Игорь Мельник - «Новый завет»
Речь вообще не идёт о чём-то, хоть немного отличном от иудаизма.
«И дана мне трость, подобная жезлу, и сказано: "Встань и измерь храм Божий и жертвенник, и поклоняющихся в нем».
А ещё было про число зверя — Иоанн занялся нумерологией и зашифровал имя Нерона. Боялся цензуры. Экий осторожный.
И намекнул на Рим (Вавилонскую блудницу), из которого всем иудеям надо свалить — на землю обетованную, в лоно церкви имени Иоанна.
«Выйди от нее, народ мой, чтобы не участвовать вам в грехах ее, ибо грехи ее дошли до неба».
«И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога… И услышал я голос: «Се скиния Бога с человеками…»
Павел писал иное, но где теперь Павел? А я — вот он, с вами.
«И я свидетельствую всякому слышащему слова пророчества Книги сей: «Если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в Книге сей; и если кто отнимет что от слов Книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в Книге Жизни и святом граде и в том, что написано в Книге сей».
Кхм. Что я могу сказать? Поживём — увидим.
Вот и весь Новый Завет, а заодно и Библия (попрощаемся с ними с большой буквы).
В христианской части очень много мест, за которыми скрывается что-то другое, отличное от наших понятий о христианстве.
Можно было бы соорудить достаточно правдоподобную версию (и не одну) о том, что происходило на самом деле.
К примеру, увязать логически эпизоды, перемешанные умелой рукой составителя, и рассказать о группе младших священников, решивших захватить власть в синедрионе с помощью мистификации — имитации появления Мессии, его распятия, воскрешения и так далее.
Власть захватить не удалось, после чего организация заговорщиков раскололась: одна фракция решила обосноваться в Европе и, путём слияния с государственными структурами, захватить власть в римской империи (для чего ей пришлось изменить старую религию и фактически создать новую).
Вторая же фракция решила остаться в лоне материнской религии и, в конечном итоге, потерпела неудачу. Фракции вели острую и жестокую борьбу между собой и так далее.
Но создавать гипотезы — дело неблагодарное. Таких охотников сегодня — пруд пруди.
И если мы где-то давали альтернативу официальным трактовкам, то не претендовали на истину, но лишь показывали, как легко такие гипотезы создаются.
Мы не искали правдивую историю христианства (это невозможно). Мы искали ложь. И находили.
А ещё, мы искали ответ на вопрос: почему эта книга богодуховна?
Что можно взять из неё нам — жителям третьего тысячелетия? Мораль?
По большому счёту, кроме заповедей Моисея, оттуда и брать-то нечего.
Нагорная проповедь для нас неприемлема. И почему мы называем себя христианами — непонятно. Это — чистое недоразумение.
Уже Павел не был христианином — в смысле верности заветам Христа. Да и Пётр, если на то пошло. И вообще, никто из апостолов.
Только заповеди Моисея мы можем взять, но сам Моисей не вызывает восхищения. Его поступки — омерзительны.
И, если на то пошло, то кроме Исава, Саула и апостола Павла, во всей библии нет персонажа, не заслуживающего, если не презрения, то, как минимум, жалости.
Это — конец библии, но не конец нашего похода. Есть ещё одно детище иудаизма.
