Чарльз Буковски - Музыка горячей воды
— Иногда.
— Обож-жаю эту вашу рыбку! Где вы берете столько аквариумов?
— Купил.
— Вы поглядите — оранжевая! Обож-жаю эту оранжевую!
— Да. Недурная.
— А они едят друг дружку?
— Иногда.
— Вы роскошный.
Люси пила один бокал за другим.
— Ты слишком быстро пьешь, — заметил я.
— Кто бы говорил.
— Ты по-прежнему с Лилли? — спросил Дон.
— Намертво, — ответил я.
Люси допила вино. Бутылка опустела.
— Извините, — сказала она. Убежала в ванную. Мы слышали, как она там блюет.
— Как лошадки скачут? — спросил Дон.
— Сейчас — неплохо. А у тебя как жизнь? Хорошие поебки случаются?
— У меня полоса невезения.
— Не теряй веры. Удача может перемениться.
— Твоими бы, на фиг, устами.
— Лилли все лучше и лучше. Не понимаю, как ей это удается.
Из ванной вышла Люси.
— Боже мой, мне плохо, голова кружится! — Она кинулась на кровать Дона и вытянулась. — Кружится голова.
— Ты просто закрой глаза, — сказал я.
Люси лежала на кровати, глядела на меня и стонала. Мы с Доном еще попили пива. Потом я сказал, что мне пора.
— Будь здоров, — сказал я.
— Храни Бог, — ответил он.
Я уехал, а он остался в дверях, довольно-таки навеселе.
Я перекатился на кровати и снял трубку.
— Алло? Люси.
— Прости меня за вчерашний вечер. Я слишком быстро выпила вино. Но, как хорошая девочка, помыла ванную. Дон приятный паренек. Мне он очень понравился. Может, куплю у него картину.
— Хорошо. Ему не повредит.
— Ты на меня злишься, нет?
— За что?
Она рассмеялась:
— Ну, что меня тошнило и прочее.
— Всех в Америке временами тошнит.
— Я не пьяница.
— Я знаю.
— Все выходные я буду дома, если ты решишь, что хочешь меня видеть.
— Не решу.
— Ты не злишься, Ларри?
— Нет.
— Тогда ладно. Чао-какао.
— Чао-какао.
Я положил трубку на рычаг и закрыл глаза. Если так и дальше буду выигрывать на скачках, куплю новую машину. Перееду в Беверли-Хиллз. Телефон зазвонил опять.
— Алло? Звонил Дон.
— Ты нормально? — спросил он.
— Я нормально. А ты нормально?
— Я прекрасно.
— Вот собираюсь переезжать в Беверли-Хиллз.
— Здорово.
— Хочу жить поближе к дочке.
— А у дочки как?
— Она прекрасна. В ней все есть, от и до.
— Люси не появлялась?
— Только что звонила.
— Она у меня отсосала.
— И как?
— Я не мог кончить.
— Блин.
— Ты ни при чем.
— Надеюсь.
— Так у тебя, значит, все путем, Ларри?
— По-моему, да.
— Ладно, тогда до связи.
— Ну да. Пока, Дон.
Я положил трубку на рычаг и закрыл глаза. Только 10.45 утра, а я всегда сплю до полудня. Жизнь добра столько, сколько ей позволяешь.
Богомолка
Гостиница «Ангельский вид». Марта уплатил привратнику, взял ключ и теперь шел по лестнице. Ночь была далеко не приятна. Номер 222. Что это значит? Он зашел и щелкнул выключателем. В обои уполз десяток тараканов — они жевали, шевелились и жевали. Имелся телефон, платный. Марта сунул дайм и набрал номер. Она ответила.
— Тони? — спросил он.
— Ну, это Тони… — ответила она.
— Тони, я схожу с ума.
— Я же сказала, я к тебе приеду. Ты где?
— «Ангельский вид», угол Шестой и Коронадо, номер двести двадцать два.
— Буду через пару часов.
— А прямо сейчас не можешь?
— Послушай, мне детей Карлу надо завезти, а потом я хочу заехать повидать Джеффа и Хелен, я с ними много лет не виделась…
— Тони, Христа ради, я же люблю тебя, я хочу увидеть тебя сейчас!
— Может, если б ты избавился от жены, Марти…
— На это надо время.
— Увидимся через пару часов, Марти.
— Слушай, Тони…
Она повесила трубку. Марти сел на край кровати. Это будет его последняя связь. Слишком много сил уходит. Женщины сильнее мужчин. Все ходы знают. А он не знает никаких ходов.
В дверь постучали. Он встал и открыл. В коридоре стояла блондинка лет за тридцать в драном синем халате. Тени у нее были очень лиловые, а помада лежала густо. Слегка пахло джином.
— Послушайте, можно я включу телевизор, а?
— Нормально, валяйте.
— До вас тут жил какой-то псих. Только я включу телик, он давай в стены колотить.
— Все в порядке, можете включать. — Марти закрыл дверь. Выудил из пачки предпоследнюю сигарету и закурил. Тони эта — у него в крови, надо ее оттуда выжить. В дверь опять постучали. Опять блондинка. Тени лиловые, глаза по цвету — почти такие же; невозможно, конечно, а казалось, будто она добавила еще слой помады.
— Ну? — спросил Марти.
— Послушайте, — сказала она, — а вы знаете, что делает самка богомола, пока они этим занимаются?
— Чем занимаются?
— Еблей.
— Что она делает?
— Она отгрызает ему голову. Пока они этим занимаются, она ему отгрызает голову. Вот мне кажется, способы умереть бывают и похуже, а вам как?
— Нуда, — ответил Марта. — Например, от рака. Блондинка зашла в номер и закрыла за собой дверь. Подошла и села на единственный стул. Марти присел на кровать.
— А вас возбудило, когда я сказала «ебля»? — спросила блондинка.
— Ну, немного.
Блондинка встала со стула, подошла к кровати, чуть нагнулась и заглянула Марти в лицо: прямо в глаза посмотрела, а губами почти касалась его губ. И сказала:
— Ебля, ебля, ебля! — Придвинулась еще теснее к нему и повторила: — ЕБЛЯ! — Затем отошла и опять села на стул.
— Как вас зовут? — спросил Марти.
— Лилли. Лилли Лавелл. Я раньше раздевалась в «Бёрбэнке».
— А меня Марти Эванс. Рад познакомиться, Лилли.
— Еб-ля, — очень медленно произнесла Лилли, раздвинув губы и показав кончик языка.
— Можете включать телевизор, когда вздумается, — сказал Марти.
— Слыхали про паука черную вдову? — спросила она.
— Не знаю.
— Ну, я вам тогда расскажу. После того как они этим позанимаются — еблей, — она съедает его заживо.
— Ой, — произнес Марти.
— Но есть способы умереть и похуже, как считаете?
— Еще бы, — ответил Марти. — Проказа, к примеру.
Блондинка встала, прошлась взад-вперед, взад-вперед.
— Я как-то вечером напилась, а ехала по шоссе, слушала концерт для рожка, Моцарта, и вот этот рожок прямо в меня вошел, а у меня скорость восемьдесят пять миль в час, а я руль локтями придерживаю и слушаю этот концерт для рожка, поверите ли?
— Конечно поверю.
Лилли перестала ходить и посмотрела на Марти.
— А вы поверите, что я могу взять вас в рот и сделать такое, что с мужчинами вообще никто никогда не делал?
— Ну, я уже и сам не знаю, чему верить.
— А я могу, могу…
— Вы очень милы, Лилли, но где-то через час мне тут встречаться с подругой.
— Так я вас к ней подготовлю.
Лилли подошла и встала над ним, расстегнула брюки и вытащила его пенис из плавок.
— Ой, какой хорошенький!
Она облизнула средний палец на правой руке и принялась тереть головку и сразу под ней и за ней.
— Но он такой лиловый!
— Совсем как тени у вас…
— И так РАСТЕТ!
Марти рассмеялся. Из обоев выполз таракан — глянуть, что происходит. За ним еще один. Они шевелили усиками. Вдруг пенис оказался во рту у Лилли. Она туго схватила его ниже головки и засосала. Язык у нее был что наждачка; похоже, она знала, где что нужно делать. Марти опустил взгляд на ее макушку и очень возбудился. Начал гладить ее по волосам, а изо рта у него выпадали звуки. Как вдруг она впилась в его хуй зубами — сильно. Чуть не пополам перекусила. И, не разжимая зубов, дернула головку вверх. Часть оторвалась. Марти заорал и принялся кататься по кровати. Блондинка встала и сплюнула. Кровь и ошметки плоти забрызгали ковер. Потом она отошла, открыла дверь, закрыла ее за собой и пропала.
Марти содрал наволочку и прижал к пенису. Он боялся туда взглянуть. Пульс бился во всем теле, особенно — там. Сквозь наволочку проступала кровь. Потом зазвонил телефон. Ему удалось встать, подойти и снять трубку.
— Ну?
— Марти?
— Ну?
— Это Тони.
— Ну, Тони…
— У тебя голос странный…
— Ну, Тони…
— Ты больше ничего не можешь сказать? Я у Джеффа и Хелен. Приеду где-то через час.
— Давай.
— Слушай, что с тобой такое? Мне казалось, ты меня любишь?
— Я уже не знаю, Тони…
— Ну и ладно тогда, — зло сказала она и бросила трубку.
Марти сумел отыскать дайм и сунуть его в телефон.
— Барышня, мне нужна частная «скорая помощь». Найдите мне кого-нибудь, только быстро. Я могу умереть.
— Вы у своего лечащего врача проверялись?
— Барышня, прошу вас, частную «скорую помощь»!
В соседнем номере слева блондинка сидела перед телевизором. Протянула руку, включила. Как раз успела к «Шоу Дика Кэветта»[32].
