Борис Леонов - Солдаты мира
Однако чем ближе они подбегали к ущелью, тем чаще и явственнее свистели пули.
— Еще рывок! — прохрипел лейтенант.
Женщина опять упала, и Алексей, заслоняя ее, встал лицом к бандитам. Поднял, словно защищаясь, автомат. Руки дрожали от напряжения, сил не хватало вдохнуть, раздвинуть грудь воздухом, саднил сбитый где-то в спешке локоть, и Спирин впервые неожиданно для самого себя вдруг подумал: «Неужели все? Жалко».
Несколько бандитов припали на колени, прицеливаясь. Лейтенант дал длинную, веером, очередь, отметив, что при его выстрелах душманы попадали на землю, поползли к укрытиям.
«Боитесь, однако, — словно удивляясь, подумал Спирин, пятясь за товарищами. Мелькнувшая было мысль о гибели показалась нелепой. — Я еще у Зарифы и «пятнашки» не забрал», — вспомнил он и выпустил из автомата еще одну длинную очередь.
И в это время он почувствовал слабый удар в спину, чьи-то руки потянулись к его автомату. Спирин только успел снять палец со спускового крючка, как афганка схватилась за оружие, что-то забормотала под паранджой, показывая на душманов. Новичков растерянно стоял рядом, а сержант с Евсеевым уже скрывались за первыми валунами.
— Душман, душман, — указывал вперед Спирин, стараясь заслонить плачущую женщину.
— Нис, нис, — замотала головой женщина. — Али.
— Новичков, что она хочет? — испугался лейтенант, мгновенно представив невероятное: может, это не душманы, а один из отрядов самообороны?
Но тут же рядом прошла еще одна очередь.
— Новичков, возьми женщину. — Лейтенант выдернул автомат из ее рук, дал несколько очередей, не целясь, как и прежде, в наступающих. Женщина заплакала, вновь бросилась к Спирину, но Новичков подхватил ее на руки и побежал к ущелью. Лейтенант, прикрывая их, побежал следом.
За первыми валунами он упал рядом с десантниками, пропустив очередь как раз над головой. Рванул на груди куртку.
— Как Миша?
— О броню сильно ударился, — ответил сержант, наматывая новый пакет на алые пятна крови, пропитавшие старые бинты.
— Надо отходить… Идут… цепью. Если возьмут вершины — будем в кольце… Только что-то женщина волнуется…
— Во-ды, — еле слышно, почти не шевеля обожженными губами, попросил Евсеев, и лейтенант на мгновение представил, как огненная струя из гранатомета прошла прямо перед лицом водителя. Какая же это сволочь стреляла? Как посмели стрелять по женщине? Нет, тут, без сомнений, душманы, их тактика, их методы.
— Пить… — повторил Миша.
Сержант посмотрел на Спирина, тот кивнул, и Дмитриев, сорвав с пояса флягу, склонился над Евсеевым. Новичков, поглядывая на залегших душманов, передал свою флягу женщине. Та вцепилась в нее двумя руками, отвернулась. Приподняв паранджу, припала к воде.
— Нельзя много, — стыдясь своих слов, осторожно коснулся ее плеча связист. — Это последняя, надо беречь.
Спирин, набрав полный рот воды, ждал, пока она освежит язык, горло, губы. Наконец, с блаженством глотнул, заторопился:
— Все, уходите вглубь.
Сержант перекатился к нему под валун: увидев поднявшихся бандитов, нажал на спусковой крючок и под звуки выстрелов прошептал:
— Миша не сможет больше идти. Авось продержимся.
— Вряд ли, — Спирин взглянул на нависающие над ущельем скалы.
— Но мы далеко не уйдем, — вновь под выстрелы предупредил сержант. Однако, оставив лейтенанту одну свою гранату, перекатился обратно к раненому: — Давай, Миша, еще маленько… Надо… Идти…
Вначале Новичков с афганкой, потом Дмитриев с Евсеевым под огневым прикрытием лейтенанта перебрались к другим валунам, потом за карликовые айвы. Спирин стрелял теперь выборочно, отсекая душманов в первую очередь от гор. Те как-то вяло, словно смертельно уставшие, начав преследование, теперь под огнем тем более не спешили, хотя расстояние постепенно сокращалось. Долетали уже отрывки команд. И тогда Спирин стрелял на голос.
«Теперь просто так не возьмете, — успокоился Алексей, одной рукой постреливая, а второй снаряжая магазины патронами из подвешенного к поясу мешочка. — Только бы шальная какая не залетела», — подумал он, словно не шальная пуля убивает легче или ранит не так опасно.
Он услышал сзади шорох и резко обернулся с автоматом на изготовку. Однако это пробирался Новичков.
— Товарищ лейтенант, там пещеры. Штук пять. Евсеев потерял сознание. Серега тащит его. Афганка тоже больше идти не может. Лучше переждать в них, товарищ лейтенант. «Вертушки» минут через десять будут здесь, вот тогда им устроят цирк на проволоке. Продержимся. А иначе и не знаю как.
«Пещеры, пещеры… Неплохо, — обрадовался лейтенант, но вдруг вспомнил: — Но у них же гранатомет!»
— У них гранатомет, — повторил он вслух.
— Точно, упустил… Но Миша и афганка идти не могут.
— А ну-ка заставь душманов носом пыль пособирать, — качнул головой лейтенант вслед за посланной в душманов очередью. — Посматривай наверх, может, уже обходят. Дам команду, отходи.
Новичков кивнул, и лейтенант пополз назад.
Дмитриев окликнул его уже из пещеры, среди других наиболее удачно прикрытой скалами.
— Сережа, останешься здесь. — Откинувшись на выступ скалы, Спирин позволил себе несколько мгновений отдохнуть, — Минут через пятнадцать будут вертолеты, обозначишь себя. Мы с Новичковым поведем их за собой. Боеприпасы?
— Пять гранат, восемь магазинов, сигнальные ракеты.
— Если они за нами не пойдут, мы не уйдем, знай об этом. Все.
Лейтенант хотел еще сказать, что для него самое страшное — оставлять людей одних, он хотел пройти еще в черный узкий зев пещеры, но тут зачастил автомат Новичкова, и он, хлопнув сержанта по плечу, поспешил на выстрелы.
— Только осторожнее, товарищ лейтенант.
Не оглядываясь, Спирин махнул рукой. Поблизости от Новичкова прогремел гранатный взрыв.
— Олег, отходи! — крикнул ему Спирин, и связист, лавируя между валунами, подбежал к нему.
— Справа обошли, человек десять.
— Уходим.
Прикрывая друг друга, побежали в глубь ущелья. Спирин взглядом отыскал приютившую людей пещеру, махнул рукой — Дмитриев наверняка смотрит сейчас на них.
— Давай вверх! — крикнул замполит связисту.
По тактике, в горах занявший вершину дирижирует боем, а сейчас лейтенант хотел, чтобы их в первую очередь видели душманы, чтобы по ним стреляли и их преследовали. И когда вновь просвистели рядом пули, он успокоился.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Дружба предполагает взаимное содействие и, исходя из нашего желания, по мере возможности способствование развитию и процветанию дружественного Афганского государства. Мы готовы оказывать ему содействие, какое в наших силах…
Из «Инструкции полномочному представителю РСФСР в Афганистане». Июнь 1921 г.Слисарь, заложив руки за спину, ходил вдоль карты. Горели лампочки, обозначавшие путь автомобильных колонн с грузами. Одна из лампочек тревожно мигала.
Слисарь подошел к тумблеру, выключил ее.
— Через пять-семь минут вертолеты будут на месте, — опережая вопрос командира, доложил державший связь с вертолетом молоденький лейтенант с красными от бессонницы глазами.
— Дежурное подразделение?
— Ждет команды на выход, — отозвался от телефонной трубки дежурный.
— Данные о людях?
Ему подали мелко исписанный листок бумаги. Слисарь подошел к окну, внимательно прочитал написанное.
— Внимание… Тихо, вы… «Вертушки» видят подбитый «бэтээр», — торопливо повторил лейтенант доклад с вертолетов. — При снижении были обстреляны… Людей не обнаружено… С севера идет грозовая туча, усиливается ветер. Ждут указаний.
— Дежурное подразделение — на выход. Вертолетам барражировать над районом, внимательно осмотреть ближайшее ущелье. Поднять еще одну пару.
Слисарь опять подошел к окну. «Афганец» до самой земли гнул посаженный этой весной вдоль дорожек кустарник, сорвал и трепал маскировочную сеть с домика. Изредка пробегали солдаты, укрывшись, как от пурги, с головой в куртки. В закрытую дверь первой от линии палатки царапался высокий черный пес, неизвестно когда и как появившийся в лагере.
«Гроза — это плохо. Это очень плохо», — думал Слисарь, стараясь казаться спокойным, чтобы не вносить нервозность в работу подчиненных. Все, что он мог сделать в этой обстановке, он уже сделал.
— «Санитарка» ушла?
— Уже на аэродроме.
— В ХАД сообщили?
— Да, их представитель уже выехал к нам.
«Плохо, что гроза, — опять подумал Слисарь, посмотрев в окно. — Что же молчат вертолеты?»
— «Вертушки» видят в ущелье оранжевый дым, — сообщил лейтенант.
— Где? — Слисарь повернулся к карте.
— В начале ущелья, квадрат тридцать четыре — пятьдесят семь, по «улитке» два. «Первый» снижается… Сильный ветер… Слышны выстрелы… Видят трех человек, среди них женщина.
