Брет Эллис - Американский психопат
— Итак! — хлопаю я в ладоши, стараясь выглядеть энергичным. — Здорово было сегодня, правда?
— А где Грег? — Либби заметила отсутствие Макдермотта.
— Там внизу Горбачев, — говорю я ей. — Макдермотт, то есть Грег сегодня подписывает с ним договор о мире, между Соединенными Штатами и Россией.
Я замолкаю, пытаясь оценить ее реакцию, потом добавляю:
— Макдермотт один из тех, кто стоит за гласностью, понимаешь?
— Ну -да, — кивает она, ее голос невероятно бесцветный. — Только он говорил мне, что занимается слиянием предприятий и… аквасессиями.
Я смотрю на все еще спящего Тейлора, оттягиваю и отпускаю одну из его подтяжек — никакой реакции, он даже не шевелится. Поворачиваюсь обратно к Либби:
— Ты смущена, нет?
— Нет, — пожимает она плечами. — Вовсе нет.
— Горбачева нет внизу, — неожиданно произносит Керон.
— Ты что, соврал? — с улыбкой спрашивает Дейзи.
Я думаю: «О господи».
— Ага. Керон права. Горбачева нет внизу. Он в «Туннеле». Прощу прощения. Эй, девушка!
Я цепляюсь за проходящую мимо симпатичную официантку, одетую в темно-синее короткое платье от Bill Blass с шелковыми кружевными манжетками.
— Мне J&B со льдом и разделочный нож или что-нибудь острое из кухни. Девушки, а вам?
Они молчат. Официантка смотрит на Тейлора. Я тоже обращаю свой взгляд на него, потом на официантку, снова на Тейлора.
— Принесите ему грейпфрутовый шербет, ну и виски, ладно?
Официантка продолжает молча смотреть на него.
— Алло, милая? — машу я рукой перед ее лицом. — J&B? Со льдом? — четко выговариваю я каждое слово, пытаясь перекричать джаз-банд, играющий превосходную версию «Take five».
Наконец она кивает.
— И принесите им, — показываю я на девушек, — что они там пили. — Дюшес? Вино с водой?
— Нет, — говорит Либби. — Это шампанское, — показывает она на стакан, а потом обращается к Керон. — Верно?
— Наверное, — пожимает плечами Керон.
— Шампанское, — повторяю я официантке. — С… персиковым шнапсом. Понятно?
Официантка кивает, что-то записывает, отходит, я смотрю на ее зад, потом поворачиваюсь обратно к моделям, пристально разглядываю каждую, пытаясь заметить знак, предательскую тень, проскользнувшую по лицам, какой-нибудь жест, который выдаст, что они лишь притворяются роботами, но в «Nell's» довольно темно — я выдаю желаемое за действительное. Мне остается только хлопнуть в ладоши и глубоко вдохнуть:
— Итак! Здорово было сегодня, да?
— Мне нужна новая шубка, — вздыхает Либби, глядя в свой стакан с шампанским.
— Длинная или до лодыжки? — спрашивает Дейзи все тем же бесцветным голосом.
— Боа? — предлагает Керон.
— Или длинная или… — Либби замолкает и сосредоточенно думает минуту. — Я видела такую короткую пелерину…
— Но норка, да? — спрашивает Дейзи. — Наверняка норка.
— О да. Норка, — отвечает Либби.
— Эй, Тейлор, — шепчу я, пихая его в бок. — Проснись. Они разговаривают. Ты должен это видеть.
— Да, но какая? — заводится Керон.
— А вам не кажется, что норка слишком… пушистая? — спрашивает Дейзи.
— Да, норка бывает очень пушистая, — на этот раз Либби.
— Серебристая лиса — это очень модно, — бубнит Дейзи.
— И бежевые тона тоже, — выдает Либби.
— А что бывает в бежевых тонах? — спрашивает кто-то.
— Рысь, шиншилла, горностай, бобер.
— Привет, — просыпается, моргая, Тейлор. — Я здесь.
— Спи дальше, Тейлор, — вздыхаю я.
— А где мистер Макдермотт? — потягивается он.
— Где-то внизу бродит. Ищет кокс, — пожимаю я плечами.
— Серебристая лиса — очень модно, — произносит одна из них.
— Енот. Хорек. Белка. Ондатра. Монгольская овца.
— Мне это снится? — спрашивает меня Тейлор. — Или они действительно беседуют?
— Наверное, можно это и так назвать, — вздрагиваю я, — тс-с-с. Ты слушай. Это вдохновляет.
В ресторане-суши Макдермотт, совсем расстроенный, спросил девушек, знают ли она, как называются девять планет солнечной системы. Либби с Керон назвали Луну. Дейзи не знала наверняка, но упомянула… комету. Она думала, что комета — это планета. Ошеломленные, Макдермотт, Тейлор и я заверили ее, что так оно и есть.
— Сейчас легко найти хороший мех, — медленно произносит Дейзи.
— С тех пор как в меховую отрасль пришло много дизайнеров, проектирующих готовую одежду, выбор меха увеличился, так как каждый дизайнер выбирает разные меха, с тем, чтобы придать своей коллекции индивидуальность.
— От этого всего так страшно, — вздрагивает Керон.
— Не надо пугаться, — говорит Дейзи. — Мех — это всего лишь аксессуар. Пусть он тебя не пугает.
— Но мех еще и предмет роскоши, — заявляет Либби.
Я обращаюсь сразу ко всем:
— Кто-нибудь держал в руках девятимиллиметровый «УЗИ»? Это автомат. Никто не держал? Он особенно удобен, поскольку у этой модели нарезной ствол, к которому легко присоединяется глушитель, а сам ствол можно удлинить.
Все это я говорю, кивая головой.
— Мех не так уж и страшен, — замечает Тейлор глядя на меня. — Постепенно узнаю сенсационную информацию.
— Мех — это предмет роскоши, — опять заявляет Либби.
Снова появляется официантка, ставит на стол выпивку и с вазочку с грейпфрутовым шербетом. Глядя на это, Тейлор, моргая, произносит:
— Я это не заказывал.
— Нет, заказывал, — говорю я ему. — Во сне ты это заказал. Ты заказал это во сне.
— Нет, не заказывал, — неуверенно произносит он.
— Я съем, — говорю я. — Ты слушай. — Я громко стучу по столу.
— Karl Lagerfeld, разумеется, — говорит Либби.
— Почему? — Керон.
— Естественно потому, что он создал коллекцию Fendi
Дейзи закуривает сигарету.
— А мне нравится смесь монгольской овцы и крота или… — Керон перестает хихикать, — такая черная кожаная куртка, отороченная персидской овцой.
— А что ты думаешь о Geoffrey Beene? — спрашивает ее Дейзи.
Керон задумывается.
— Белые атласные воротнички… сомнительно.
— Но он делает такие чудесные вещи из тибетской овцы, — говорит Либби.
— Carolina Herrera? — спрашивает Керон.
— Нет, нет, у нее слишком пушистые вещи, — качает головой Дейзи.
— Для школьниц, — соглашается Либби.
— Хотя самые замечательные брюшки русской рыси — в коллекции у James Galanos…
— И не забудьте Arnold Scaasi. Белый горностай, — говорит Либби. — Умереть можно.
— Правда? — мои губы складываются в порочную ухмылку. — Можно умереть?
— Умереть можно, — повторяет Либби, — наконец-то она хоть в чем-то уверена, впервые за весь вечер.
— Думаю, в от Geoffrey Beene ты выглядел бы обворожительно, Тейлор, — взвизгиваю я высоким педерастическим голосом и мягко хлопаю его по плечу, но он снова спит, так что все напрасно. Со вздохом я убираю руку.
— Там Майлс… — Взгляд Керон устремлен на соседний столик, где пожилой орангутанг с седым ежиком держит на коленях вертлявую девчонку лет примерно одиннадцати.
Либби оборачивается, чтобы удостовериться в этом:
— А я думала, он в Филадельфии снимает свой фильм о Вьетнаме.
— Нет, на Филиппинах, — произносит Керон. — Не в Филадельфии.
— Да? — спрашивает Либби. — Ты уверена?
— Да. На самом деле он уже снят, — произносит Керон абсолютно неуверенным голосом. Она моргает. — На самом деле он… уже вышел. — Снова моргает. — На самом деле, мне кажется, он вышел… в прошлом году.
Они обе без интереса смотрят на соседний столик, потом вновь поворачиваются к нашему столу, смотрят на спящего Тейлора, и Керон со вздохом обращается к Либби:
— Может, пойдем поздороваемся?
Либби медленно кивает, при свете свечей лицо ее кажется насмешливым, и поднимается.
— Извините нас.
Они уходят. Дейзи встает, выпивает шампанское из стакана Керон. Я представляю ее обнаженной, мертвой, изъеденной червями, пожирающими ее живот, груди в черных ожогах от сигарет, Либби, лижущая этот труп. Потом откашливаюсь.
— Ну так что, здорово было сегодня?
— Да, — соглашается она.
— Спроси меня о чем-нибудь, — говорю я ей, неожиданно чувствуя себя непринужденно.
Она затягивается сигаретой, выпускает дым.
— А чем ты занимаешься?
— А ты как думаешь? — еще и игриво.
— Ты — модель? — пожимает она плечами. — Актер?
— Нет, — отвечаю я. — Весьма лестно, но нет.
— Ну и?
— Моя специализация — в основном убийства. Казни. По-разному, — пожимаю я плечами.
— И тебе нравится? — спрашивает она, совершенно не шокированная.
— Ну… все относительно. А что? — Я ем ложечку шербета.
— Ну, большинство моих знакомых занимаются покупкой и слиянием предприятий, но на самом деле им это не нравится, — говорит она.
— Я не это сказал, — выдавливаю я натужную улыбку, допивая свой J&B.
— Задай теперь ты мне вопрос, — просит она.
— Ладно. Куда ты… — я замолкаю, потому что ничего не приходит в голову, но потом продолжаю, — куда ты ездишь летом?
![Тёмэй Камо-но - Записки из кельи [Ходзёки]](/uploads/posts/books/251541/251541.jpg)
