Йозеф Глюкселиг - Сейф дьявола (роман и повести)
Несколько месяцев назад я с группой молодых людей решил исследовать старые штольни в районе Тешова и Мохова. Однако возможности нашей группы были весьма ограничены как временем, так и несовершенным оборудованием. После осмотра штольни у Тешова мы перешли к другой, которую местные жители называют Бездонной. О ней ходит легенда, будто в нее упала молодая пастушка с целым стадом овец, а также имеются интересные свидетельства о том, что в конце войны фашисты спрятали там большое количество секретных документов и различного оружия. Но этот орешек пришелся нам не по зубам. Штольня не только оказалась очень глубокой, но и была завалена двадцатиметровым слоем породы. Для того чтобы открыть ее тайну, нужна современная инженерная техника, а ее-то у нас и не было. Ничего не поделаешь, пришлось отступить. Так что до сегодняшнего дня штольня хранит свои тайны.
Надо иметь в виду, что фашисты не только загружали в подземные склады Шумавы ценности из железнодорожных эшелонов, но и, как свидетельствуют очевидцы, направляли туда целые колонны армейских грузовиков с какими-то ящиками. Так, Карел Зоубек, проживавший во время войны в Ческе-Будеёвице, рассказывал мне об эвакуации архивов городского гестапо.
Приблизительно 20 апреля 1945 года гестаповцы реквизировали несколько гражданских грузовиков. Шофер одного из них, некто Пешек, получил указание заехать на своей машине во двор гестапо, где машину загрузили большими ящиками. Их было, кажется, 12 штук. Затем Пешеку приказали ехать в сторону Крумлова, а дальше — в район Горни-Планы. Около какого-то заброшенного хутора их уже ждали солдаты, которые разгрузили машину. Под страхом смерти Пешеку запретили кому-либо рассказывать о ночном рейсе. Только после войны он поведал эту историю Карлу Зоубеку.
Можно с уверенностью утверждать, что в этих ящиках находились архивы ческе-будеёвицкого гестапо. Но куда именно фашисты спрятали эти ящики, ни Пешек, ни Зоубек не знали. По всей видимости, они до сегодняшнего дня покоятся где-то под землей. Нельзя исключать, что их запрятали в шахту, так как в районе Горни-Планы тоже когда-то добывали золото. Недаром одна из вершин называется Золотая гора.
Некоторую информацию я получил и от одной пожилой женщины, жившей в районе Квильды. Поскольку ее муж по национальности немец, фашисты их во время войны оттуда не выселяли. Она рассказала, что в 1945 году всем местным жителям было строго запрещено ходить к верховьям Влтавы. Она не знала, что там делалось, но точно помнила, что в конце апреля 1945 года мимо их дома — в основном ночью — проезжали армейские автомашины к верховьям Влтавы. В то время туда вела лесная дорога, которая заканчивалась у туристского приюта. Что и куда перевозилось на машинах, женщина не знала.
Много тайн до сих пор хранят верховья Влтавы, где существовал фашистский концлагерь. Он отличался от всех других лагерей военнопленных, разбросанных вокруг Квильды, прежде всего тем, что никто из местных жителей не вступал в контакт ни с заключенными, ни с охраной. В то время как заключенные других лагерей работали на лесозаготовках или на заводе во Франтишкове, где выпускались кабины для «мессершмиттов», и так или иначе контактировали с местным населением, о заключенных из лагеря в верховьях Влтавы говорили, что все они специалисты инженерных войск.
Учитель из Квильды Эмануэль Слана рассказал мне: «Туристическая база в верховьях Влтавы, превращенная нацистами в концлагерь, была построена членами «Клуба чешских туристов из Волыни» в 1924 году. В доме было восемь комнат с 17 кроватями и две общие спальни по 15 коек каждая. В 1943 году немцы перестроили базу таким образом, что внизу получилось подобие кухни, а также помещения, в которых, судя по надписям на стенах, содержались пленные. Наверху, в мансарде, они оборудовали несколько небольших комнат для эсэсовской охраны. Весь объект был обнесен двумя рядами колючей проволоки, укрепленной на высоких столбах. В сентябре 1945 года я обнаружил деревья, в стволы которых были забиты металлические скобы, рядом валялись обрывки веревок и ремней. По всей видимости, фашисты именно тут пытали и убивали свои жертвы. Чем занимались заключенные этого лагеря, не удалось установить ни мне, ни другим местным жителям».
Позднее, когда я опубликовал свидетельства учителя Сламы и других жителей района Квильды, мною было получено интересное письмо от одного читателя, который, к сожалению, не указал своего адреса и не подписал письмо полным именем, что помешало мне установить с ним связь. Однако то, о чем он писал, было весьма любопытно. Он сообщал, что во время второй мировой войны служил в специальном подразделении американской армии, которое занималось розыском фашистских тайников в Альпах и на Шумаве. Привожу это письмо с небольшими сокращениями:
«Мне попала в руки Ваша статья, где Вы пытаетесь раскрыть тайну лагерей военнопленных в верховьях Влтавы, у Борове-Лады и в других местах, которые фашисты создали у Столовой горы. Информация, которую Вы получили и публикуете, к сожалению, неточна. В основном это субъективные оценки отдельных людей, с которыми Вам пришлось встречаться. Правда же заключается в следующем.
Лагерь военнопленных в верховьях Влтавы не относился к числу нормальных лагерей военнопленных или так называемых филиалов. Он вообще не упоминался в списках лагерей и принадлежал командованию СС. Существование лагеря было строго засекречено. Он возник в связи со строительством «Богемской крепости». Туда отбирались в основном пленные советские офицеры инженерных войск, строители и горные инженеры. Эти заключенные с осени 1944 года совместно с военнопленными из лагеря Борове-Лады начали закладку подземных штолен, которые должны были послужить в качестве укрытий для подземного командного пункта. Правда, с полной определенностью утверждать это нельзя.
В лагере я побывал 3 и 4 мая 1945 года. К тому времени в нем уже никого не было. Заключенных вывезли по дороге, ведущей из Бучины в Финстеррау. Это нам удалось установить точно. Мы тщательно опросили всех военнопленных из лагерей, расположенных в районах Вимперк, Прахатице, Фрайунг, Финстеррау, но никто из них не объяснил нам, что же творилось в верховьях Влтавы. Среди взятых в плен эсэсовских охранников также не нашлось ни одного, кто бы служил в этом лагере. Поэтому есть все основания предполагать, что заключенные лагеря не дожили до победы, так как очень много знали о тайных штольнях в верховьях Влтавы.
Лагерь в Борове-Лады был сожжен фашистами из организации «вервольф», которую в этом районе возглавлял немецкий торговец из Волари. В июле 1945 года эта организация была раскрыта и ликвидирована силами американской военной контрразведки при содействии чехословацких органов безопасности.
Что касается сотрудников гестапо из Ческе-Будеёвице, то в начале июня 1945 года большая часть их была перебита во время перестрелки, когда их арестовывали в Книжеце-Плана, непосредственно на чехословацкой границе. Шефу гестапо из Ческе-Будеёвице Штайнгаузеру удалось скрыться, но он был в скором времени опознан двумя чехословацкими полицейскими из Прахатице в баварском городке Фрайунг. Штайнгаузера вместе с женой препроводили в Ческе-Будеёвице.
Наше подразделение в то время действовало в районе Прахатице, поэтому все описанные события происходили у меня на глазах.
Надеюсь, что в этих строчках Вы найдете полезную для себя информацию. Желаю Вам дальнейших успехов в поиске. С уважением
Р. Е.С.».Однако и эта информация, сообщенная мне неведомым «Р. Е. С.», не дала исчерпывающего ответа. С еще большим рвением я принялся за работу. Мне удалось обнаружить архивный документ, сообщавший, что в 1946 году при прахатицком районном национальном комитете была образована специальная комиссия, которая должна была ответить на вопрос: что же происходило на исходе войны в верховьях Влтавы?
В протоколе заседания этой комиссии, датированном 24.09 1946 года, кроме всего прочего говорилось: «Объект в верховьях Влтавы был обнаружен почти в исправном состоянии, каким он был во время войны…»
Далее шло описание лагеря, полностью совпадающее с описанием Эмануэля Сламы. Но там была одна деталь, которую учитель из Квильды не заметил: «На стенах были вырезаны русскими буквами следующие надписи: Ишуба Григорий — 72789. Василь — 72177. Баритлов Стефан — 72372. Андрей — 72770. Беритлов С. — 72370. Здесь был Павел Тумпель из Москвы».
Все эти имена, бесспорно, принадлежали советским военнопленным. Кроме того, члены комиссии на деревянных воротах лагеря обнаружили и другие надписи, сделанные латинским шрифтом: «30.8 1943. Доллнер И. Вальтер М. Смитка Ф. Бауэр Йозеф. Лейрихам. Бухенвальд».
Значит, лагерь уже существовал тут в августе 1943 года, а мой неизвестный корреспондент утверждал, что лагерь начал действовать с осени 1944-го. Вторая группа имен принадлежала эсэсовским охранникам. Однако остается неясным, несли ли эти фашисты свою службу здесь в конце войны или эти охранники из Бухенвальда были тут еще до того, как создали этот лагерь смерти в верховьях Влтавы. Этот вопрос так и остался без ответа.
