Палеха. – Ну, и дежурное отделение. Мы их пытались сковырнуть, не получилось. Людей мало.
– Ну, отделение – это мелочь. Есть сведения, что они взвод или два туда перебросили.
– Ночью, что ли?
– Вот именно. Обоснуются там, оседлают насыпь и смахнут не сегодня так завтра всю вашу роту в Волгу. Из траншей вышибут – прятаться вам негде, там дальше песок да вода.
– Значит, к фрицам ночью в гости пойдем, – отозвался Василий Палеха. – Если успеем подготовиться до рассвета.
– Успеете, – время всего два часа ночи. Часа полтора вам на подготовку. Седьмая и девятая роты растянут свои позиции и будут находиться в ваших траншеях. А вы про них забудьте – только вперед. Займете барак, сторожку, окопы там старые имеются, рощица небольшая и прочее. В общем, нормальный узел обороны.
– Вчера немцы дзот из шпал возвели. Плоский, как черепаха, едва над землей торчит. Но видимость из него хорошая, – сказал Палеха. – Была бы хоть слабенькая «сорокапятка», я бы его снес, так ведь ни одной пушки в округе нет. Воюйте, чем хотите.
– Саперов подброшу, – обещал Логунов. – Разведчики с вами пойдут. Из седьмой и девятой роты человек по пять наскребу. Если займете узел, остальной батальон тоже вперед продвинем. Тебе самому, Василий, не надоело, как цапле, одной ногой в Волге стоять?
Палеха не стал спрашивать, почему такая спешка. Торопятся фрицы до зимы ликвидировать оборону. По слухам, приказы идут прямиком из Берлина, и вопреки своим правилам, фрицы в Сталинграде с потерями не считаются.
– Ну, все, – подвел итог комбат. – Бегом в роту, поднимайте людей. Гранат три ящика для вас приготовлены, бутылки с горючей смесью, патронов наскребли. Автоматы можешь не просить, нет их лишних. Да у тебя и так в заначке трофейные имеются. Вот и обойдетесь. Если бойцы, уже отвоевавшие какое-то время в Сталинграде, восприняли известие о ночном штурме спокойно, хотя и без энтузиазма, то новобранцы из взвода Чурюмова сначала не поверили, что отдан такой приказ.
Они пересекли под штормом и снарядами Волгу, не успели обсохнуть, некоторые, как сидели, так и заснули, рассчитывая, что им дадут отдохнуть до утра, а может, и завтрашний день. Действительность оказалась слишком суровой.
– У меня правый ботинок расползся, – сообщил один из бойцов.
– На левом добежишь, тут недалеко, – успокоили его.
– Передний край далеко?
– Ты на нем и сидишь. А до немцев метров сто с лишним.
Многие, измотанные долгим маршем и переправой, никак не могли проснуться, матерились, отталкивая тех, кто их будил. Младшему лейтенанту Чурюмову надоела возня, и он резко скомандовал тем, кто еще не пришел в себя:
– Взвод, подъем!
Команда сработала.
– Умыться бы, а то глаза слипаются.
– Выходи наружу, там под дождем умоешься.
Старшина Якобчук раздавал гранаты, спрашивая у каждого новичка:
– Приходилось пользоваться?
– Деревянные раза три кидали. Я всегда в цель попадал.
– Ну и здорово они рванули, твои деревянные?
– Шутите, товарищ старшина. Они же учебные, без взрывчатки.
– А вот эти настоящие, со взрывчаткой и осколочной рубашкой. Повторяю для тех, кто их в руках не держал.
Старшина подробно объяснил, как снимать РГД с предохранителя и ставить на боевой взвод. Бутылки с КС (горючей жидкостью) получали лишь «старички».
Большинство новичков с гранатами дела не имели. Не любило начальство опасные тренировки с РГД. Встряхнешь ее, зазеваешься, упустишь четыре секунды до взрыва – и тебя и соседа разнесет. Ладно, с теорией кое-как справились, а практике на передовой нужда научит.
