Януш Пекалкевич - Спецоперации Второй мировой
Одни из водолазов был довольно известный Лионель Крабб. Через 13 лет, в 1956 году, он получил задание обследовать корпус советского корабля, прибывшего тогда с официальным визитом в Англию, да так и пропал. Человеком, который выдал его Советам, был в 1943 году начальником британской секретной службы по Пиренейскому полуострову и Гибралтару Ким Филби,[21] один из лучших секретных агентов Сталина. В его распоряжении в то время имелось значительное число готовых на любые действия агентов, сыгравших немаловажную роль в скрытой войне противоборствующих сторон в этой части Европы.
В утренние часы 5 июля в фюзеляже самолета был обнаружен китель генерала Сикорского.
Тем временем из воды были выужены десятки мешков с почтой и различный багаж. Среди прочего в нем были несколько чемоданов с одеждой и мехами, ящики с виски, вино, сигареты, кофе и другие продукты, строго нормированные в Англии. А в одном из чемоданов находились новенькие фотоаппараты «Лейка». Были извлечены кипы дипломатической корреспонденции, часть которой имела гриф «строго секретно». На водной поверхности плавали сотни банкнот английских фунтов стерлингов. Водолазы нашли в обломках самолета даже серебряный портсигар, подаренный пилоту генералом.
Труп дочери генерала Сикорокого Софии найден не был. Не были обнаружены и тела по крайней мере еще трех пассажиров.
В завершение водолазных работ к месту происшествия подошло специальное спасательное судно, которое должно было извлечь из воды обломки самолета, для чего водолазы стали подводить цепи под его фюзеляж. Однако оказалось, что кран этого судна был слабоват для такой работы. Поэтому было решено просто подтянуть обломки самолета ближе к берегу волоком.
Капитан Лубенски заложил прах генерала Сикорского в двойной гроб. Вскрытие и расследование причин его смерти производиться не стали — как ему было объяснено, по политическим мотивам.
Польское правительство направило в Гибралтар находившийся в его распоряжении эсминец «Оркан», чтобы с почестями доставить в Лондон прах погибших.
Поскольку, однако, по морскому суеверию перевозка трупа означала несчастье для корабля и его команды, то капитан согласился взять на борт только гроб генерала Сикорского.
8 июля после отпевания в соборе гроб генерала Сикорского был торжественно доставлен на эсминец. Во главе процессии, двигавшейся по всему Гибралтару, шли губернатор Мейзон-Макфарлейн и граф Лубенски.
Через несколько дней в порту Плимута корабельный кран перенес гроб с борта эсминца на береговой причал, где его ожидали друзья, провожавшие генерала в полет всего шесть недель тому назад.
(А через три месяца эсминец «Оркан» затонул вместе со всем экипажем.)
15 июля 1943 года в Вестминстерском соборе Лондона состоялось торжественное отпевание генерала Сикорского. Вместе с почти всеми английскими министрами и представителями союзных правительств в этой церемонии принял участие Уинстон Черчилль со своей супругой. Многие видели на глазах Черчилля слезы.
На следующий день гроб генерала был доставлен на солдатское кладбище в Ньюарк. Вдова покойного положила горстку польской земли в его гроб. Сокровенным желанием генерала было дождаться вместе со своими солдатами возвращения на освобожденную родину.
Но он остался с некоторой частью солдат навеки в Англии.
7 июля в Гибралтар прибыл самолет со специальной комиссией королевских военно-воздушных сил. Вначале было произведено несколько взлетов самолетов при таких же условиях, как и тогдашнего взлета «Либерейтора». Комиссия выясняла и все рутинные вопросы. Было установлено, что погода в тот день была нормальной, дул слабый восточный ветер, небо было безоблачным, видимость составляла порядка 15 километров, покрытие взлетной полосы, западная часть которой выдвинута в море, было в безукоризненном состоянии.
Одновременно следственная группа комиссии произвела допрос более 30 свидетелей происшествия. Прхаль, еще не оправившийся от шокового состояния, был допрошен одним из первых прямо в больнице. Он показал, что, как и всегда, после подъема в воздух произвел скользящее движение вниз метров на 50 для подъемного разгона на скорость в 260 километров в час. Когда же он попытался перейти на подъем, машина не послушалась. Руль управления оказался заблокированным. Может быть, это сделал его второй пилот по недосмотру. Тогда он крикнул в бортовое переговорное устройство: «Вынужденная посадка» и выключил двигатели, чтобы избежать взрыва при ударе об воду. Топливные баки ведь были полны. Как прошла посадка, он уже не помнит.
Хотя он был обнаружен в воде в спасательном жилете, застегнутом как положено, на вопрос, одевал ли он спасательный жилет, он отвечал: «Нет».
Радист управления специальных операций Дуглас Мартин, являвшийся единственным свидетелем падения самолета, на допрос почему-то не вызывался.
Тем временем из воды были извлечены обломки «Либерейтора», но никаких дефектов управления обнаружено не было. Конструктора и технические эксперты фирмы «Консолидейтид эйркрафт корпорейшн» США, построившей этот самолет, решительно отрицали возможность блокировки рулевого управления.
В ходе допроса персонала аэродрома Гибралтара было установлено, что вопросу охраны «Либерейтора» во время его стоянки никакого особого внимания не уделялось. В самолет даже поднимались два человека, якобы, за своими вещами.
Точных данных о числе пассажиров и нагрузке самолета не было, так как документация машин, перевозящих особо важных лиц, обычно не проверяется.
На том месте, где пилот проверял работу двигателей на взлетной полосе, на следующее утро был обнаружен какой-то предмет из багажа «Либерейтора».
Офицер, ответственный за регистрацию пассажиров, доложил, что только двое из предположительно одиннадцати пассажиров «Либерейтора» у него отметились. Это были двое сотрудников секретной службы из Каира, которые намеревались лететь и далее на самолете в Лондон.
Комиссия, проработав три недели, не выяснила доказуемых причин катастрофы самолета. Свой доклад о проделанной работе она закончила следующим выводом:
«Предполагаем, что речь о каком-либо акте диверсии, приведшей к катастрофе «Либерейтора» AЛ-523, в данном случае не идет».
И вторая комиссия, созданная через две недели по указанию Черчилля, не нашла ничего вразумительного, отметив лишь, что лейтенант авиации Прхаль ответственности за происшедшее не несет.
Известно только, что самолет был перегружен, за что вообще-то отвечает пилот, и что, вполне вероятно, именно поэтому машина не отреагировала надлежащим образом на маневр летчика.
Поскольку, однако, обе комиссии исходили из предположения, что никакого акта диверсии не было, и рассматривали только версию Прхаля о причине падения самолета, целый ряд важнейших вопросов о катастрофе «Либерейтора» АЛ-523 так и остались до сих пор невыясненными.
Раздел V
Жители Кальвадоса
Если ныне человек, находящийся во Франции, выезжает на ее побережье от Дюнкерка до Байоница, то ему чуть ли не на каждом шагу попадаются остатки различных сооружений из железобетона, полуразвалившиеся бункеры, следы гигантских строительных работ, которыми Гитлер намеревался оградить свою Европу от внешнего мира, — так называвшегося Атлантического вала.[22]
Остатки эти вместе с тем навевают воспоминания о людях, которые, не смотря на террор гестапо, смогли внести свой весомый вклад в преодоление пресловутого вала.
Члены организации движения Сопротивления в Нормандии, получившей название «Центурия», ожидают еще достойного уважения и памяти со стороны современного поколения и не только французов. Как нам представляется, будущее должно показать истинную цену тех усилий, которые были сделаны данной организацией в деле поддержки высадки войск союзников в Нормандии.
Летом 1940 года Франция пережила самое тяжелое поражение в своей истории. Полтора миллиона молодых мужчин находятся в немецких лагерях для военнопленных, более миллиона семей превратились в беженцев и влачат жалкое существование.
Однако вскоре после заключения перемирия нашлось достаточное число мужчин и женщин, решившихся на оказание сопротивления победителям и не смирившихся с поражением Франции, не признавая его окончательность. Понимание того, что солдатские сапоги немцев топчут их землю, приводило их в ярость. Сама мысль о признании Гитлера и нацизма в качестве компонентов французского образа жизни является для них невыносимой.
Начались ужасные годы ожидания открытия «второго фронта», вторжения союзников на Западе, расчета на военную помощь с их стороны в тылу противника. Вот на чем строились вся организация и политика деголлевского сопротивления.[23]7 августа 1940 года в Лондоне было подписано соглашение между Черчиллем и де Голлем, по которому Англия обязывалась нести все финансовые расходы по деятельности организации де Голля. Де Голль же со своей стороны брал на себя обязательство ежедневного снабжения англичан разведывательной информацией со всей оккупированной немцами Европы.
