Евгений Павлов - Мракан-сити
Не прошло и суток, как Антона Белова взяли в его же квартире. Затащили в машину. Это, конечно, инициатива его партнера — Дмитрия, таки сдавшего Борису благородного спеца.
Час в душном и тесном багажнике показался «Тохе» раем по сравнению с некоторыми командировками. Но он понимал, как скоро командировки покажутся раем по сравнению с тем, что для него готовят. Из уст бандитов не раз вылетело злорадное «везем подопытного кролика».
Место, где остановилась машина — маленький лесок, расположенный неподалеку от кладбища. Антона буквально выволокли из тачки и приказали идти вперед, запретив оглядываться.
Там, рядом с деревом с отрубленными корнями, стоял Борис Гуднаев. Преступник находился в предвкушении разговора, который, как он надеялся, выдастся сладким только для него.
Довольное, улыбающееся лицо…
Антона окружало семеро подчиненных, не считая босса. Привязывать его не стали, так как никто не сомневался, «подопытные кролики» никуда не сбегут.
— А ты поэт, Северянин! — начал Борис, находясь в явном предвкушении дальнейшего удовольствия от страданий Антона, затем бандит сценично скривил лицо, — Но только читать твои стихи неинтересно! Они, как часто говорили советские редакторы, без души, фальшь!
— Картина Репина: Иван Грозный убивает своего сына!
Устав от оптимистичных выкриков Украинца, от лыбящихся морд его щенков, Белов возмужал еще сильнее, его черты лица стали более строгими. Сказать то, что сказал русский, сможет далеко не каждый. Кто-то побоится…
— Давай…
— А?
— Давай, заканчивай это. Делай то, что задумал. Тянуть время не в твоих интересах…
— Да как же я могу! — крикнул Украинец, разведя руками, — Все же только начинается, Антон! У меня предостаточно времени! Да и ко всему ранее сказанному, я не вправе лишать тебя привилегии.
— А?
— Уже завтра в преступных кругах будут вовсю трещать, мол, Борис избавился от шантажиста…
Одна из «морд» сделала два шага к русскому и приготовила кубик снотворного…
Антнидас.Джеку принесли очки, все та же медсестра. Пациент опробовал их и… тут же развеселел! Харизматический самодур, Джек расплылся в широкой голливудской улыбке, оголив свои зубищи и запев:
— Врубаем русское радио! Но оно специфичное, нужно петь с кем-то, чтоб вставило! Давай со мной, крошка!
— Нееее смотри, не смотри ты по сторонам! Оставайся такой, как есть. Оставайся сама собой. Цееееелый мир освещают твои глаза! — и пропустил укол в задницу, — Если в сердце живет любооооооовь!
Успокоительное подействовало сразу…
Белов очнулся в тайной лаборатории, которая, по слухам, бродящих вокруг него отморозков находилась в преступном центре Украинца. Кто именно хозяйничал тут, русский узнал от одного из преступников.
«Не могу пошевелиться».
Мышцы атрофировались, словно истощились от ничегонеделания и нетренировки. Таким было действие сильнодействующего снотворного, которое вкололи Антону, чтобы подстраховаться и исключить возможность побега. Им был необходим материал…
— Хочешь знать, кому принадлежат лаборатории? — спросил у Антона щуплый отморозок в грязной кепке.
— Нет, пожалуй… — тихо-тихо молвил русский.
— Всем в городе заправляет Борис, но здесь хозяйничает отряд так называемых исследователей, действующих под строжайшим руководством Джеймса Баллука/Джерси.
— К-к-кто это? — русский заикался, сводило язык…
— Преступник, почище Бориса.
— И ч-ч-что здесь делают?
— Ставят опыты, генетические, но не на добровольцах, конечно же, а на шантажистах, чьи пожелания по ясным причинам не учитывают…
— Здесь, можно сказать, происходит подмена природы…
— Что? — Белов не получил ответа. Через минуту в помещение вошли облаченные в защитные балахоны «исследователи». Они наградили «Тоху» кислородной маской и за минуту усыпили. Подключение приборов к телу заняло полчаса, и запуск главного механизма — минуту.
Ядовито-желтообразная жидкость с плавающими в ней мелкими частицами-червячками поступала в кровь через капельницу на протяжении часа! Все это время, пока длился процесс введения, «кролика» изрядно познабливало.
— Мы обрадуем босса результатом! — сказали ученые-преступники, обладающие крупным запасом тщеславия, проявлявшегося в подчеркнутом пренебрежении к чужим жизням.
К ждущему отчета Джеймсу Баллуку подошли через час после запуска приборов.
— Мистер Баллук, Джерси… — хоть «исследователи» и были жестокими, бездушными людьми, они, признаться, тряслись перед своим боссом, как маленькие щенки перед крокодилом, — Мы бы хотели с вами обсудить вопрос денежного взноса.
— За мной не заржавеет — сказал Баллук, и повернулся к ним, — Вы сделали все так, как требуется? Сугубо по инструкции?
Доктора закивали.
— Если не подвели, то прекрасно! Можете ехать домой. Деньги достану к следующему четвергу…
Тот Белов, которого все знали, умирал, пока находился в медикаментозной, искусственно индуцированной коме, в длительной анаптезии. А в это время рождалась его вторая сущность — Палач — полная противоположность первой.
Джерси и другие виновники эксперимента толком не могли представить, что создают.
Белова обезумили те самые червяки в желтообразном веществе — вирус с кодовым названием «бешенство».
Пещера Спауна.На гигантском дисплее компьютера высветилась биография преступника:
Действующий псевдоним — Палач.
Настоящее имя — Антон Белов. Но иногда представляет документы на имя убитого им американского военнослужащего Джеймса Борокса.
Род занятий — в прошлом юрист, бизнесмен. В настоящее время — наемный убийца, террорист.
Цвет волос — в прошлом шатен. В настоящем волос не имеет из-за мутации.
Цвет глаз — карий.
Рост — в прошлом метр восемьдесят. В настоящем — метр девяносто девять.
Вес — в прошлом шестьдесят один. В настоящем — неизвестен.
Возраст — тридцать семь лет.
— Хм — призадумался Спаун.
Антнидас.Дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь.
Дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь.
Чудодейственное действие седативного средства еще толком не прошло, а Хэлван уже готовился к скорому побегу из дурки. Маньяк был до невероятия смекалист и находчив: дождался появления в палате первых лучей солнца (благо, палата с окном, а не темная камера), снял линзу с оправы очков и использовал ее для тотального нагрева ремней.
Он шесть часов подряд держал на весу руки с растопыренными пальцами. Линзочка отражала свет, направляла солнечный зайчик, который нагревал ремешки. При этом вид хитрого преступника был крайне озабоченным!
— Как не поддаваться на провокации ведущих теленовостей, несущих откровенный бред, и свести к минимуму моральный ущерб от просмотра? — приговаривал Джек, — Как заставить домохозяек готовить с утра до вечера? Как заставить детей непослушных послушаться, ходить в школу и получать высокие оценки? Как сделать этот мир чуточку теплее? — он знал ответ на этот вопрос, — Нужно просто немножко потерпеть! Нужен луч света…
— Ооочень нужен…
— Фредди, брат мой — Джерси увидел, как прокурор плачет, опасаясь за свою жизнь, за свое будущее и решил подуспокоить младшенького, — Мы избавимся от всех, потому что теперь у нас есть оружие. Слышишь? Не надо лить слезы. Пора взрослеть!
— У нас появился шанс отомстить обществу…
Несколько дней назад.Место встречи банды Баллука с русскими — гараж на Дарк-стрит, где люди некоего криминального босса Максимилиана Шифера держали то, что вызывало неподдельный интерес у «барона» Джерси.
Туда же явился и сам Шифер, считая, что обязан проследить за ходом сделки. Он не очень-то доверял русским…
— Вот это, собственно, и есть прайс… — Алексей схватил лом и открыл деревянный ящик, стоящий посередине помещения. Джерси не терпелось увидеть нутро.
— Что в них? — спросил бандит, глядя на десяток маленьких баллонов с неизвестным содержимым.
Соколов принялся рассказывать «биографию» груза:
— Смертельно опасное оружие, разработанное в засекреченных лабораториях Чернобыля. Изначально оно предназначалось для армии, но мой отец вовремя обратил внимание и выкупил продукт. Долго не знал, что с ним делать. В итоге отдал мне для заработка. Вещь очень ценная…
— Хороший папашка у тебя — сказал Джерси, безумно довольный, что партнеры сдержали обещание, хоть сам он и не думал оплачивать презент.
— Какое оружие? — Фредди рыдать не перестал, но сказать, что его совсем не заинтриговала очередная интрижка братца, нельзя. Заинтриговала и даже очень!
