Джон Кинг - Скинхеды (Skinheads)
Энджи помотала головой.
– Большой чернокожий парень. Все ещё живет где-то здесь. Он посещал все эти растафарианские рэггей в семидесятые. Хейли Селасси и Эфиопия*.
Энджи вытянула лицо.
– Я надеюсь, ты меня правильно понимаешь, это было нормой для чернокожего человека, но не то, что меня интересовало. Мы не хотели политики в нашей музыке, не обращай внимания на черную политику.
– Мне тоже эта ерунда не нравится.
– Альфонзо знает каждую эпоху рэггей, скупает теперь весь этот рагамаффин, бэшмент, людям нравится Человек-слон. Ты бы узнала его, если увидела. Я думаю, что он ездил с нами в Уэмбли. Я не могу вспомнить. Нас было много.
Энджи подняла свой стакан и отпила. Она расслабилась, и он понял, что никогда раньше не видел ее в баре. Она даже не приходила на Рождественские вечеринки. В конечном счете, сейчас у нее была хорошая работа, и если бы она уволилась, то получила бы довольно крупную сумму денег. К тому моменту она уже была в «Дельте» несколько месяцев.
* В 20-е гг. на Ямайке появ. влият. негритянская организация, во главе которой стоял Маркус Гарви (Marcus Garvey). В одной из своих работ «Черный фундаментализм» Гарви предсказывает воцарение в Африке черного императора, под властью которого возродится черная раса. Когда Хейли Селасси (принц Рас-Тафа-рай) взошел на престол Эфиопии, именно эта идея убедила многих, что время освобождения уже пришло – отсюда началось движение растафари.
– Это должно было быть здорово, увидеть их всех сразу и в одном месте, – сказала она.
– Да, это было здорово. Там многие были. Мы, должно быть были слишком возбуждены, чтобы почувствовать это тогда, и лишь годы спустя мы поняли, что видели этих парней в их расцвете. Я все ещё чувствую то же самое, глядя сегодня на Джимми Клиффа или Принса Бастера. Все ещё не могу поверить, что они прямо здесь, собственной персоной.
– Как бы мне хотелось быть тогда здесь. Тэрри покачал головой.
– Не важно, сколько тебе лет, музыка, которую ты слушаешь, даже если тебе нет и двадцати, сформирует тебя. То же самое и с моим мальчишкой.
– Ничего так не трогает скинхеда, как рэггей. Как бы я хотела быть там. Я родилась слишком поздно.
Тэрри улыбнулся.
– Ты видел когда-нибудь Джаджа Дреда? – спросила Энджи.
Тэрри кивнул головой. Ему нравился Джадж Дред, король резкого рэггей, который начинал с телохранителя для Принса Бастера, когда он приехал в Англию, заполучив песню, добавляя свой морской юмор.
– У тебя есть альбом «Джадж Дред и Принс Бастер»?
– Конечно, засмеялся он.
Энджи понимала гораздо глубже звучание Скинхедов в оригинале, чем он думал. Его впечатляло это все больше и больше.
– Мне нужно уже идти, – сказала она. Тэрри понял, что она допила свой бокал.
– Давай ещё налью, – сказал он, взяв ее стакан.
– Нет, у меня ещё есть дела.
– В какое время тебе нужно быть на работе?
– Через двадцать минут.
– Помни, это говорит твой босс, – сказал Тэрри, передразнивая голосом Роя Эллиса*.
– Я с нетерпением жду Симарип, – засмеялась она. – Снова хочу поблагодарить тебя за билеты, который ты дал нам.
Он налил ещё себе пинту «Стронгбоу», Энджи плавно стекла с табурета и направилась к музыкальному автомату, она покачивала в своей манере бедрами, свет играл на ее черных волосах. Она повернулась и изучила стену с фотографиями, словно это была Доска почёта, он именно так и считал в каком-то смысле. Сейчас она была полностью освещена лучами, и ее волосы светились, как его череп на рентгеновском снимке, но песня закончилась, и заиграла «Девушка скинхед», и он мог наблюдать как она поет, ее черные волосы, – которые именно такими и были, – осознавая, что она тоже любила эту песню.
Он посмотрел вниз, держа свой стакан под краном.
– Я могу сделать попытку? – крикнула Энджи, она стояла возле бильярдного стола, где он играл.
Тэрри принес свою кружку пива.
– Будь моим гостем.
Она расставила шары и передала ему кий. Он потягивал свой напиток, когда она облокотилась на стол, обдумывая, как нанести свой удар, и он не мог не заметить выпуклость ее груди, где были расстегнуты две кнопки. Он посмотрел в сторону, затем обратно на стол, увидел белую цепочку. Он натер мелом свой кий и загнал в лузу три шара за один удар, запомнил это и специально пропустил следующий удар. Энджи шагнула вперед, казалась неуверенной, но приняла решение и выбила шар. Это был хороший удар, как и следующий. Она также закатила шар в лузу, но хотела еще бороться за повторный удар. Она обошла вокруг к его стороне стола, но он не видел почему, у нее не было шанса, Энджи вытянулась вперед, выпятив зад, и он вспомнил ту же сцену в офисе, когда она наклонялась через стол в своих джинсах, и он не мог упустить ее юбку, съезжающую вверх, открывая чулки в сеточку, оголяя кусочек плоти, и он повернул голову, почувствовал себя настоящим распутником, радовался тому, что кантри-рок Пола не был рядом.
* Рой Эллис (англ. Roy Ellis) – вокалист группы Pyramids, после записи диска под назв. «The skinheads Dem а Соте» стал известен как Mr. Symarip.
Она промахнулась, но не сильно.
– Неудачно, – сказал он, – загнал в лузу ещё три шара, четвертый загнать не смог.
Энджи пропустила следующий удар и Тэрри выиграл игру. Он почувствовал себя нехорошо, победив ее, но было трудно пропускать удары специально. И все-таки, она играла неплохо. Он мог это видеть. Он взял черный шар и опустил его на стол вместе с белым.
– Мне нужно идти, – сказала она, глядя на часы. – Кэрол будет ждать меня.
– Ты уверена? Может ещё сыграем?
– Честно говоря, я бы очень хотела, но не могу. Ты мне должен одну игру. В следующий раз я выиграю у тебя. Обычно мне нужно пару игр, чтобы разогреться.
Она допила свой бокал и ушла. Он снова начал загонять шары в лузу, выстраивая их в линии, пока не пропустил, потом начал играть за противника, опустошил стол, забыв о Джоне Джонсе. Рок-Ола замолчал, но его это не волновало. Он почувствовал в себе новые силы, ему хотелось опустошить и наполнить его песнями до того, как кто-нибудь проскользнет сюда и завладеет им. Бастер предложил несколько песен, и Хокинз хотел принести свои старые слэйд-песни, если он сможет их найти, тогда как Рэй сказал, что принесет несколько Oi!, и Лол говорил об огромном количестве музыке, которой он никогда не слышал, Американская панк-группа. Он не собирался слушать громкий рев панк и Oil-музыки весь день, поэтому он не возражал немного послушать и слэйда. Он не против «Наггу Мау», поскольку слова песни имеют особое значение, но это все, что было у Рэя, и конечно, его племянник ухмыльнулся и подмигнул, и его череп обрабатывал данные, и Тэрри знал, что это теперь осело в разуме Рэя, сложная задача, которая будет изводить его. Каждый был при своем мнении. Курьеры тоже высказались на этот счет и когда придет Биг Фрэнк, то возможно он захочет добавить немного польского, Сингер, немного гитары, в то время как парни с ирландскими корнями завалили бы его маршами, ерундой и хрен знает чем ещё. Тэрри хотел скинхедовский музыкальный автомат, полный ска и консервативного ритма. Ему следует оставаться решительным. Энджи была первая, кто не просил принести свои песни, ее вполне устраивало то, что уже там было.
У него возникла мысль. Терри включил свой сотовый телефон. Он тут же завибрировал в его руке.
– Я очень хочу выпить, – прочитал он первое сообщение.
Он улыбнулся. Это было от Хокинза.
– Хочешь пинту? – говорилось во втором сообщении. Ему следовало бы позвонить.
– Где ты? Включи свой телефон, ты, жирный ублюдок. Я в баре, только что заказал кружку отличного светлого пива. Уже почти пять. Бильярдный стол свободен, музыкальный автомат ждет. Позвони мне, ладно? И оставь свой чертов телефон включенным.
Тэрри уже выпил пару кружек пива и не возражает против ещё одной. Он не очень хотел пить в одиночку. Он нажал нужную кнопку и ждал, когда ему ответят.
Выпуск ‘69 – Часть 3
Тэрри слышит звук ключа во входной двери и знает, что это его отец пришел домой с работы – отец любит четкий режим – делать определенные вещи в определенное время – но сегодня вечером он опаздывает – по некоторой причине – и через минуту он войдет – после этого он скажет маме «привет» – Тэрри сидит в гостиной и пьет чай – со своей сестрой – разрезает рыбную палочку и добавляет чуть-чуть гороха – макает это в кетчуп – подносит вилку к своему рту и останавливается – крик из кухни заставил его замереть – кетчуп капает -
забрызгивает его вареный картофель – раскрошенный крахмал – маслянистая кровь – и крик стихает – рука прикрывает рот – может быть – Тэрри дает знак сестре не двигаться – берет свой нож и вилку и крадется в коридор – каким-то образом, чтобы его не было слышно -находит щель в кухонной двери и видит спину отца – его голова наклонена под углом – полотенце прижато к его лицу – и мамины руки трясутся, когда она пытается помочь – вода сильно льется в раковину – беззвучное металлическое эхо – вода в глазах мамы – слезы – он думает-и отец поворачивается и Тэрри видит, что полотенце пропитано кровью – и она течет по его рубашке и брюкам – большой красный шар лопается с треском и булькает на линолеуме – мама спрашивает, были ли это те парни из кафе? – это был Джордж? – он? – отец убирает полотенце и его нос отекший и черный – губы – это липкое багровое месиво – и он сгибается над раковиной и с него капает больше крови – вода брызгается – мама подходит к нему и поворачивает кран так, чтобы он мог почувствовать руками струю воды – и он качает ими вверх и вниз – умывая лицо – мама протирает его плечи, когда он закончил мыть лицо – раковина замолкает – мама шепчет так, что дети не могут услышать – папа отвечает – те парни сказали, что не крали бинокль – это была моя ошибка, оставить его в машине – ты не можешь винить себя – проклятые маленькие головорезы – им все достается на тарелочке – они смеялись и говорили мне «отвали, отец» – тот, который с петухом на пиджаке, ударил меня кулаком, поэтому я ответил ему тем же – а затем он и другие рокеры начали драться – повалили меня в канаву – пинали меня – тебе следует судиться с ними – они были агрессивны, я сказал, что они украли бинокль – никто не хочет, чтобы его называли вором – они прекрасно знают, что взяли его, будь уверена – я знаю, что они взяли – я думаю, что они, но я не знаю на самом деле – не так ли? – они никогда раньше этого не делали – сколько их было? – пять? – шесть? – семь или восемь – чертовы ублюдки – не бери в голову – не брать в голову? – у меня было хуже – не так ли? – гораздо хуже, чем это – это ещё ничего – совсем ничего – и Джоан наклоняется к груди Джорджа и он обхватывает ее руками – Тэрри смотрит, как кровь просачивается сквозь желтое платье матери – расстроен, потому что она не часто покупает себе одежду – и теперь платье испорчено – и – он представляет себе отца на коленях – которого избили – и весь язык, на котором общается Тэрри и его приятели – которым можно сломать голову – утаивание – поражение – жестоко избили – исколотили – измочалили – и вдруг это означает совсем другое – и он трясется – это неправильно – все неправильно – не его отец – и неожиданно мама говорит отцу, что он проклятый дурак – отодвигаясь от него – эти паршивцы не собираются мириться с этим – ты должен что-то сделать – и он мотает головой – что я могу сделать? – они неуправляемы – жизнь для них слишком легкая – в любом случае – это моя вина – нет – мне нужно купить Бобу новый бинокль – и, тем не менее, только одному Богу известно, где мне взять деньги – позор, что они не украли вместо этого машину – скоро я ее выброшу – как ты можешь так шутить про машину? – после того, что сделали эти хулиганы – ты так усердно работаешь – давай – давай это забудем сейчас – я не хочу тебя беспокоить – я сам обо всем позабочусь – это пустяк – пустяк? – перестань говорить пустяк – Джордж притянул к себе Джоан – Тэрри уходит – разозленный на рокеров – немного зол и на своего отца – возвращается к столу и продолжает есть свои рыбные палочки – горох – картофель – сообщает сестре, что отец медленно подошел к маме и обнял ее – улыбается, когда отец входит и говорит «привет» – спешит вверх по ступенькам – лицо чистое – но повернуто в сторону – мама смотрит на своих детей – пронзительным взглядом – следует вверх за отцом – Тэрри проглатывает еду целиком – он не может дождаться, чтобы ускользнуть из дома – Алан спрашивает, что случилось и Тэрри ничего не сказал в ответ – его мозг занят Петухом и всеми такими же безликими волосатиками – он хочет поотшибать им головы – нанести хоть какой-то вред – знает, что у него хороший шанс – отец говорит ему, что драться не имеет смысла – важно держаться подальше от неприятностей и заниматься своей жизнью – это время для реализации благоприятной возможности – нынче все не так как было в прошлом – люди более равноправны, чем раньше – человек может найти приличную работу после окончания школы – если он усердно работает – даже в офисе – и Тэрри пинает ногой «Форд Популар» – он оставляет вмятину на двери – чувствует себя скверно и не знает почему он сделал это – и Алан смеется и Тэрри поворачивается и говорит ему заткнуться – с лица Алана стекают капли – он не сказал ни слова, когда они пробирались через улицы Слау – направляясь к молодежному клубу – они оба шли, засунув руки в карманы – головы вниз – холодающим ранним вечером – тяжело ступая «мартинсами» по бетону – и Тэрри наклоняется через стол и загораживает мир – знает, что ему не нужно бить по белому шару – ему нравится стук соприкасающихся шаров – но воздерживается – отпускает свой кий вперед – улыбается, когда черный шар катится к верхнему левому углу – и тихонько исчезает – он стоит позади – шум и цвет возвращаются – голоса быстро движутся вокруг под «Моnkеу Маn»* – синие и красные и желтые отметки – Алан и ещё парочка других парней наблюдают за игрой – вишнево-красные пятна современной жизни – и Альфонзо следующий – двигается вокруг луз, собирая шары – устанавливает их – Алан сидит на стуле, вытянув ноги – натянув свои подтяжки – демонстрируя «мартинсы» – пытается поймать взгляд мимо проходящей девушки – и Альфонзо разбивает шары – Тэрри присоединяется загоняет четыре шара в лузу один за другим – возможно, он может забить все шары, если захочет – расслабляется и упускает удар – не хочет смущать парня – он не так уж
