Light Smoke aka Дым - Дневник московского пАдонка
Хотя первого января эти замуты остануцца уже как бы в прошлом…
Странный день, а для меня всегда самый необычный по атмосфере — первое января. Открываешь глаза — непонятно, то ли уже темно, то ли еще темно. Вокруг тишина: не слышно ни дворничьих скребков, ни заводящихся машин, и даже собаки почему-то не лают в этот непонятный первый день Нового года.
На улице — сонная снежная пустыня. Погребенные под сугробами (правда, есть шанс, что первого мы за окном не сугробы, а дождик увидим, если такая же погода дальше будет…), спят автомобили, смотрят черными витринами лавки, лавочки, магазины и магазинчики — лишь изредка встречаются одинокие фигуры, движущиеся по немыслимым траекториям;), да жизнерадостные дети, приканчивающие оставшуюся с Новогодней ночи пиротехнику.
Зато в домах жизнь идет полным ходом. Перемигиваюцца гирлянды на окнах, из квартир доносицца временами даже весьма пристойная музыка. Те, кто проснулся, продолжают праздновать и честно стараюцца хотя бы сегодня любить и радовать друг друга.
Интересный праздник Новый год. Не какой-то там день рождения — радость для тебя и кучки твоих друзей и родственников, а этакий глобальный общечеловеческий праздник. Все поздравляют всех и каждый поздравляет каждого. Вот и я поздравлю Вас с этим еще непонятно что таящим в себе годом и пожелаю той искренней банальщины, которую принято желать приятным, но незнакомым людям. Будьте радостны, по возможности адекватны и честны с окружающими, а главное — с самими собой. Оставьте все, что мучило или раздражало вас, в прошлом, и не спешите обзаводиться грузом новых проблем и заморочек. Не переставайте радовацца по мелочам и не бойтесь смотреть в глаза своим страхам. Не пробуйте что-то непонятное и не сильно нужное только потому, что никогда еще этого не пробовали. Не лезьте зря на рожон и не бойтесь бить первыми. Самое главное — будьте ЛЮДЬМИ, а не… и все у Вас будет хорошо, потому как внутри гармония будет и самоуважение.
Смелости Вам, ума, улыбок и удач не только в этот, но и во все последующие годы. С Новым Годом!
30 декабря.
На работе, никто ессно, не работал. Я пришел рано. Надо было кое-чего подчистить и оперативно свалить, мне совсем не хотелось торчать на банкете, смотреть на осто3, 14здевшие за последние три года лица и выслушивать между идиотскими тостами во славу начальства и организации всякий бред из разряда''Как же 3, 14здато мы поработали и как еще будем вь*бывать! , меня даже не привлекала возможность халявно напороцца, заточить и получить очередную порцию дешевых сувениров… Слишком противно корчить из себя исполнительного сотрудника (читай мудака), проникнутого корпоративным духом и прочее дерьмо. В воздухе уже с утра летало что-то, что не давало мне даже улыбнуцца. Я ЧУВСТВОВАЛ. Что-то будет. Правда, я понял это сейчас, и чем больше вспоминаю, тем больше понимаю — это так. Поскольку иначе, чем по работе, я практически ни с кем, находясь в офисе, не общаюсь уже давно (иногда за день перекидываюсь 2–3 фразами, молча жму многочисленные руки и все. С родителями, я тоже, кстати, разговариваю очень мало. 'Как дела? — Нормально'. Поэтому, встречаясь с нормальным, интересным мне человеком, меня иногда пробирает словесный понос;)… Недавно заметил… нехорошо), никто особо не расстроицца, подумал я. В общем-то приехал я стряхнуть с одного дедули бабки за халтуру, которую я делал для него, на мое счастье дед был с похмела, и хотя ему еще не заплатил заказчик, отбашлял мне половину суммы. Чтобы спасти свою больную голову от моего мерзкого нытья по поводу того, что вот-вот длинные праздники, а мне не на что снимать себе снегурок:) (и хороводы с ними водить, хороводы…). В отличном настроении я собрался и по быстрому слинял с работы, послав начальнице фирменную гнусную пАдонскую ухмылку — она прокатила меня с новогодней премией, однако в заднем кармане лежала сумма, позволяющая мне ТАК НАГЛО ей ухмыляцца.
До стрелки вечером оставалось дохрена времени и я поехал закупацца последними сувенирами. Заехал на Совок, накупил музыкальных компактов (не зря же плеер брал), Купил маме стакан мороженого без сахара (у нее диабет… правда, еще не в серьезной стадии) в 'Баскин Роббинс', еще всякой фигни, потом домой. Поел, поспал два часа, оделся как подобает и выдвинулся. О чем был разговор и с кем — писать не буду. Не могу, по определенным причинам, да и не важно это, а наши темы поймут не многие. Все прошло нормально, и, серьезно нагрузившийся и довольный, я отбыл.
Тот же вечер. Около 23. Это произошло, когда я выходил на улицу на одной из центральных станций метро, место и окрестности которой известны нередкими хулсовскими и не только разборками как в прошлом, так и в настоящем. Мне надо было пересечься с Ч. (или кем-нить из его крю (хрю: D)), постоянно тусовавшим в округе. В теплое время рядом с памятником, в холодное в клубе неподалеку.
Мля, не верьте, если кто-нить скажет, что Москва — это большой город. Куда бы не пошел — обязательно нет-нет, да и наткнешься на кого-нить знакомого. И не всегда такие встречи радуют: (.
Я ехал по экскалатору в состоянии сильной пьяной задумчивости (звучит странновато, но, что есть — то есть;)). Экскалатор кончился, бабуля впереди замешкалась, и я, изящным коротким прыжком сбоку, ступил на твердую почву. Сделал несколько шагов, поднял глаза. И увидел ЕЕ. Ту с которой прожил три года. Ту, из-за которой я накачался кислой и едва не совершил героический (и бесконечно тупой и бессмысленный) прыжок с моста этим летом. Первая реакция — как будто мною разбежались на полной скорости, а потом мною же въеб*лись в стену. Она шла навстречу через перегораживающий металлический заборчик от меня. Она была не одна, рядом шел ее *барь и какой-то незнакомый мне чел. Наверное, несмотря на первую мысль потеряцца в толпе (которой не было) и спрятать фэйс, на моих щщах отразилась очень сложная гамма эмоций. Она пропалила меня сразу. Я сделал вид, что не заметил. Она окликнула меня, потом еще раз, намного громче. Я ускорил шаг. Нас разделял заборчик. Я выскочил в переход. Тогда, летом, она пыталась найти меня. Когда я этого не хочу — это невозможно. Она звонила — я просто не подходил к телефону. Она пыталась пересечься со мной — меня не так просто достать, если я этого очень не хочу. Я не хотел разговаривать с ней, видеть ее. Я вычеркнул ее из своей жизни. Х*йня все это, насчет того, что время все лечит. Прошло уже немеряно времени и я могу 3, 14здить кому угодно, себе-то не соврешь…. Эта душевная травма у меня еще и не думала заживать, к тому же, то, что в свое время я был инициатором разрыва усугубляло это… Впрочем, я всегда был с ней честен. А вот она со мной — нет. Как я узнал уже потом.
Она догнала меня в переходе. Я остановился. Она начала мне что-то горячо говорить, на глазах показались слезы. Мои уши будто заложило ватой. Она говорила, но я ее НЕ СЛЫШАЛ. Мозг завис и думал о другом. В груди появилось уже забытое чувство — маленький горячий злой шарик начал разрастацца. Когда дойдет до головы — я буду рвать все. Я просто тихо сказал ей: 'Пошла ты на хуй! . Я развернулся. Меня начало трясти. Я сам уже не понимал, что именно со мной происходит.
Она схватила меня за плечо, я в полуразвороте машинально, привитым на тренировках рефлексом, ударил ее по руке. И, неожиданно даже для себя, заорал ей в лицо на весь переход 'Пошла ты, сука!!!!Ты мне всю жизнь испоганила!!!!! . На меня налетел ее урод, ударил ногой, схватил за грудки — 'Ты как с ней разговариваешь??? Он начал замахивацца одной рукой. Все. Злой теплый шарик превратился в большой кипящий шар и достиг головы. Я перестал себя контролировать (в обычном состоянии я решился бы атаковать при таком раскладе, учитывая габариты противников, только в ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЙ ситуации)…. Я ударил его головой в лицо, он отпустил меня и взметнул руки в рефлекторном защитном жесте. Я схватил его за мизинец, кажецца левый, и резко рванул вбок. Раздался очень неприятный звук и он взвыл нечеловеческим голосом. Я ударил ногой в пах. Он упал на колени, неверящими глазами глядя на руку, голос пропал и он тихонько, но СТРАШНО скулил. Третий, бывший с ними, ударил меня в голову сзади. Я в ярости развернулся, так, что он отшатнулся, увидев мое лицо. Он был выше меня на полголовы и тяжелее раза в полтора, но стушевался и поэтому у него не было шансов. В следующую секунду я уже прыгнул на него, в сущности он был ни в чем не виноват, однако я не соображал, что я делаю. Стальной стакан боковым ударом, в каратэ называемый 'кокато-гири', хлест рукой по горлу. Кадр в глазах будто мигнул и, только что бивший меня, он уже стоит на четвереньках, тряся головой. Я развернулся, чтобы продолжить с уродом, но успел только один раз ударить ногой в лицо, когда услышал КРИК. ОНА кричала, требуя, чтобы мы это прекратили, и плакала, с ужасом глядя на меня и ее спутников, согнувшихся рядом. Кровь на полу перехода. Я остановился. Побелевшие лица шокированных случайных прохожих. Ее расширившиеся серые глаза. Бля, да что же я делаю???!??
