Даниэль Одье - Интервью с Уильямом Берроузом
В.: Литературная техника Раймона Русселя [10] — это попытка сцепить писателя с системой; ваша же — наоборот, освободить. В чем важность техники для писателя?
О.: Ну, с ней можно ставить интересные эксперименты, плодотворные или же нет. И то, что выглядит интересным экспериментом, окажется не вполне читабельным. Плавали, знаем. Я много чего написал интересного с точки зрения экспериментаторства, однако не все можно было читать.
В.: Вам нужен читатель?
О.: Писатель изначально вовлечен в сотворение персонажей, характеров, и читатели тут необходимы: вдруг кто-то из них да примет на себя личину моего персонажа. Читатель — сосуд, на который писатель ставит метки. Часто нашему брату задают вопрос: «Окажись вы на необитаемом острове и знай, что вас не станут читать, вы бы все равно писали?»
Уверенно отвечаю: да, писал бы, просто чтобы создавать персонажей. Мои герои для меня реальны настолько же, насколько реальны так называемые реальные люди. Вот одна из причин, по которой я не чувствую одиночества. У меня большая компания.
Часть вторая. Узники Земли выходят.
В.: Мы говорили о словах и образах, держащих человека в плену, которые являются логическим продуктом гигантской машины уничтожения. Следующий шаг — определить местонахождение различных деталей этой машины и, для начала, ее происхождение. Как вы это видите?
О.: Образ и слово — это инструменты диктата, используемые прессой, журналами вроде «Тайм», «Лайф», «Ньюсуик» и их британскими аналогами. Разумеется, инструмент можно использовать, и не зная о его происхождении, однако для того, чтобы понять его механизм, нам надо для начала изучить сам инструмент, то есть действительную природу слова и образа.
Те, кто использует слово и образ как инструменты диктата, тормозят исследования в этом направлении. Поэтому мы не знаем, что есть слово или образ. Изучение иероглифического письма показывает: слово — это образ… Написанное слово есть образ. Однако между иероглифическим и слоговым письмом существует значительная разница. Если я покажу табличку со словом «РОЗА», вам придется про себя повторить слово «РОЗА». Но если я покажу изображение самой розы, вам ничего не придется произносить, вы определите знак молча. Слоговый язык заставляет говорить, пользуясь речевыми шаблонами. Иероглифическое письмо этого не требует.
Желающим выяснить связь между словом и образом необходимо изучить упрощенную иероглифическую письменность. Занятия помогут сломать автоматическую вербальную реакцию на сами слова. Ведь именно автоматическая реакция позволяет диктаторам использовать слово для контроля над мыслями масс.
В.: Какова роль власти — в любых ее проявлениях — в механизме разрушения?
О.: Использование власти ради власти и есть механизм разрушения. Может показаться, что в истории примеров тому немало, и отчасти так оно и есть. Разница в уровне власти.
Старомодная власть, когда генералиссимус у себя в кабинете может застрелить провинциального губернатора, своими же целями себя и ограничивает, но она хотя бы наделена инстинктом самосохранения. Сравнивать ее с безумием современного диктата — все равно что сравнивать бородавку с раковой опухолью. Умеренности или проявления инстинкта самосохранения от диктата можно ожидать с тем же успехом, что и от вируса бешенства, который умирает вместе с носителем. Сейчас перед нами — власть, используемая исключительно в разрушительных целях. Современные диктаторы нацелены на истребление, знают они о том или нет.
В.: А как насчет денег, собственности?
О.: Укоренившееся в сознании масс желание власти и/или денег — это, наверное, самый сильный фактор, стоящий на пути человека к свободе. Новые открытия подавляются, потому что они представляют угрозу таким кровным интересам.
Официальная медицина не поощряет исследования Райха, которые затрагивают использование оргоновой энергии. Она же не дает развиваться дианетике и сайентологии. Она же не дает принимать ударные дозы витамина Е в целях профилактики сердечных заболеваний или витамина А для лечения простуды. (Я сам применял это простейшее средство тридцать лет — работает! Все, кому я советовал данный способ, подтверждают: такое лекарство либо прекращает болезнь, либо облегчает ее течение. Как только в горле начнет першить, примите 500,000 единиц витамина А. Только витамина А, витамин С бесполезен в борьбе с простудой. Я даже думал запатентовать метод, но меня предупредили, что ничего не выйдет: Американская ассоциация медиков выступает против самолечения — против действенного самолечения!) Официальная медицина запрещает использование апоморфина в лечении алкоголизма, наркомании или просто нарушений метаболизма. Официальная медицина кровно заинтересована в существовании болезней и пытается утаить любое открытие, могущее их искоренить.
Всевозможные жилищные организации кровно заинтересованы в дефиците жилья. Они подрывают всякие попытки обеспечить людей качественным дешевым жильем. Пример: действия против домов Ластрона. Некто Ластрон придумал сборные дома из эмалированной стали с изоляционной прослойкой. Такие дома не боялись термитов, времени и коррозии. Прошла бы тысяча лет, а они бы стояли. Ластрон собирался продавать свои дома по пять тысяч долларов за единицу, но изготовил всего лишь несколько сотен домов. Коалиция жилищных организаций перекрыла поставки необходимых материалов и Ластрон обанкротился.
Еще пример — автомобиль Такера. Такер сконструировал автомобиль, настолько превосходящий любой другой, присутствующий на рынке, что крупным автомобилестроительным компаниям пришлось бы сменить образ деятельности. Поскольку их автомобили уже продавались, дешевле было заткнуть Такера… не давать ему материалов! Такер потерял двадцать миллионов долларов и чуть не угодил за решетку, а его автомобиль так и не попал на рынок.
Еще пример: компания «Дюпон» и прочие производители синтетических волокон и тканей не допускают развития производства натурального волокна из рами, китайской крапивы.
А где веловертолеты, на которых мы уже сегодня могли бы летать?
Где дома из алюминия?
Полиция кровно заинтересована в разгуле преступности, отдел по борьбе с наркотиками — в процветании наркобизнеса. Политики заинтересованы в существовании наций, военные — в войнах. Кровный интерес, действуя в частном порядке, через важнейшие или официальные каналы, тормозит и блокирует любые открытия, угрожающие сфере его монополии. Холодная война — лишь повод, которым как США, так и Советский Союз пользуются, желая скрыть и монополизировать исследования, ограничив официальный поток информации. Все важные исследования сегодня строго засекречены, пока кто-нибудь не проболтается. Возьмем, к примеру, инфразвук. Вот отрывок из статьи Фрэнка Дорси «Секрет Иисуса Навина», напечатанной в «Санди таймс» 6 апреля 1967 года:
«Мир не испытывает недостатка в смертельном оружии, однако группа ученых в Марселе ведет разработки излучателя, который станет принципиально новым средством убийства. Проект стартовал три года назад, когда лаборатория электроакустических исследований переехала в новое здание — сотрудники стали жаловаться на головные боли и тошноту. Начались поиски причины. Ею посчитали электромагнитные волны и устранили их. Точно так же поступили с ультразвуковыми колебаниями. Не помогло. Тогда один из лаборантов применил старый прибор для обнаружения инфразвуковых колебаний — то есть колебаний с частотой меньше десяти в секунду, то есть менее десяти герц (человеческое ухо регистрирует колебания в частотном диапазоне от шестнадцати до двадцати тысяч герц), — применявшийся во время Первой мировой войны для удаленного обнаружения артиллерии и железнодорожных составов. Источник неприятностей быстро нашелся — гигантский вентилятор на фабрике поблизости. Частоту вращения вентиляторных лопастей изменили, и команда ученых под руководством профессора Владимира Гавро решила заняться изучением свойств инфразвука».
Как известно, звук — это последовательность волн, попеременное сжатие и расширение воздуха. Быстрые колебания, даже очень высокой мощности, либо проходят сквозь твердые предметы, либо отражаются от них, причиняя относительно небольшой ущерб. Однако медленные колебания — ниже уровня слышимости — создают в твердом теле подобие маятниковой активности, которая быстро становится невыносимой. Для исследования феномена ученые соорудили гигантский свисток, подсоединенный к баллону со сжатым воздухом. Открыли вентиль, и…
Профессор Гавро рассказывает:
«К счастью, вентиль быстро перекрыли. Потом еще несколько часов нам всем было плохо. Внутренние органы — да и все тело — вибрировали. Сотрудники соседних лабораторий испытали то же воздействие и сильно на нас разозлились».
