Эдуард Нордман - Не стреляйте в партизан…
Тогда партизаны, которые были под руководством Коржа, дали залп по голове колонны. Заметались кони, повалились на землю всадники. Немцы шарахнулись в сторону кладбища. А там их дружными залпами встретила наша группа под командой Сергея Корнилова. Он поднял своих людей в атаку, и гитлеровцы показали спины. Через год мы привыкли к тому, что они от нас бегут. А тогда все было впервые. Такой наглости враг явно не ожидал.
В том бою фашисты потеряли два десятка человек. Но силы были все-таки неравные. У нас не было ни одного пулемета и всего один автомат, захваченный в первом бою, но и он был у Коржа, не в нашей группе. Гитлеровцы вскоре опомнились и. крепко прижали нас пулеметным огнем.
Никогда не забуду, как пулеметные очереди, словно бритвой, срезали побеги молодого картофеля, поднимавшиеся из междурядий. Нам, вжимаясь в эти междурядья, пришлось группами отступить к окраине Пинска и занять место в общей цепи бойцов, обороняющих город.
Там дрались взвод милиции и несколько десятков красноармейцев с двумя легкими пушками и одним минометом. Вот и все воинство, защищавшее тогда областной центр.
В том бою мы потеряли трех бойцов. Одним из них был командир нашей молодежной группы Сергей Корнилов, который возглавил атаку и получил несколько пуль. Как недавний военный он смог оценить тяжесть своего положения, потому приказал нам отступать, отдал Ивану Чуклаю бинокль и планшетку.
Мы с Иваном его не послушались. Иван тащил командира от укрытия к укрытию, я прикрывал этот отход. Так добрались до неглубокой канавы, по которой ушли к Пинску.
Тогда же мне пришлось помогать и легко раненному Шае Берковичу, который в придачу разбил очки, а без них он, близорукий, был почти беспомощным. На руках у Чуклая Сергей Корнилов и скончался.
Чуклай вскоре стал всеобщим любимцем отряда и любимцем Коржа, чего Василий Захарович не скрывал. Иван погиб 4 сентября 1942 года во время разгрома гарнизона в местечке Погост. Его именем был назван один из отрядов. Тогда же мы потеряли мудрого Никиту Бондаровца, нашего отрядного комиссара.
И сейчас помню его слова, адресованные нам, молодым: «Вы убиваете не людей, вы убиваете врагов, которые пришли сюда, чтобы лишить нас права называться людьми».
К тому времени мы лишились уже многих и несколько отвердели сердцами. Но первые потери переживали тяжело, особенно командир. Тем более что именно ему предстояло сообщить Вере Хоружей о гибели ее мужа Сергея Корнилова.
Назавтра мы ушли из Пинска. Уходили самыми последними. Саперы Пинской военной флотилии готовились поджечь деревянный мост через реку Пина. Вооруженные люди – милиционеры, чекисты – сидели в трех грузовиках. Наш командир дал команду садиться в машины. Но нас не пустили. Тогда Корж вскипел:
– Мы только что вышли из боя, а вы не пускаете нас в машины. Ни один грузовик не тронется с места. Хлопцы, по моей команде стрелять по колесам!
Только вмешательство внезапно появившегося секретаря обкома партии П.Г. Шаповалова предупредило инцидент.
На этих машинах мы добрались до Столина – райцентра в нескольких десятках километров к востоку от Пинска. Во время остановок на дороге В.3. Корж встретился с первым секретарем обкома А.М. Минченко. Тот уже располагал указаниями ЦК КП(б)Б об организации партизанских отрядов и диверсионных групп в тылу врага.
В Столине с нами произошло еще одно «приключение». Военные патрули попытались изъять у нас оружие. Мы воспротивились. Опять пришлось вмешаться в дело Коржу. Нас оставили в покое.
6 июля 1941 года в Столине на лужайке, в глубине роскошного парка вокруг бывшего имения князя Радзивилла собрался партийный актив области.
Пригласили и нас – группу комсомольцев. Выступили первый секретарь обкома партии Авксентий Малахович Минченко и представитель ЦК КП(б)Б, который привез директиву ЦК о развертывании партизанской борьбы.
Фамилия представителя ЦК Петра Андреевича А6расимова тогда мне ни о чем не говорила. Как недавний комсомольский работник я уже понимал, что такие представители выехали во все регионы и что дело не в них, а в тех указаниях, которые они привезли.
После войны мы с Абрасимовым виделись не раз. Петр Андреевич стал секретарем ЦК Компартии Белоруссии, первым заместителем председателя правительства республики, в качестве посла представлял интересы СССР во Франции, в Польше, в Германской Демократической Республике, Японии.
Выступила тогда в сталинском парке и Вера Захаровна Хоружая. Она была известным всей республике партийным и комсомольским деятелем, умела убеждать, зажигать. Но после того собрания Корж отправил ее за линию фронта. Вера Захаровна не хотела идти, полагала, что командир ее, беременную, просто жалеет.
Василий Захарович напирал на то, что она опытная подпольщица, кроме нее никто не дойдет. О том, что ее муж Сергей Корнилов погиб, он сообщить так и не решился. Сказал, что тот остался вести разведку в околицах Пинска.
Перечитывая эту директиву в наше время, понимаешь, что она носила во многом пропагандистский характер в стиле того времени и давала установки общего плана:
«Уничтожать врагов, не давать им покоя ни днем, ни ночью. Убивать их всюду, где застигнешь, убивать чем попало: топором, косой, ломом, вилами, ножом… Для уничтожения врага не стесняйтесь прибегать к любым средствам: душите, рубите, сжигайте, травите фашистскую гадину…
Нельзя ждать ни минуты, начинать действовать сейчас же, быстро и решительно». В директиве были слова о вероломстве врага, о его намерении поработить советский народ, восстановить власть помещиков и капиталистов, о необходимости «действовать, не теряя ни минуты, враг должен быть уничтожен».
Директива грешила некоторой категоричностью:
«Все местности Белоруссии, занятые врагом, должны немедленно покрыться густой сетью партизанских отрядов, ведущих непрерывную, ожесточенную борьбу на уничтожение врага. В районах и селах создаются подпольные партийные и комсомольские ячейки, главная задача которых – мобилизация народа на беспощадную расправу с врагом».
Впоследствии мы имели возможность убедиться, что немедленно ничего не делается. Для создания такой сети потребуется многих усилий и жертв. Но установку директива давала нужную.
Были и указания более конкретного характера: нарушать связь в тылу немцев, портить мосты, дороги, поджигать склады, автомашины, устраивать крушения поездов, нападать на аэродромы.
Очень важным, считаю и сейчас, было разъяснение, что «партизанская борьба не имеет ничего общего с выжидательной, пассивной тактикой… Не надо ждать врага, надо его искать и уничтожать». В целом тогда все это воспринималось как нечто само собой разумеющееся.
На совещании в радзивилловском парке был создан подпольный обком партии. Ему предстояло действовать на базе одного из наиболее крупных отрядов – Столинского. Он создавался в двух составах для работы в разных частях области – во главе с секретарями П.Г. Шаповаловым и А.Е. Клещевым.
Тогда же были сформированы семнадцать партизанских отрядов для действий в различных районах. В Ганцевичском районе – из 30 человек во главе с Тимаковым, в Телеханском – из 19 во главе с Квинто, в Давыд-Городокском – из 23 во главе со Скоробогатько, в Столинском – из 25 во главе с Ковальковым, в Лунинецком – из 12 во главе с Анисимовым, в Ивановском – из 28 человек во главе с Рожновым.
Командирами становились, как правило, местные партийные работники. Например, Всеволод Иванович Анисимов до войны работал первым секретарем Лунинецкого райкома партии, Николай Алексеевич Скоробогатько – Давыд-Городокского, Иван Давыдович Ковальков – Столинского, Владимир Иванович Квинто был секретарем по кадрам Телеханского райкома, Кондратий Фомич Рожнов – вторым секретарем Ивановского райкома.
Наш отряд считался уже не только сформированным, но и обстрелянным. Регионом действий для него были определены Лунинецкий и Ленинский районы.
8 июля был создан Пинский подпольный обком комсомола тоже в двух составах. Первый предназначался для работы в Пинске и Пинском районе, а также в Ленинском, Лунинецком, Телеханском, Ганцевичском, Логишинском районах. Его секретарем назначили Шаю Берковича, до войны работавшего секретарем Пинского горкома комсомола.
Заместителем Берковича стал я. Второй состав создавался для работы в Давыд-Городокском, Сталинском, Дрогичинском, Ивановском и Жабчицком районах. Его возглавил секретарь Давыд-Городского райкома комсомола К.Н. Жаврид.
Но случилось так, что ни подпольный обком партии, ни второй состав подпольного обкома комсомола не смогли приступить к работе. Сталинский отряд попал под мощный удар карателей и был разбит.
Подпольный обком партии перестал существовать. Был убит и секретарь обкома П.Г. Шаповалов, толковый и организованный человек. Погиб и командир отряда И.Л. Масленников.
Член подпольного обкома А.Е. Клещев ушел за линию фронта. Ему, откровенно говоря, повезло. Как потом он писал в своей докладной записке, уже в Ельском районе Гомельской области их группа была окружена немцами и бросилась врассыпную.
