Джо Фауст - Дьяволы Фермана
— Ну? — спросил Сильвестер.
— Ролик не должен выглядеть слишком коротким, — проговорил я наконец. — Этот товар будет хитом сезона. Подумайте: десятикилограммовой коробки стирального порошка хватает человеку на всю жизнь.
— Я бы не стала так торопиться, — заметила Харбисон. — Департамент Охраны Окружающей Среды еще не сказал свое слово.
— А по-моему, уже сказал, — отозвался Депп. — Этот товар поступает на рынок. Стало быть, он экологически безопасен.
— Я думаю, называть его экологически безопасным — это преуменьшение, — встряла Бэйнбридж. Терпеть не могу подобные речи. Создается впечатление, что Бэйнбридж говорит только ради того, чтобы согласиться со мной. Однако на сей раз она была права. — Сколько мыла — даже экологически чистого — средний потребитель использует за год? Теперь сравните это с десятью кило за целую жизнь…
— Это лишь приблизительные цифры. Они не отражают истинного положения дел на рынке, — парировал Сильвестер.
— Ладно, — вступила Харбисон. — Давайте исходить из наихудшего варианта. Предположим, у нас есть мот и транжира, который ухитряется изводить по килограмму в год. Десять килограммов за десять лет — пусть даже десять килограммов экологически чистого…
— Да подождите вы! — сказала Мортонсен. — Я не понимаю. Если эти штуки добавлять в холодную воду, значит, потом они вместе с ней попадают в экосистему. И что происходит дальше?
— Они запрограммированы на вторичную и третичную защитную систему, — сказал я, опираясь на недавно добытую ферретом информацию. — Когда наночастицы попадают в экосистему, они еще некоторое время остаются активными и продолжают уничтожать неэкологичные компоненты. Затем распадаются.
— И сколько времени эти штуки живут, оказавшись в экосистеме? — спросил Депп.
— Неизвестно. Единственная экспериментальная модель изготовлена для озера Эри. Эти наномашины создавались для выживания в неблагоприятных экологических условиях. Они распались через несколько часов.
— Но если миллионы людей будут использовать «Наноклин», — сказала Бэйнбридж, — даже несколько часов — это уже что-то.
Сильвестер отхлебнул кофе и водрузил чашку на стол.
— Миллионы людей не будут использовать «Наноклин» до тех пор, пока кто-нибудь не продаст им его. Мне бы хотелось — так же, как и мистеру Левину, так же, как и мисс Харрис, — чтобы именно мы стали той компанией, которая это проделает. А потому вернемся к нашим баранам. Если мы закончили обсуждать экологичность продукта, может, займемся работой, ради которой нас здесь держат? Иначе сказать: попытаемся заполучить контракт с «Миром Нано», чтобы обезопасить Пембрук-Холл и обеспечить себе место в агентстве.
— Ну прямо мои слова, — сказал я. — Право, не знаю, что там «Наноклин» может или не может сделать для экосистемы. Меня больше интересует, что он может сделать для среднего обывателя.
Мои коллеги переглянулись. Я видел, как они мучительно пытаются соображать, но, кажется, только Депп уловил мою мысль.
— Харбисон, сколько времени ты тратишь на стирку каждую неделю?
— Нисколько, — отозвалась она. — Отдаю белье в прачечную.
— А ты, Дансигер?
— Тоже отдаю в прачечную.
— Бэйнбридж?
— Несколько часов.
— И чем ты занимаешься, когда приходится приглядывать за бельем?
— Читаю книжку. Или учебник.
— Положим, человек не учится. И не любит читать… Сильвестер?
— Я не понимаю, к чему ты все это, Боддеккер.
— Я это к тому, что пора произвести некоторые подсчеты. Сколько денег Харбисон и Дансигер тратят на стирку? Сколько времени теряет Бэйнбридж? А ведь всего этого можно избежать: достаточно просто бросить грязную одежду в емкость с холодной водой! Речь более не идет о простом удобстве. Мы говорим о свободе.
— Вставь это в ролик, — усмехнулся Сильвестер.
— Феррет, — сказал я.
Один из динамиков немедленно отозвался:
— Здесь, мистер Боддеккер.
— Пожалуйста, открой файл «Праздники» и зачитай его нам.
— Один момент.
— Внимание, — сказал я. — Сейчас мы поговорим о самой давней и освященной веками традиции, обеспечивающей наши продажи. Огромные, грандиозные продажи…
— Готов, — сообщил феррет.
— Давай.
— Нижеследующий текст — это перечень праздников типичного календарного года, который может быть использован для стимуляции розничной торговли. Или — как назвал это мистер Боддеккер — перечень поводов, активно использующихся для приобретения разного рода товаров.
Итак. Новый год. День Стивена Хокинга. День Войны. День Мартина Лютера Кинга. Практически весь февраль, включая дни рождения президентов — Вашингтона, Линкольна, Рейгана и Смитерса; День Святого Валентина, Рамадан, начало Православного Великого Поста и День Вице-президента. День Святого Патрика. Весеннее Равноденствие. День Тещи. Вербное Воскресенье. День Вторжения в Норвегию. Страстная Пятница. Еврейская Пасха. Пасха. Пасхальный понедельник. Пасхальный вторник. Православная Пасха. Канун Дня Налогов. День Налогов. День Земли. Неделя Матери. День Вооруженных Сил. День Победы. День Памяти. День Знамени.
— Что ты пытаешься доказать? — поинтересовался Сильвестер.
Я махнул на него рукой, призывая к тишине.
— …День Отца. Летнее Солнцестояние. День Иоанна Крестителя. День Детей. День Канады. День Независимости. День Элвиса. Гражданский Праздник. День Хиросимы. Неделя Падения Стены. День Знамений. День Женского Избирательного Права. День Труда. День Бабушек и Дедушек. День Граждан. Рош-га-шана[2]. Осеннее Равноденствие. Йом Киппур[3]. День рождения Мухаммеда. День Святого Франциска Ассизского. День Колумба. День Объединенных Наций. День Всех Святых. День Гая Фокса. Самый Сладкий День…
— Терпеть его не могу, — буркнула Мортонсен.
— День Выборов. День Ветеранов. День Геттисберга. День Ассоциации Кеннеди. Канун Дня Благодарения. День Благодарения. День Перл-Харбора. Ханука[4]. Зимнее солнцестояние. Канун Рождества. Рождество. День Бокса. Канун Нового года.
Этот перечень составлен на основе общенациональных торжеств Северной Америки и не включает местные праздники, вроде Дня Канталупы. Он также не включает различные даты, относящиеся к личной жизни потребителя — юбилеи, дни рождения, свадьбы, религиозные инверсии, радикальную хирургию или смерть. На этом текст заканчивается.
— Боддеккер, — сказала Дансигер, поднимаясь на ноги. — Я протестую против использования феррета для подобных вещей. Всю эту информацию я могла бы найти сама…
— Успокойся, — сказал я как можно мягче.
— И не подумаю, — отозвалась Дансигер. — Я получаю деньги за свою работу. Это — моя обязанность. А феррет — всего лишь груда железа.
— Это не исследовательская задача, — возразил я. — Он написал этот перечень, просто просмотрев несколько календарей. Когда придет время разрабатывать эту идею, я попрошу тебя составить более полный список, включающий интернациональные торжества и праздники других государств.
— Итак, — сказал Сильвестер, — что все это означает?
— Мы дадим им настоящий праздник, — сказал я. — День Свободы.
— У многих восточных наций такой уже есть, — заметила Дансигер. — А мы празднуем его как Неделю Падения Стены.
— Я говорю о таком празднике, который останется с людьми до конца их жизни. Мы подарим им время. Два часа в неделю в прачечной. Сто часов в год. Сколько же дней это отнимает в нашей жизни — дней, которых не вернуть? Эти дни нам вернет «Наноклин»!
— Не так плохо, — усмехнулся Депп. — Может, начать с чего-то вроде: «Послушайте, ваши дни сочтены…»
— Кажется, я уловила идею, — сказала Бэйнбридж. — А дальше можно так: «Зачем проводить столько времени в прачечной? Позвольте „Наноклину“ трудиться за вас». — Она огляделась по сторонам, ища одобрения. Безрезультатно. — Ну… или что-то в этом роде.
— Неплохо, — кивнула Харбисон. Я думаю, она пыталась быть великодушной.
— Можно и лучше, — невозмутимо сказала Мортонсен.
— Не просто лучше, — возбужденно подхватила Дансигер. — Живее. Горячее. Это должно цеплять.
— Определенно ты уже разгорячилась, — поддразнила Бэйнбридж.
— Кажется, до меня начинает доходить. — Гризволд наконец-то вступил в разговор, и это был хороший знак. — Я понимаю, куда клонит Боддеккер. — Он перевел взгляд на меня. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты видишь это как противопоставление рекламы и антирекламы. Сперва ты рассказываешь людям об их же собственных праздниках: бац, вот тут у нас день рождения Хокинга; бам, вот здесь Летнее Солнцестояние; бум, а вот — Четвертое июля. Однако все эти праздники ничего не значат в сравнении со свободой, которую вы приобретаете, пользуясь «Наноклином»…
— Да, — сказал Депп. — Любой другой праздник — это повод что-то купить друзьям. Открытку, подарок, цветы… А с «Наноклином» вы можете сделать себе самый дорогой подарок на свете…
