Александр Тарасов - Революция не всерьез. Штудии по теории и истории квазиреволюционных движений
Восприятие леворадикалов как естественной части левой оппозиции достигло такой степени, что глубоко академичная Международная ассоциация «Ученые за демократию и социализм» пригласила членов Федерации революционных анархо-синдикалистов (ФРАН) организовать один из круглых столов («Кризис «госкапитализма» и самоуправленческая альтернатива») в рамках проходившей в Москве 16–18 июня 1995 г. международной конференции «Мир через 50 лет после II Мировой войны: взгляд слева». Основной доклад на круглом столе делал член ФРАН, лидер Группы революционных анархо-синдикалистов (ГРАС) Вадим Дамье, среди выступавших были члены ФРАН Владимир Платоненко, Дмитрий Костенко (лидер ИРЕАН), член КАС Михаил Цовма.
К весне 1997 г. крупнейшие леворадикальные организации страны фактически оказались включены в структуру партий и движений системы представительной демократии в России — в качестве крайне левого крыла, преимущественно в виде «внепарламентской оппозиции», что само по себе является нормальным, так как именно такое место и с таким статусом занимают леворадикалы и в странах Запада. В определенном смысле это — их «законное» место.
«Студенческая защита» даже могла считать себя представленной в парламенте: член Исполкома «Студенческой защиты» Дарья Митина была депутатом Государственной думы (по списку КПРФ), член Исполкома Павел Былевский и председатель Исполкома Дмитрий Костенко — помощниками депутата Госдумы Владимира Григорьева (депутата от РКРП).
Кроме того, многие леворадикалы («Студенческая защита», Фиолетовый интернационал / «Партизанское движение» / «Коммунистический реализм», ИРЕАН, ОПОР, Самарский анархо-коммунистический союз (САКС) и т. д.) тесно сотрудничали и с другими политическими партиями и организациями — вплоть до «Яблока» (отделение «Студенческой защиты» в Московском институте электроники и математики, МИЭМ) и Национал-болыиевистской партии (Фиолетовый интернационал, ИРЕАН в Москве, Санкт-Петербурге и других местах).
Некоторые группы леворадикалов откликнулись на такое развитие событий усилением тенденции к самоизоляции. В основном это были троцкистские группы, в том числе и те, кто активно сотрудничал до недавнего времени с определенными кругами вне леворадикального мира (с Партией труда, Союзом интернационалистов, ассоциацией «Ученые за демократию и социализм» и т. п.). Даже лидер достаточно открытого для внешних контактов Социалистического рабочего союза (СРС) Алексей Гусев на конференции, посвященной 60-летию книги J1. Д. Троцкого «Преданная революция» (Москва, 22–24 ноября 1996 г.) подтвердил традиционную троцкистскую позицию «никакого сотрудничества со сталинистскими партиями».[169] Надо иметь в виду, что в троцкистской терминологии «сталинистскими» называются не только партии последователей И. В. Сталина, но вообще любые компартии, построенные на организационных принципах, аналогичных ВКП(б) — КПСС, или с близкой к КПСС идеологией.
Сходную позицию усиления самоизоляции на внутриполитической арене заняла и Конфедерация революционных анархо-синдикалистов — Секция международной ассоциации трудящихся в СНГ (КРАС — МАТ), кстати, осуществляющая постоянные контакты с СРС (ведущий активист КРАС — МАТ Юлия Гусева — жена лидера СРС Алексея Гусева). КРАС — МАТ так же, как и троцкисты, осудила установление и расширение контактов леваков (конкретно — анархистов) за пределами леворадикального мира (то есть с «тоталитаристами» — традиционной коммунистической оппозицией и тем более НБП) и ориентировалась в первую очередь на усиление контактов с собственным анархистским «интернационалом» — МАТ.
Впрочем, КРАС — МАТ осуществляла «персональный» проект выхода из политической изоляции — при помощи сформированного ею микропрофсоюза «Воля» (12 членов), в котором помимо членов КРАС — МАТ состояло некоторое число неортодоксально мыслящих марксистов (Дмитрий Федоров, Татьяна Шавшукова и др.).
«Новые левые» выходят на первое местоВ 1994 г. стало очевидно, что именно «новые левые», пробившие брешь в изоляции леваков вообще, наиболее активны, мобильны тактически и идеологически и обладают наибольшими перспективами. Их активность привлекла к ним новых членов — как из рядов других левацких организаций, так и из-за пределов мира леворадикалов.
Можно сказать, что «новые левые» в 1994–1996 гг. были единственным «живым» крылом среди леворадикалов — в то время как все остальные медленно деградировали (анархисты и троцкисты) или стагнировали («пролетаристы»).
Однако, безусловно, ведущее место в леворадикальном сообществе «новые левые» закрепили за собой только после того, как им — первым среди леваков — удалось самостоятельно организовать настоящие массовые уличные беспорядки.
Впервые это произошло 12 апреля 1994 г. в Москве.
Беспорядки выросли из пикета перед Домом Правительства (Белым домом), который проводила официальная Ассоциация профсоюзных объединений студентов (АПОС) в поддержку требований повышения стипендий и своевременной их выплаты. По известной методике официальных профсоюзов на пикет в автобусах были доставлены представители студенчества из ряда городов Центральной России — Калуги, Твери, Пензы, Воронежа. К ним присоединились, естественно, московские студенты. Всего число пикетчиков доходило до пяти тысяч человек. Разумеется, на пикет явились и представители левой оппозиции — от комсомольцев до анархистов, — которые развернули среди студентов задушевную агитацию и активно торговали своей периодикой.
После двух часов бесполезного и скучного стояния терпение пикетчиков иссякло. Правительство явно и демонстративно игнорировало пикет. Подзуживаемые леваками, студенты устроили стихийный митинг, использовав в качестве трибуны строительный вагончик. Официальные профлидеры пытались было этому противостоять, но их никто не слушал. Студенты один за другим выкрикивали в адрес правительства и президента все, что у них накопилось. Ораторского опыта у выступавших не было, и потому они быстро переходили от аргументированной критики к угрозам и мату в адрес «высших должностных лиц». Тут инициативу захватили поднаторевшие на митингах лидеры леваков. Заведя массы революционными речами, они призвали организовать марш к Кремлю и перенести митинг на Красную площадь. Такой митинг власти вряд ли могут проигнорировать.
Скандируя «Стипендию! Стипендию!», «Вся власть студентам!», «Fuck off буржуй!» и «Ельцин — козел!», толпа выплеснулась на Новый Арбат. В марше участвовало от 2,5 до 3 тысяч человек. С организацией было плохо. «Марш протеста» скорее напоминал народное гулянье, и только первые ряды, где сосредоточились политические активисты, выглядели стройными.
Демонстранты перекрыли уличное движение на Новом Арбате. ГАИ вынуждена была пустить автопоток в объезд. Впрочем, какой-то новый русский на иномарке смело въехал в колонну и сбил одного из студентов (по счастью, парень отделался только ушибами). Обозленные студенты тут же выбили в иномарке ветровое стекло и пригрозили новому русскому, что сожгут его вместе с машиной. По воспоминаниям участников, «буржуй сидел в тачке тихо, как мышка».
Первое столкновение с милицией произошло напротив кинотеатра «Октябрь». Попытка остановить колонну не удалась — студенты прорвали милицейский кордон, однако три человека были арестованы (среди них — лидер Инициативы революционных анархистов (ИРЕАН) Дмитрий Костенко). После этого настроения студентов радикализовались, и лозунги «Стипендию!» сменились уже исключительно антиправительственными, антипрезидентскими и вообще антикапиталистическими. Сломав еще несколько кордонов милиции, колонна вышла на Манежную площадь в районе Кутафьей башни, где столкнулась с ОМОНом.
Несмотря на активное сопротивление студентов, демонстрация была рассеяна. Однако несколько сот демонстрантов (по разным данным, от 300 до 600 человек) прорвались через Александровский сад к Историческому проезду. Основу этой группы составили комсомольцы, анархисты и активисты «Партизанского движения». В какой-то момент группу прорвавшихся возглавил лидер Фиолетового интернационала Алексей Цветков.
В Историческом проезде демонстранты были встречены ОМОНом. Большинство демонстрантов было здесь избито и остановлено. Среди прочих, получив тяжелое сотрясение мозга, выбыл из строя и А. Цветков (затем он долго лечился и вплоть до 2002 г. наблюдался у врача). Однако от 100 до 150 студентов во главе с активистами ИРЕАН прорвались через цепи ОМОНа и нырнули в ГУМ. Там эта толпа, скандировавшая лозунги и размахивавшая красными и черными знаменами и транспарантами революционного содержания, произвела изрядный переполох. Точно «в центре ГУМа у фонтана» какой-то одетый в дорогой костюм и кожаное пальто новый русский счел своим долгом остановить демонстрантов, чтобы высказать неудовольствие их внешним видом и цветом их знамен, за что был брошен студентами в фонтан.
