Будимир - День Расы
Люди в комнате сливаются в единый организм, слова Генерала спокойно протекают через него, пробуждая и активируя секретные коды. На генном уровне включаются дремавшие до этого механизмы. И все это сопровождается болью, обидой, страхом. Люди задыхаются от отчаяния и ненавидят самих себя. И потом приходит очищение.
Я знаю, на что это похоже. Что делает Генерал.
Он просто выпорол нас всех тут сидящих. Его фразы — росчерки гибкого хлыста. Кровь на коже, вместе с кровью выходит яд. Бесплатный и жестокий курс оздоровления.
Генерал говорит, что сейчас он даст всем возможность немного поразмыслить и уйдет на пять минут. За это время, говорит он, вы должны либо уйти, либо остаться. Оставшись, вы подтвердите, что принимаете истину и готовы к трудностям. Я отвечу на ваши вопросы: каждый напишет свою мысль на листе бумаги и опустит в ящик, а я буду вынимать их по одному и отвечать. Имена не нужны. Анонимность поможет вам стать искренними. Я требую искренности.
Почему-то он кивает мне, словно я заговорщик или подсадная утка, внедренная в зрительный зал.
— Я не знаю, что писать, — говорит Света.
— Ты не хочешь уйти?
— Нет. Не хочу.
— А вот некоторые уходят.
Встали и направились к выходу трое. Они — женщина и двое не очень молодых мужчин — старались не смотреть в сторону появившегося в комнате Колючки. Великан в черном и вида не подал, что его хоть как-то эти типы интересуют.
Оставшиеся словно на неуправляемом плоту. Мы еще плывем, а до благословенного острова далеко.
Мои крылышки значительно высохли. Колючка проходит вдоль рядов, раздавая небольшого формата листы, спрашивает, нужны ли кому-нибудь ручки. Мы послушные ученики, мы пишем. Дети спрашивают у родителей, можно ли им. Родители спрашивают у Колючки, можно ли детям писать свои вопросы. Великан неразборчиво бубнит, но видимо, разрешает.
Генералу нужен полиграф — машинка для утилизации ненужных людей.
Но он не дурак и те, кто его окружают, кто выше его в невидимой организации, тоже. Иная реальность, вложенная внутрь той, которая нам известна. Полные ярости Белые люди, знающий, когда наступит час Х. Может быть, в эволюции они ушли дальше других и умеют читать мысли. Может быть, Генерал уже прочел мысли всех здесь сидящих.
В комнате нет видеокамер, по крайней мере тех, что на виду. Я обшариваю углы и стены взглядом. Сзади нас компьютерный салон, а значит, должны быть средства слежения. С сегодняшнего дня мы обязаны отказаться от части личной жизни во имя общего дела. Кто-то пожелает отказаться полностью и насовсем.
Мне ясен принцип отбора, согласно которому сюда приходят люди. Здесь нет даже темноволосых Белых. Позже я имею возможность познакомиться с пунктами инструкции для вербовщиков.
Рост не ниже ста шестидесяти сантиметров.
Нордическая внешность. Имеется в виду строение головы и тела (грациальное сложение).
Светлые волосы — от совсем белых до темно-русых.
Бело-розовая кожа.
Предпочтение северно-славянскому типу лица.
Глаза от бледно-серого до зеленого и ярко-голубого.
Если вы никогда не находились среди своих, вам не понять моих ощущений. К примеру, вас запирают на неделю в палату для психов, а потом выпускают в нормальный мир. То же самое внезапно испытываю и я. Только тогда соображаешь, что среди сдвинутых тебе делать нечего.
Пока мы слушаем Генерала, он опутывает нас невидимыми тенетами.
Сидящие пытаются отдышаться и привести в порядок мысли.
Колючка стоит перед нами и объявляет:
— Следующая встреча состоится через неделю, здесь же.
В комнату возвращается один из тех, кто недавно ушел. Видимо, решил не обижаться, что его разочаровали. В субботу в 14:00 он намеревался посетить необычную вечеринку.
* * *Кончик стержня неожиданно сохнет, когда я пытаюсь вывести на клочке бумаги слова. Пробую еще и еще. Света уже написала свой вопрос. Я спрашиваю, можно ли мне посмотреть. Конечно, смотри. «Как сильно ударит по нам война?» Нам, спрашиваю.
— Если мы установим свои правила игры здесь, понравится ли это всем другим? — сказала Света.
Женщины всегда боятся войны, и это весьма логично. Кому из них захочется рожать детей, если их потом отправят умирать.
Но ведь смотря за что умереть.
Каков же мой вопрос? Колючка уже начинает собирать листки с сообщениями в картонную коробку из-под каких-то расходных материалов.
«Кем мы должны стать?» Я пишу это Светиной ручкой.
Кем мы должны стать, чтобы о нас больше не думали, что мы прилипшее к ботинку дерьмо?
Кому мы должны вцепиться в горло, что нас стали уважать?
Когда мы выйдем из разряда современных среднестатистических неврастеников?
Генерал сказал, что ему нужен лишь один вопрос. Остальные я приберегаю для другого случая.
У меня снова болит лицо, но я заставляю боль отойти на задний план. Генерал вынимает из коробочки сложенные вдвое и вчетверо бумажки. Словно это лотерея. Каждому хочется, чтобы его мысль извлекли на свет как можно быстрее. Все смотрят на Генерала глазами проголодавшихся волчат. Он оседлал стул, разрушая ауру абсолютной недоступности.
Могу ли я быть наглым и отвечать черным тем же?
Да, разумеется. Признаки Белых людей — скромность, воспитанность взвешенный подход к проблеме, говорит он. Черные чувствуют свою ущербность и компенсируют ее развязностью и иллюзией открытости. Они признают лишь язык силы.
На работе меня высмеивают за то, что я заявил, что я истинный русский. Как быть?
После каждого озвученного Генералом вопроса по комнате проходит невидимая волна. Амплитуда ее колеблется от негодования до полного одобрения.
— Это невероятно, — шепчет Света.
Генерал сказал:
— Подайте в суд за дискриминацию по национальному признаку. Суньте им под нос их же конституцию. Будьте напористей. Кстати, если эта проблема реальна, мы предоставим вам бесплатно квалифицированного белого адвоката.
Этот человек подойдет к Генералу позже.
У кого-то другой вопрос: что важнее — государство или нация? Генерал замечает, что это отличный вопрос. И говорит:
— Государство вторично по отношению к нации. Нация вторична по отношению к расе. Раса — фундаментальная ценность. Краеугольный камень. Ваш коллективный опыт и символ чистоты.
Его глаза — зеркала, в которых отражается наш ужас. Он имеет в виду, что все Белые — участки огромной цепи ДНК, растянутой в пространстве и времени, и что раса — понятие, не изменяющееся в зависимости от государственного строя. Государство на самом деле фикция, бред шизоидного больного. Строй разваливается под ударами извне. Раса остается. Генерал говорит нам, что Кровь — наша совесть. Она вне конкуренции. Величие Белого мира в его аутентичной чистоте.
Задача всех здесь сидящих состоит в том, чтобы оградить генетическое ядро Белой расы от посягательств. Для этого они сюда, оказывается, и пришли.
Мое лицо болит. Я испытываю катарсис. Сижу с закрытыми глазами, стараясь представить себе, как себя бы повели здесь те люди, которых я когда-то знал. Довольно забавно измерять их иными инструментами, чем делал раньше. Те люди все будто призраки, даже их лица размыты. Чтобы приобрести новое — потеряй абсолютно все. Не этому ли нас учат книги и фильмы?
— Прекратите приток чужеродных белков и ваши собственные уже в следующем поколении дадут положительную картину, — говорит Генерал. — Раса умеет самоочищаться, так дайте ей время и эту возможность.
Генерал безжалостен, будто скальпель хирурга. Скальпель лечит.
— Если кто из вас сделает свой выбор, он обязан быть готов умереть каждую минуту. Наладить связь с такими подобными же ему людьми. Отказаться от всех контактов с чужаками.
Света спрашивает, плохо ли мне. Я качаю головой, нет, все хорошо. Не буду отрицать, что мечтаю о дозе обезболивающего и теплой кровати. Выматывает усталость.
Ответ на чей-то новый вопрос, вытащенный из коробки:
— Современные боги и божки больше не имеют значения. Их вам присылают по почте, соблазняя вас красивой рекламой. Верьте, любите, доверяйте. Однако больше их не существует. Ваш Бог — это Чистая Кровь. Ваш обряд — это проверенная чистая родословная. Преподнесите ее внукам в подарок.
— Готовьтесь к смерти!
— Для вас есть одна-единственная форма гуманизма — только по отношению к Белым людям.
Генерал обращается к детям.
— Забудьте о ненависти к родителям, не уподобляйтесь тем отбросам, которые называют себя современной молодежью. Научитесь себя уважать.
Нет наркотиков.
Нет половой распущенности.
Нет чужой музыки.
Нет пьянства.
Нет наплевательства.
Есть расовая гигиена.
Есть образование.
