Пьер Гийота - Могила для 500000 солдат
— Печенье, печенье, печенье. Булочки, булочки.
Они дергают женщин за платья, солдат — за гимнастерки, солдаты отталкивают детей коленями; лица и шеи детей покрыты соплями, слюной и рыбьей чешуей, губы вымазаны медом, обсыпаны сахаром, почти все дети голые, на некоторых только кусок мешковины, обернутый вокруг бедер; дети, торгующие с маленьких прилавков расческами и бумажниками, одеты в дырявые джинсы; дети, спускающиеся с улиц нижнего города и порта, тянут солдат за рукава, раскрывают ладони и показывают маленькие книжечки с фотографиями голых, совокупляющихся мужчин и женщин, на обложке — гениталии, раскрашенные охрой; другие дети, прислонившись к стенам или к ставням баров, смотрят на солдат черными бешеными глазами, поодиночке или группами по протягивают им ладони; поодиночке или группами по двое, по трое они блуждают по порту, протягивают руки, лязгают зубами, солдаты дергают их за хохолки, оставленные на макушках наголо выбритых голов; так они ходят целый день, а вечером, обессиленные, валятся на кучи отбросов; посреди ночи их будят крысы, устроившие возню в пустых консервных банках; проходят вербовщики, едят булочки, смеются, подходят к мальчикам в плавках, сидящим на причальных тумбах — плечи и животы блестят в лунном свете — обнимают их за талию, потом, продолжая жевать булочки, возвращаются к куче отбросов, наклоняются над спящими на очистках голодными, дрожащими детьми, дышат в их лица сладостью.
Они говорят им что — то на ухо; один ребенок, самый маленький, встает; вербовщик берет его за руку, вынимает из кармана булочку, дает ему; старый фургончик, за рулем — вербовщик, въезжает в порт; переднее сиденье свободно, на задних сидят заспанные мальчики в плавках, собранные в порту после рабочего дня. Петрилион, — его глаза широко открыты, — кусает булочку, поводит плечами, водитель оборачивается, запускает руку за сиденье, трогает пальцами пупок Петрилиона над смятыми плавками, тот отталкивает руку:
— Отстань, Христос.
Вербовщик вталкивает в фургончик мальчика, жующего булочку, усаживает между собой и Христом, мальчик жует; у стены, на куче отбросов, поднимаются другие дети, но Христос трогает фургончик, ведет его по переулку.
У борделя мальчика вытаскивают из машины, его оставляют в общем зале, с пьяницами, больными, безумными, стариками, с теми, кого мальчики не хотят принимать в комнатах.
Лишь потом Исмена берет его за руку, уводит в заднюю комнату, усаживает за стол, толкает к его подбородку тарелку с жареным мясом; мальчик набрасывается на еду, его щеки покрыты соусом и золой, Исмена сидит напротив и смотрит, как он ест; вербовщики спят.
Исмена снова берет его за руку, уводит в комнату, моет ему лицо, живот, ноги, руки, укладывает с собой в постель; мальчик во сне ворочается, сворачивается между ног спящей Исмены, потом у нее подмышкой, стонет, сосет ее пальцы, грудь.
Вокруг на своих постелях ворочаются мальчики, блеют, как овцы в хлеву, открытом в лунную ночь.
Виннету до вечера развлекается с близняшками: сидя, лежа, присев на корточки на ковре; они едят вишни, девушки напевают, открывая свои груди; Виннету время от времени берет автомат и выходит на лестницу; розы дрожат под мрачнеющим небом.
— Виннету, Виннету…
Он садится, ест вишни, выплевывает косточки, Алиса встает, забирается на плечи Виннету, ее раскрытое влагалище увлажняет шею солдата, ее горячие ляжки сжимают щеки и веки Виннету. Он гладит ляжки девушки, целует их, его ладони поднимаются на бедра Алисы, та наклоняется и, изогнув шею, целует его в губы; он гладит и жмет ее ягодицы.
Анна, задрав платье, лежит на боку, катает вишни по своим ляжкам, толкает маленькой ступней колено Виннету; пурпурник, запертый в ванной, свистит, его свист отражается эхом от белого кафеля. Виннету поднимает голову, Алиса трется ляжками о шею солдата.
Выстрел, Виннету резко вскакивает, хватает свой автомат и выбегает на лестницу; застыв, он вглядывается в море, горы, порт, его ноздри раздуваются, лицо и руки омывает лунный свет; Алиса стучит в стекло:
— Мы хотим приготовить тебе поесть. Что ты любишь больше всего?
Виннету открывает дверь, ветер врывается в салон, близняшки обнимаются.
— После твоих грудок и твоих губок там, внизу…
Говоря, он кладет руку между ляжек Алисы и гладит ее влагалище… я люблю животик Анны и песенку на ее языке… и еще люблю жареное мясо с травами и взбитые сливки.
Близняшки идут на кухню, Виннету, дрожа, выходит на лестницу; на берегу залива горят маяки, Виннету зачесывает волосы назад. Близняшки возвращаются в салон с полными руками тарелок, бутылок, фруктов, складывают все на ковер; Алиса возвращается на кухню, снимает мясо с плиты, Виннету чувствует запах, Алиса открывает дверь, зовет Виннету, солдат входит в дверь, Алиса трогает через ткань его член, жмет и покачивает его:
— Ты весь замерз. У тебя иней на теле.
Анна режет мясо, Виннету входит, обняв Алису за талию; все усаживаются на ковер, едят и пьют; Виннету плюет на ковер, близняшки накрывают плевки ладонями или губами, Виннету расстегивает ремень, Алиса протягивает руку, трогает, теребит пуговицы на его форме, Виннету пьет, захлебывается вином, Анна бьет его по спине, Алиса слизывает розовые винные пятна с его щек; пьяный солдат отталкивает девушку, наваливается на нее, Анна подносит чашу со взбитыми сливками к его губам, Виннету приподнимается, берет чашу, подносит ее ко рту, пьет, лакает, слизывает взбитые сливки, Алиса тянет его за ремень…
Анна, опрокинувшись на спину, стонет, изображая оргазм; Виннету, возбужденный ласками Алисы и стонами Анны, вынимает перепачканную морду из чаши, отбрасывает чашу, снова подбирает, опрокидывает ее на грудь Алисы, перекатывается на девушку, та, задыхаясь, расстегивает его ширинку и вынимает его встающий член:
— Взбей во мне свою сперму.
Он слизывает сливки с ее губ и щек, член солдата бьется о влагалище девушки. После совокупления в гостиной остается запах гнилого мяса. Анна напевает, Виннету встает с Алисы, ее щеки ввалились, ноздри просвечивают, она легонько отталкивает его дрожащими ладонями.
Виннету переваливается на Анну. В моменты забвения она начинает напевать, член Виннету встает над ее лобком, Анна замолкает, берет его член, ласкает его ладонями; почувствовав приближение спермы, она задыхается, царапает ногтями руки солдата, ее колени дрожат, слабеют, горло сжимает спазм, ее дыхание обволакивает лицо и горло Виннету:
— Вставь в меня весь свой хуй. Вставь в меня весь свой хуй.
Виннету, громко смеясь, пронзает, трет и прожигает ее пах; Анна отрывает голову от ковра, ударяясь лбом о лицо навалившегося на нее Виннету, о его широко раскрытый рот с оскаленными клыками:
— Мой любимый, мой пес…
По ногам Алисы струится сперма, девушка ползет к дивану, подбирает автомат Виннету, гладит его, поднимает, кладет на живот, сжимает ляжками магазин, скользящий по мокрой коже, Виннету поднимает голову, оставляет Анну, бросается на Алису, вырывает у нее оружие:
— Блядь, только автомата тебе не хватало!
Его обмякший липкий член свисает из ширинки. Алиса смотрит на него, облизывая бледные губы. Виннету оборачивается к Анне, снова ложится на нее, раздвигает ее руки, складывает их крестом на ковре; он копается мордой под ее грудями, поднимает их, его член шарит по ее животу, его сапоги давят рассыпавшиеся по ковру вишни; пурпурники бьются о стекло, Виннету встает.
Он застегивает ширинку, затягивает ремень, наливает в бокал вина, пьет, закидывает автомат за плечо, вытирает губы, трет ладони, раздвигает ляжки, трясет горящий член, выходит на лестницу, прислоняется к деревянной колонне, ветер холодит его сырые ляжки; его тошнит, он склоняется над сумрачным садом, где свищут пурпурники и перепела; за дверью, в салоне, щенок с лаем прыгает на груди близняшек, Виннету, вцепившись рукой в колонну, запрокидывает и наклоняет голову, блюет на розовый куст, прижав другую руку к груди; море вздыхает, Виннету задыхается, плачет, пускает слюни, стонет; блевотина льется на розы, отягощает, сгибает их, стекает по стеблям.
…После кражи, с горящими щеками, я бегу на пляж, начался прилив, я ложусь у гряды водорослей, чайки плавают на гребнях волн, у моих ног кипит прибой, по утесу бежит шлюха, ее платье раздувается на ветру, на ее голой шее треплется шарф; она сбегает на пляж, взбирается на гряду из водорослей, скользит ко мне, я обнимаю ее за шею, прижимаю ее к груди, она трогает карманы моих джинсов, запускает в них ладони, вытаскивает деньги, мой член встает, она пересчитывает банкноты, засовывает их за корсаж, берет меня за руку, уводит с пляжа:
— Пойдем, я буду любить тебя как следует.
В комнате, на постели ее нагое белое тело открывается и закрывается:
— Малыш, малыш…
Сперма брызжет на простыни, я трясу свой член над краем кровати.
