Тим Дорси - Большой бамбук
Он потянулся к нагрудному карману и медленно вытащил расческу.
Бизнесмен закрыл лицо органайзером.
— Нет, прошу вас, не надо!
Серж принялся расчесывать волосы.
— Вы такой отзывчивый человек. Вы пошли мне навстречу, когда увидели, что мне некуда вытянуть ноги. Какое участие с вашей стороны.
Сосед осторожно опустил органайзер и бросил взгляд вправо.
— Мне действительно крупно повезло, что мне досталось именно это место, — продолжил Серж. — Перелеты от моря до моря все равно что тотализатор.
Серж потянулся к нагрудному карману и вытащил оттуда крошечную цифровую камеру.
— Будьте бдительны, — шепнул он краешком рта, направляя объектив в окно.
— Это еще зачем? — удивился бизнесмен.
— Потому что это недозволенный электрический прибор… Черт!
Редондо-Бич
Обдуваемый легким ветерком, желтый «малибу» катил вдоль побережья.
— А вот и он самый, — сказал Педро.
Форд свернул на Каталина-авеню и вскоре остановился рядом с пляжным домиком площадью как минимум десять тысяч квадратных футов. Прибывающие авто встречали швейцары в белых балахонах. Вскоре друзья очутились на кухне. Повсюду горели свечи. Еще больше было белых балахонов. Рядом гудел какой-то прибор. Это блендер готовил пюре. Народ кидал в него экологически чистые овощи и ЛСД.
Форд подошел к Педро.
— Зачем им понадобились белые балахоны?
— Это штаб-квартира одной секты. Той самой, что ждет парада семи планет.
— А почему нас сюда пустили?
— Неделя открытых дверей.
Форд переходил от одной группы к другой, пока наконец не оказался в дальней части дома. Здесь он облокотился на перила веранды. Слева какой-то мужчина в белом балахоне что-то повторял речитативом и играл на ситаре. Слева — другой, тоже в белом, налегал на пиво. Вытерев пену с края пластикового стакана, он протянул его Форду.
— Не желаешь вступить в наше братство, известное своими добрыми делами во благо нашего штата?
— Я не собираюсь вступать ни в какие секты, — ответил Форд.
— Ошибаешься. Мы никакая не секта.
— Я читал про вас в газетах. Постоянная промывка мозгов…
— Эти слухи распространяют про нас католики. Они терпеть не могут, когда кто-то составляет им конкуренцию. Хочешь, я расскажу тебе, что такое настоящая секта?
— А как насчет кастрации?
Тип в балахоне вновь принялся налегать на пиво.
— Газеты хлебом не корми, дай написать про нас очередную гадость. Будто мы только и делаем, что себя кастрируем. Вот ты читал, например, про то, что мы каждое лето убираем мусор на подшефном участке автострады?
— Нет.
— Вот и я о том же. Попробуй, если хочешь, временное членство. Две недели, никаких обязательств. Не понравится — уйдешь.
— Надеюсь, за эти две недели меня не заставят себя кастрировать?
— Ну, ты, я гляжу, зациклился, — ответил тип в балахоне. — Расширь свое сознание…
Педро прошел мимо них со стаканом пива. Он тоже вел разговор с фигурой в белом.
— …в общем, плотник подпиливает болты на подъемном мосту…
Форд посмотрел на брошюры, которые ему только что сунули в руки.
Тип в белом балахоне вновь налег на пиво.
— У нас многоуровневая структура взносов. Мы живем в этом доме, нас тут организованно кормят. Но если отказываешься от завтрака, тебе полагается скидка. Некоторые ребята любят подольше поспать…
К ним подбежал Марк с мобильником в руке.
— Только что позвонил Даллас. Нам пора.
Холмби-Хиллз.
— Послушай, что не так с народом на этой вечеринке?
— Ты что имеешь в виду? — не понял Педро.
— Почему они все такие депрессивные?
— Потому что хозяин не разрешает принимать наркотики в его доме.
— А чего так?
— Потому что он сам наркоторговец.
Уандерленд-авеню.
Форд сунул голову между створками дверей.
— Матерь божья! Кто же здесь живет?
— Профессиональные родители юных дарований, — ответил Педро. — Двое детей снимаются в сериалах.
В такой бедлам Форд угодил впервые. В каждой комнате на полную мощность орет стерео. Гвен Стефани вырубилась под «Ред хот чили пепперз». Народ ширяется без стеснения. Куда ни глянь — кто-то валяется без чувств. Кто-то выстрелил в потолок.
— В честь чего вечеринка? — поинтересовался Форд.
— Она снова беременна. В честь будущего младенца.
Форд кое-что заметил в другом конце комнаты. Мел Глик направлялся наверх, словно пожарник, перебросив через плечо бесчувственную блондинку. Иэн поднимался следом, неся аптечку и «полароид».
— Почему никто не пытается их остановить?
— Потому что все понимают, что происходит, — ответил Педро.
— И что происходит?
— Сделка.
Они вышли на балкон. И вновь Форд поразился виду. «…Город Ангелов, такой же одинокий, как и я…» Он вновь повторил ошибку, перегнувшись через перила, и отпрянул назад.
— В чем дело? — поинтересовался Педро. Форд несколько секунд растерянно моргал.
— В голове не укладывается, как они строят эти дома. Главное, чем выше, тем непонятнее, на чем они держатся.
— В таком случае тебе нужно непременно взглянуть на тот, что за углом. Он даже не пристроен к горе. Держится на одной свае.
— Точно такое место есть в «Подставном теле», — ответил Форд. — Там еще Крейг Уоссон подсматривал за Мелани Гриффит в подзорную трубу.
— Так это и есть тот самый дом.
Стены сотряслись от какого-то грохота.
Форд посмотрел наверх, где мигали красные огни. Прямо у него над головой проплыло брюхо гигантского авиалайнера, заходившего на посадку.
Две тысячи футов над Лос-Анджелесом
Серж, припав к окну, пел.
— Я лечу в Лос-Анджелес… у меня с собой лишь пара ключей…
Он повернулся к бизнесмену.
— Не волнуйтесь, единственные ключи, которые у меня есть, подходят к дверным ручкам.
Бизнесмен сделал вид, будто читает журнал.
Серж склонился над его столиком, на котором лежала развернутая карта Соединенных Штатов. Через всю страну, от Тампы до самой границы между Аризоной и Калифорнией, протянулась пунктирная красная линия. Серж снял с маркера колпачок и добавил пять штришков до побережья.
— Уже почти долетели, — сказал он и вернул на место колпачок. — Помните, что я говорил, когда мы пролетали над Нью-Мексико? Про крылья, груз в трюме и усталость металла? Думаю, мы все-таки сумеем сесть.
Коулмен постучал бизнесмена по левой руке и предложил миниатюрную бутылочку водки.
— Не хотите глоточек?
— Благодарю.
Серж ободряюще похлопал бизнесмена по правой руке.
— Главное, помните вот что: большинство аварий происходит в пределах первых пяти минут после взлета или пяти минут до приземления. Мы пока еще на приличной высоте. Лучше всего не думать про запах топлива. Помните любительские съемки катастрофы на взлетно-посадочной полосе в Сиу-Сити? Лично я спасаюсь тем, что твержу себе: «Думай о приятных вещах. О плюшевых мишках, добрых феях, о леденцах с марихуаной…»
Кто-то похлопал бизнесмена полевой руке. Коулмен указал на початую бутылочку водки на столике перед ним.
— Вы будете свое допивать?
— Пейте, если хотите.
— Спасибо.
Хлопок по правой руке.
— Я уже вижу диспетчерскую башню! Нам осталось только не грохнуться при посадке… Триста футов… двести. Вы — Моцарт. Я — Жанна д’Арк… Черт вас побери, Моцарт, вытащите меня отсюда!
Самолет коснулся взлетно-посадочной полосы и подкатил к зданию аэровокзала. Пассажиры начали дружно подниматься с мест, доставать вещи с полок. Серж вынул свое барахло из карманов в спинках передних сидений и вновь переложил все в сумку.
Бизнесмен не шелохнулся.
— Мудрое решение, — прокомментировал Серж. — К чему дергаться? Пусть эти ненормальные устраивают давку. Лучше расслабиться, подождать, пока все не выйдут, а потом не спеша, прогулочным шагом выйти отсюда. Я бы тоже так поступил, но, увы, дела не ждут…
Бизнесмен остался сидеть в кресле до тех пор, пока салон не покинул последний пассажир. Колонну замыкали Серж и Коулмен. Выходящих у трапа благодарила шеренга улыбающихся пилотов и стюардесс. Коулмен зацепился за порожек двери и буквально скатился в «гармошку». Стюардессы и пилоты поморщились. Вслед за ним из салона появился Серж, который принялся энергично пожимать всем руки, благодаря за невиданный героизм перед лицом грозящей опасности.
Наконец и эта парочка скрылась в здании аэровокзала.
Бизнесмен открыл мобильник и нажал нужные кнопки.
— Алло?.. Да-да, только что сели… Нет, перехватывать не нужно… Главное, не упускайте из поля зрения… Потому что я видел первую страницу письма… А теперь держите покрепче шляпу, вы не поверите, что я вам сейчас скажу…
