Дарен Кинг - Том Стволер
Биг-Бен качает головой.
Я подхожу к высокому дяденьке.
— Он еще маленький мальчик, просто очень высокий. — Я объясняю высокому дяденьке. — Про него даже написано в книге рекордов.
Высокий дяденька растерянно смотрит на меня. Я поднимаю руку над головой. Изображаю высокий рост.
Биг-Бен качает головой. Он молчит, не говорит ничего. Он очень высокий. Такому высокому мальчику даже не нужно ничего говорить.
— Ты не достанешь мне ту игрушку? Того солдата с лазерной пушкой?
Я говорю:
— Про него правда написано в книге рекордов. Он самый высокий мальчик на свете. Все называют его Биг-Беном. — Я показываю на Биг-Бена, чтобы дяденьке было понятно.
— Нет, не этого. Другого, который рядом. — Высокий дяденька говорит: — С двуствольной лазерной пушкой.
Биг-Бен берет с полки игрушку. Отдает ее дяденьке. Дяденька говорит «спасибо». Он какой-то смущенный.
Он говорит Биг-Бену «спасибо» и сразу уходит. Биг-Бен говорит мне:
— Ненавижу свой рост.
— Нет, — говорю. — У тебя очень хороший рост. Это так здорово, когда ты высокий.
Биг-Бен качает головой, смотрит в пол. Я говорю:
— Это здорово. Правда.
— Откуда ты знаешь?
— Я сам такой маленький.
— Если ты маленький, то откуда ты знаешь, что это такое, когда ты высокий?
— Когда ты высокий, это значит, что ты не маленький.
Биг-Бен делает сморщенное лицо.
— Для того чтобы не быть маленьким, вовсе не обязательно быть высоким. Главное, не быть маленьким.
— А как не быть маленьким, если ты маленький?
Биг-Бен пожимает плечами.
— А какой у тебя самый любимый из апельсиновых человечков?
— Каких апельсиновых человечков?
Я беру Биг-Бена за ногу, за коленку, и веду к апельсиновым человечкам.
— У тебя обязательно должен быть апельсиновый человечек. — Я говорю: — Скажи маме, пусть она тебе купит.
— Мне не разрешают играть в игрушки.
Я смеюсь. Это очень смешная шутка. Биг-Бен хорошо пошутил.
— Это совсем не смешно. Это грустно. Когда тебе не разрешают играть в игрушки.
— А почему тебе не разрешают играть в игрушки?
— Мама говорит, что я слишком высокий. Вместо игрушек мне дарят какие-то взрослые глупости. Галстуки и носки.
— Я тоже ношу носки. — Я показываю ему ногу в носке.
— Да, но тебе их не дарят на день рождения. В качестве основного подарка.
— Мне вообще ничего не дарят. — Я говорю: — У меня даже нет мамы с папой.
Биг-Бен смотрит на меня. Смотрит очень внимательно. Сверху вниз.
— А где они, твои мама с папой?
— Папа… — Я думаю, что бы такого сказать. — Папа в космосе. Улетел на космическом корабле.
Биг-Бен делает недоверчивое лицо.
— А мама… У меня теперь новая мама.
— А куда делась старая?
— Ее убили.
Биг-Бен кивает.
Я говорю:
— А если бы тебе разрешали играть в игрушки, какого бы ты выбрал себе апельсинового человечка?
Биг-Бен смотрит на апельсиновых человечков.
— Они все одинаковые.
— У них разные штанишки. — Я показываю на штанишки, которые разного цвета.
Биг-Бен кивает.
— Они снимаются. Вот смотри. — Я снимаю штанишки с апельсинового человечка. У него есть пиписка. Она как банан, только оранжевая. — Их можно переодеть. Ну, как будто они поменялись штанишками.
— А какой смысл? Если они одинаковые? — Биг-Бен берет двух апельсиновых человечков. — Какой смысл менять им штанишки, если сами они одинаковые, так что их даже и не отличишь друг от друга?
— Смысл в том, чтобы у них были другие штанишки.
— Да, но сами они одинаковые. Сами фигурки.
Я киваю.
— И какой смысл менять им штанишки? — Биг-Бен держит в руках апельсиновых человечков. — Проще выбрать другого апельсинового человечка. В тех штанишках, какие тебе больше нравится. — Биг-Бен перекладывает апельсиновых человечков. Тот, который был в левой руке, теперь стал в правой. А который был в правой, теперь стал в левой.
Я говорю:
— Все равно каждый остался в тех же штанишках, в каких и был. Ты просто их переложил.
— Ладно. Смотри. — Биг-Бен сажает апельсиновых человечков на полку, где сидят другие апельсиновые человечки. Их всех можно купить. Какого захочешь. Биг-Бен говорит: — Смотри. Вот апельсиновые человечки. У этого штанишки оранжевые с красным, а у этого — красные с оранжевым. Теперь смотри, что я сделаю. — Он берет апельсинового человечка, который в оранжевых с красным штанишках. Сажает на его место другого апельсинового человечка, который в красных с оранжевым штанишках. А на его место сажает первого, которого держит в руках. — Вот видишь?
Я пожимаю плечами.
— Ты понял, что я сейчас сделал?
— Поменял их местами.
— Вот именно. — Биг-Бен говорит: — Я поменял им штанишки.
Я качаю головой и показываю на апельсинового человечка:
— У него все равно те же штанишки, которые были. Оранжевые с красным.
— Красные с оранжевым.
Я пожимаю плечами.
— Это одно и то же.
— Так я об этом и говорю. Они одинаковые. Если им поменять штанишки, они все равно таки останутся одинаковыми.
Я киваю.
— Тогда какой смысл менять им штанишки?
Биг-Бен, кажется, сердится.
Я говорю:
— Это игрушки.
Биг-Бен качает головой.
— Ты не любишь игрушки?
— Я их не понимаю.
— Попроси маму. — Я говорю: — Может, она тебе купит игрушек.
— Я просил. На день рождения. Хотел персонажей из «Мусорной свалки». Ричарда Мусорного Бака и Ричарда Мусорного Мешка.
— И что? Тебе их подарили? Биг-Бен качает головой.
— Мне подарили носки.
Он приподнимает штанину и показывает мне носки. Я киваю. Биг-Бен говорит:
— А почему ты не ходишь в школу?
— Я хожу, — говорю. — Вот вчера приходил.
Только это неправда.
— Тогда почему я тебя не видел?
Я смеюсь.
— Потому что я маленький, а ты большой. Ну, в смысле, высокий. Наверное, ты просто меня не заметил.
Биг-Бен качает головой.
— Нет. Тебя давно не было в школе. Это все из-за мамы?
— Моя новая мама — она чернокожая. Только она не она, а он. Она дяденька, который как тетенька.
Биг-Бен смотрит растерянно. Кажется, он ничего не понял. Я объясняю:
— Ну, это… как в книге рекордов. Да, там все написано. В книге рекордов. Про самую мамную маму на свете.
Биг-Бен смеется.
— А можно мне апельсинового человечка?
— У меня можешь не спрашивать. — Биг-Бен говорит: — Если я самый высокий, это еще ничего не значит. Это не значит, что я уже взрослый.
* * *Наверное, нужно спросить у папы. У моего нового папы, у Боксфорда. Я стою у подъезда со сломанной дверью. Мы с Биг-Беном прибежали ко мне домой из магазина игрушек. Вернее, я прибежал, а Биг-Бен просто пришел. Потому что он очень высокий, самый высокий мальчишка на свете. Биг-Бен ждет на улице. На другой стороне, через дорогу. Я кричу, стоя у двери: «Папа. Папа. Папа». Боксфорд спускается по лестнице. Он одет в женское платье. У него даже грудь появилась. Ну, как бывает у тетенек, а у дяденек, наоборот, не бывает. Он говорит: «Что? Что? Что?» Я говорю: «А можно мне апельсинового человечка?» А Боксфорд говорит: «Нет. Нет. Нет».
Я бегу вверх по лестнице. Бегу мимо Боксфорда. К Рокси.
— Рокси, а можно мне апельсинового человечка?
— Какого апельсинового человечка? — Рокси сажает Тома к себе на колени.
— Это такая игрушка. У нас в классе у всех ребят есть апельсиновые человечки.
— Ты же в школу не ходишь. Откуда ты знаешь, что там есть у ребят? Кстати о школе. Хорошо, что напомнил. В понедельник ты снова начнешь ходить в школу. — Рокси гладит Тома по голове.
Я делаю сморщенное лицо.
— Так что там за апельсиновые человечки?
— Это такие игрушки. У меня совсем нет игрушек. Я ребенок, я маленький. У всех детей есть игрушки. А у меня почему-то нет.
Рокси гладит меня по голове.
— Есть только Клоун Подушкин, мой плюшевый медвежонок.
— Он очень хороший, и он тебя любит.
— А вы мне купите апельсинового человечка?
Рокси не отвечает на мой вопрос.
Рокси говорит:
— Том, а что за мужчина, с которым ты разговаривал на улице? — Рокси смотрит в окно. Смотрит через дорогу. Мы сейчас в спальне Боксфорда и Рокси. Здесь Рокси работает, шьет костюмы для театра. Рокси смотрит в окно. — Он все еще там. Мы же тебе говорили с Боксфордом, чтобы ты не разговаривал на улице с незнакомыми дяденьками.
Я объясняю, что это не дяденька.
— Это не дяденька, — говорю. — Это мальчик. Из моего класса.
— Что-то он слишком высокий.
— Да, — говорю. — Он высокий. Самый высокий мальчик на свете.
Рокси смеется.
— Про него даже написано в книге рекордов. Самый высокий из всех, кто есть.
Рокси смеется.
— Все называют его Биг-Беном. Все у нас в школе.
