Ирвин Уэлш - Преступление
Надо позвонить Труди. Вот и пластиковый ключ от номера в кармане. У Труди есть дубликат. Отдельно — визитка с адресом. Труди, наверно, сейчас крепко спит. Еще рано, 8:33, судя по электронным часам. Вряд ли Труди обрадуется, если он разбудит ее звонком. Что делать? Ему нет оправдания. Труди так и скажет: за твой поступок тебе нет оправдания. Я жду объяснений. У него есть причины, но изложение причин неизбежно переходит в попытку оправдаться.
Когда ты только повзрослеешь. Ему исполнилось тридцать пять. Половина земной жизни, если принять приговор древних насчет семидесяти отпущенных лет. Леннокс снова садится на диван, смотрит мультики. Кукушка-скороход в миллионный раз издевается над Койотом.
Тианна то и дело взглядывает на Леннокса. Она вставала с полу только раз — взять еще пепси. Незнакомый голос, заикаясь, как собравшаяся перегореть флуоресцентная лампа, излагает обстоятельства, приведшие Леннокса в эту комнату. Способность соображать постепенно возвращается и принуждает к действиям. Леннокс идет на кухню, шарит в холодильнике и шкафах.
«Ребенку позавтракать нечего, зато пива хоть залейся».
Леннокс снова садится на диван, наблюдает, как Тианна щелкает пультом. Она заметно нервничает, и дело не только в химической пепси.
«Идеальная невеста» брошена на полу. Леннокс медленно наклоняется, протягивает руку, мышцы как после дыбы. Читает о свадебном этикете. Кто-то будет у него шафером? На ум приходит старый друг, Лес Броуди — мальчиками они заключили договор. Качались на тарзанке у Колинтонского туннеля. Поклялись, что будут шаферами друг у друга на свадьбах, если, конечно, вообще женятся. А потом был тот случай, и больше они к Колинтонскому туннелю не приближались. Леса Броуди он много лет не видел, встретились они несколько недель назад, на похоронах Джона Леннокса. Когда Рэй все выплеснул, всё, что накопилось. «И правильно сделал, эти твари отца до инфаркта и довели. Хоть кто-то им правду сказал». Стоп, проехали. Он женится. Ему нужен шафер. Придется просить сослуживцев, больше некого. С Лесом все ясно, о Стюарте и речи быть не может. Пожалуй, он попросит Олли Нотмена. Основание? Вот оно: вероятность, что за Нотмена придется краснеть, ниже, чем в случае с остальными. Если, конечно, женитьба все еще в повестке дня.
Брючный карман оттягивает записная книжка Труди. Площадь и плотность прикосновения, как у живой Труди. Леннокс достает книжку, листает. Заметки лаконичные, в одно-два слова. Списки. Вебсайты. Почерк школьный, с сильным нажимом. Этот нажим словно Ленноксу на горло. Усугубляя удушье, листает дальше: несколько раз на странице написано «Труди Леннокс», «Л» и «о» такие же, как в «Лоу». Наверно, пора набрать ее номер, попробовать все объяснить.
Ничего не случилось.
Неправда. Случилось много чего. И явно еще не все, что могло.
Тианна отводит взгляд от телевизора, смотрит на Леннокса, будто собирается с духом. Ее нерешительность взрывает телефонный звонок, телефон на полу, оба, Леннокс и Тианна, подпрыгивают. Сверлят друг друга глазами. Каждый хочет, чтобы на звонок ответил другой.
— Это, наверно, твоя мама, возьми трубку, — говорит Леннокс, голос как у испуганного ребенка, он сам в шоке.
Тианна берет трубку. Только тут Леннокс замечает, что у девочки недостает переднего зуба. С этой щербинкой она выглядит как нормальный ребенок.
«А не как...»
- Со щербинкой она как нормальный американский ребенок. Героиня семейной саги. Лезут ассоциации с белеными заборами. Будь Тианнина мать из другого теста, она бы поставила дочке брекеты. Все детство и отрочество Тианну дразнили бы Ганнибалом Лектером, зато потом она светила бы рекламной улыбкой.
— Привет, милая... — Тианна рада слышать голос матери, но тон ей слишком знаком, мать бьет на жалость, сейчас начнутся извинения, а кончится все как всегда: «Детка, буду поздно, ложись спать, меня не жди». И хозяин небось заставит заразбитый столик платить.
— Привет, — отвечает Тианна. С точки зрения Леннокса, у нее будто гора с плеч свалилась. До сих пор девочка сидела нахохлившись, теперь уронила руки. На другом конце провода, однако, нервничают, если не сказать, паникуют, Ленноксу с дивана слышно. И голос знакомый. Тианна оглядывается на диван.
— Дяденька, который не по-нашему выговаривает? Да. Да, он здесь. — В одной руке у Тианны трубка, в другой — сам телефон, в глазах нетерпение.
Едва Леннокс берет телефон и трубку, Тианна с внезапной и тревожащей поспешностью исчезает в дверях.
— Алло.
— Рэй... это ты?
Голос Робин. Леннокс не ошибся.
— Я. А ты где? Мне надо...
— Рэй, скажи, Тиа в порядке?
— Да, вот мультики смотрела. Когда ты вернешься?
Робин снова перебивает:
— Тиа нас не слышит?
Леннокс подходит к двери, выглядывает. Тианны нет.
— Не слышит. Она, наверно, у себя в комнате...
Так, в третий раз перебила. Теперь Ленноксу понятно: напористость вызвана не столько кокаином, сколько отчаянием.
— Рэй, пожалуйста, послушай... — Мольба в сочетании с настойчивостью не предвещает ничего хорошего. — Я не могу долго разговаривать. У тебя есть бумага и ручка?
— Робин, у тебя все нормально?
— Нет, Рэй, не нормально. У меня все ужасно. Я пока не могу вернуться домой, а ты должен забрать из квартиры Тианну. Прямо сейчас! Слышишь? Прямо сейчас!
—Что случилось? Где ты?—Леннокс повышает голос, он зол, он для этой хабалки уже и так достаточно сделал. — Если ты влипла, давай в полицию позвоним. Ночью эти твои дружки...
— Нет! Рэй, обещай мне, обещай, что, не станешь звонить в по-ли-ци-ю. А то у меня отнимут Тианну, в приемную семью отдадут! Пожалуйста, прошу тебя, — голос хриплый, если не сказать придушенный, — не звони в полицию! Обещай! Поклянись!
— Ладно, не буду.
— Ты должен мне помочь. Ты ведь поможешь? У тебя есть ручка и бумага?
— Что надо сделать? — В дверях появляется Тианна, Леннокс, сложив пальцы щепотью, царапает воздух, но Тианна уже отпрянули, скрылась. Конечно, записная книжка Труди, вот и ручка на кольчатом корешке болтается. — Да, нашел. Что протисходит?
— Ты должен кое-куда отвезти Тианну. Прямо сейчас.
— Я? Как ты можешь оставлять дочь с первым встречным? — возмущается Леннокс. — Ты же ничего обо мне не знаешь!
— Рэй, я тебе доверяю, — поспешно шепчет Робин и на выдохе выдает адрес.
Ленноксу знакома категория мужчин, которым доверяет Робин, он немало таких за решетку отправил, все они умеют расположить к себе женщину. Как? Достаточно посмотреть на этих женщин, и все сразу ясно. Леннокс нехотя записывает адрес. Собирается повторить его, но тут раздается утробный звук, и дальше тишина, даже гудков не слышно.
Леннокса бросает в пот, в голове одна мысль — набрать 999, через секунду он соображает, что здесь надо набирать 911.
— Робин? — В горле внезапно пересыхает, голос обрывается.
За дверью дрожит Тианна. Леннокс ей видел сквозь щель, лицо застывшее, глаза бегают, пальцы стиснули трубку. «Может, он им всем скажет, всем — и змеюке Лансу, и борову Джонни, и злобной сучке Стэрри — чтоб убрались и оставили нас с мамой в покое. Давай, скажи им!»
Леннокс знает, что Тианна смотрит на него. Вдруг в трубке прорезывается новый голос.
— Алло. С кем я говорю?
- А я?
С другого конца провода доносится спокойное:
— Это наш шотландский друг Рэй.
Ланс. Леннокс узнал бесстрастный тон. Ланс Диринг. Они разбили журнальный столик Робин. Точнее, столик хозяина квартиры.
— Да, это я. Где Робин?
— У нас тут небольшие проблемы, — невозмутимо отвечает Диринг. — Робин малость перебрала. Сам знаешь чего. А ведь у нее дочь. Разве можно, при ребенке-то? Я прав?
— Прав, — бормочет Леннокс. Голова идет кругом. Он смотрит на Тианну. Из-за двери видны только часть лица, одна рука и одна нога. Нижняя губка дрожит, конечности в гусиной коже.
— Не знаю, чем вы вчера в ванной занимались, — смеется Ланс. У Леннокса желчь подступает к горлу. — А правда, чего вы так долго не открывали? Старушка Робян совсем запуталась.
Ну и теперь у нее чертова куча проблем.
— А по-моему, запуталась не только и не столько Робин.
— Ладно, мы все малость запутались. Стол вот кокнули, — говорит Ланс Диринг, и Леннокс невольно щупает холодный металлический каркас и ножки. — Слышь, приятель? Давай без обид.
Леннокс не отвечает.
Диринг не спешит нарушить молчание. Ленноксу кажется, связь прервали, но тут раздается голос Диринга.
— Я скоро сам загляну. А пока Джонни пошлю, пусть у Робин меня дожидается.
— Ты рехнулся? Нет! Нет, я сказал! — рычит Леннокс. Тианна вошла в гостиную, села на диван, коленки подтянула к подбородку. Спутанные волосы падают на лицо.
— Старина Джонни вчера просто чуток побаловал. Снежку перенюхал, с кем не бывает.
— Я видел его баловство, — ровным голосом произносит Леннокс. — И если он еще раз приблизится к девочке, — Леннокс делает страшную ледяную паузу, — я отрежу его грязные яйца и ему же их и скормлю. И это будет последнее, что выродок съест в своей фебаной жизни, — шипит Леннокс. Сообразив, что Тианна все слышала, осекается и не смеет поднять на нее глаз.
