Джон Кинг - Скинхеды (Skinheads)
Кровь и честь
Он старался как мог, пытался жить честно, но жить честно было запрещено. Как и на любого другого, на Рэя навесили ярлык, и Саусхолл тоже тут был ни при чем. Было время, когда его мысли были четкими, «Тысяча Девятьсот Восемьдесят Четвертый» и «О Дивный Новый Мир» поменяли его взгляды, откровения для представителя рабочего класса. Сейчас наркодиллеры продавали сому его деткам и считали, что преступление все-таки лучше теряющегося в определениях правосудия. Если бы он сел в тюрьму, что бы его ожидало снаружи, когда бы он вышел? Челси и Эйприл отдалились бы еще дальше. Не то, чтобы они его забыли, просто все было бы по другому, когда б он вернулся. Система требовала полного повиновения, даже эта псев-до-либеральная версия, в которой он жил, напряжение рассеялось по его дому, завладело его женой. Это была тактика «разделяй и властвуй», где обычные люди делают всю грязную работу, а жирные ублюдки контролируют ситуацию, потирая руки. Лиз испугалась этого и смирилась.
Он подумал об Артуре Ситоне из «Субботнего Вечера, Воскресного Утра», о том, сколько группа The Arctic Monkeys* всего оттуда взяла, через годы с того времени, как книга была напечатана, после того, как отказался от чужих ярлыков. Артур настаивал, что «кем бы люди его ни считали, это был не он». То же самое было и сегодня. На Рэя вешали ярлыки те, кто определял людей «не знаешь – не получишь», кто видел в нем только чокнутого, неофашиста, того, об которого не хочется марать руки. У работяги не было шансов, особенно, если он был белым и говорил все, что думает. Прошло уже столько времени с тех пор, как он прочитал эти книги. Может, стоит перечитать? С ними ассоциировалось неплохое время в его жизни, когда он думал трезво, встретил Лиз и остепенился, был сконцентрирован, имел детей, чувствовал в себе какую-то легкость, самоконтроль. Все испортилось в последние пару лет и он не знал почему, не думал, что это он сделал что-то не то и уж точно не считал, разобравшись с Али, он сделал что-то плохое.
* The Arctic Monkeys – брит, рок-группа, сформ. в 2002 г., их дебютный альбом «Whatever People Say I am, that’s What I’m Not» стал самым продаваемым дебютным альбомом в ист. брит, музыки. Назв. альбома явл-ся цитатой из фильма «В субботу вечером, в воскресенье утром» (”Кем бы люди меня ни называли, – это не я”).
На центральной дороге было полно машин и он облегченно вздохнул, когда свернул с нее, движение не такое большое во дворах, он постоянно думал, каким бы был мир без машин, когда был ребенком, у тебя был велик, а потом это стало как-то по-детски – кататься на нем, поэтому ты спрятал его в чулан, вышел и купил машину вместо него, завел двигатель и выжал сцепление, оставил половину покрышек на асфальте, выкинул кучу денег на дорожный налог, страховку, техосмотры, починки, бензин и все остальное в этом роде, отстегивая все больше и больше с каждым годом. Нарисовали разметку на улицах и поставили бесконечное количество знаков, добавили камеры, штрафовали, когда ты парковался там, где не положено, за превышение скорости на пару миль больше, чем установленный предел скорости. В один прекрасный день нефть закончится и люди больше не будут так много передвигаться по свету, опять станут работать там, где живут. Все будет как и раньше, только жизнь станет проще, станет более приземленной, более интересной, кстати заметить – без машины он бы лишился работы. Пришлось бы искать что-то еще. Может, он сможет обучиться новой профессии, когда будет в тюрьме.
Ему нужно было появиться в магистратском суде на следующей неделе и ожидалось, что его дело переведут в Суд Короны*, в его бумагах сказано, что тюремный срок будет вытекать из обвинения в нападении, в котором Рэй сознался, но отказался объяснить, и что расистский характер нападения говорил о том, что срок этот будет на, как минимум, пару лет. От последних обвинений он отказывался и был решительно настроен бороться, но не потому что ему было не все равно, когда какие-то задро-ты, которые его не знают и не уважают, вешают на него ярлык расиста, а потому что эти обвинения были неправдой. Он старался оставаться спокойным, но это было сложно. Он словно был в оцепенении, не знал, что ему делать, все что мог – это продолжать работать и просто стараться выкинуть все дурное из головы.
– Третий справа, – сказал его клиент, робкий мужчина среднего возраста в очках с толстыми стеклами. – Спасибо.
* Суд Короны – осн. массу уголовных дел (до 98% в год) рассм. магистратские суды. Они могут приговорить осужденных только к штрафу или лишению свободы на срок до 6 месяцев. Если обвиняемый заслуживает более сурового наказания, магистраты передают дело в Суд Короны.
Если закончится нефть, никто даже репу не почешет что касается электрических машин. Тем более – эта банда, которая управляет Западным Миром. Там уже нет бабла, разве что на короткое время. Если бы они хотели, они бы уже сейчас сделали так, что все вокруг ездили бы на батарейках. А он бы занялся чем-нибудь совершенно другим, а не вождением машины. Конечно, если бы ему сейчас снова было 16, он бы в любом случае все сделал бы по другому.
Если бы он смог все начать сначала, он бы выучил какое-нибудь ремесло, научился бы чему-то вместо того, чтобы просто плыть по течению или стоять без дела, нашел бы работу, которая бы ему нравилась. Но опять, когда он оканчивал школу, было трудно устроиться кому-то в ученики, зато было полно неквалифицированной работы, по крайней мере на юге, и деньги были неплохие, если учитывать, что ты живешь в своем доме и тратишься только если из него выходишь в люди. Футбол, бухло и музыка – вот что тогда имело значение. Сегодня все было намного проще, но добавились и новые проблемы, стало невозможным найти физическую работу, эмигранты и восточноевропейцы умыкали эти работы у английских парней, все это конечно же сказывалось и на строительстве, много фирм оставались не у дел, а сама ситуация вызывала более чем негативные эмоции.
Лол – отличный парень, Рэй был в этом уверен, с огромным энтузиазмом относится к музыке, которую играет и даже собрал команду, сказал, что этим он хочет зарабатывать себе на жизнь.’ Рэй даже посмеялся этому, ему нравилась Oi-музыка, но он никогда не задумывался, что тоже мог бы так. Он точно бы не заработал на музыке, вся правда и незаангажированные суждения касательно уличного панка, были либо запрещены, либо демонизированны. Молодым обозленным белым парням запрещалось говорить о том, что они чувствуют. Рэй подумал, интересно, как называется группа Лола, кто в ней писал тексты и про что были эти тексты.
– Дом в самом конце, – пробубнил клиент. – Спасибо.
Он даже представить не мог себе, что это возможно – записать песню, даже учитывая, сколько он всего знал про панк и как его делать, все равно не знал бы с чего начать, а сегодня со всеми этими Кьюбэйсом и компьютерами, и Лоджик, и Интернетом кто угодно мог делать музыку, по крайней мере попробовать.
– Здесь подойдет. Спасибо.
Мужчина встал у его двери, чтобы расплатиться, и Рэй рассмотрел его внимательно в первый раз, замечая теперь не только очки. Он был очень вежлив, дал ему фунт на чай. Обычно Рэй присматривался к своим пассажирам. Это была лучшая часть его работы – рассматривать новые лица, думать о том, какая жизнь у этих людей, поболтать с ними, когда они были в настроении. Но пока он пялился на людей, на выяснение их личностей времени уже не хватало. Он проводил взглядом своего пассажира, краем уха услышал, как играет Section 5*, понял, что он специально уменьшил громкость из уважения к пассажиру. Рэй чувствовал себя немного лучше.
Он дотянулся до мобильника и набрал нужный номер.
– Ты где? – спросил Хокинз.
– Только что высадил клиента. Буду через 10 минут.
* Section 5 – Oil/панк группа, образ, в 1981 г.
Он созвонился с Энджи и сказал ей, что делает перерыв. Она не сильно обрадовалась новостям, работы было предостаточно и ей хотелось, чтоб все ее водители были под рукой. Он сказал ей, что ему нужно заехать забрать кое-что на субботу и ее голос зазвучал более дружелюбно. Рэй выключил радио и перестроил свой маршрут, вскоре он уже снова оказался на главной дороге, замедляя скорость на светофорах. Потом выключил и музыку, был не в настроении ее слушать. Он повернул голову и увидел блондинку, блондинка ему улыбалась и выглядела очень знакомой, со своим загаром и волосами как у модели, но он никак не мог вспомнить, думал про клиентку, которую он подвозил, почувствовал себя виноватым, пытался вспомнить ее имя. Ивонн. Точно. Он взял у нее номер, но ни разу не позвонил. Рэй отвернулся, и когда поменялись цветные огоньки на светофоре, его уже сдуло навстречу Хокинзу. На мгновение он увидел свою машину, припаркованную в одном из гаражей в какой-то подворотне, и какая-то «ивонн» сидит у него на коленях. Бедная старушка Лиз.
Он снова выехал на главную дорогу, которая была посвободнее в обратном направлении, вскоре он уже прокладывал себе путь сквозь сонные улицы уже другого района, проехал мимо пенсионеров и сачкующих школьников, женщины с коляской, направляющейся в ту сторону, где базировался и сам Хокинз. Рэй был тут дважды, со своим дядькой, и глядя снаружи, нельзя было сказать, что это лучшее место для хранения товара, но Хокинз не был парнем, которых обычно обворовывают, к тому же он об этом позаботился, приобрел парочку серьезных замков. Местная ребятня знала его, а он в свою очередь дал ей понять, что с ним шутки плохи, когда поймал однажды одного пострела, пытающегося проникнуть за замки. Он здорово оттягал мальчишку за ухо, выяснил его имя и адрес и пообещал, что если что-либо подобное произойдет опять, тот сам лично будет за это отвечать. Хокинз время от времени совершал проверки, и местные мальчишки держались от него подальше.
